Фаворит смерти 1
Шрифт:
Около поваров, ловко орудуя ложками, слуги взбивали эмульсию из перца, сливочного сыра и оливкового масла, которую укладывали маленькими шариками на кусочки красной рыбы, осьминогов, креветок. Здесь же царил густой сырный дух — один из официантов нарезал огромную голову сыра на почти прозрачные как бумага порции и раскладывал по тарелкам.
Пыхтя и фыркая, в углях другой жаровни готовились во множестве глиняных горшочках мозги, грибное ассорти, густой гуляш из свиных ножек, язычки, уха из
Увлеченно рассказывая все этапы приготовления, возле гриля запекал мозговые косточки повар. Косточки румянились, шипели, источая такой запах, что невольно приковывал к себе взгляды присутствующих. Орудуя тонкой специальной вилочкой и ножом, повар изящно вынимал запеченный костный мозг на заранее приготовленные гренки из черного хлеба, посыпал все это мелко нарезанным зелёным луком и угощал собравшихся. Гости закусывали и закатывали от удовольствия глаза.
Здесь же подавали нежнейший паштет из печени, воздушный, и как шутили гости, почти невесомый.
Ловко лавируя среди гостей, ходили официанты, разливая всем шампанское из винных погребов известных виноделов.
Играла классическая музыка.
Я вышел к гостям и все тут же направили на меня свои взгляды. И будто бы даже музыка стала играть чуть тише.
Стало неуютно.
— Максим, подойди сюда! — улыбаясь, елейным тоном произнес Вяземский старший.
Он был в центре комнаты, словно Солнце. А вокруг него планетами кружили гости, переходя от одно стола к другому, и пробуя тысячи различных изысканных закусок и блюд.
Я спустился, подошел к отцу.
— Надень тотем, — шепнул Вяземский, протягивая мне родовой значок.
Я нацепил знак.
— Посмотри, кто сегодня к нам пришел, — улыбаясь белоснежной улыбкой, произнес отец.
И указал на аристократов, которые были один краше другого. Все в дорогих строгих одеждах, во фраках, высоких цилиндрах, с тростями, в слепящем взор буйстве украшений — часов, цепочек, подвесок, серьгах и браслетов, — что мне стало еще не уютнее.
— После того жуткого покушения, у сына легкая амнезия, — извиняющимся тоном произнес Вяземский. — Поэтому позвольте я еще вас всех представлю.
Гости снисходительно кивнули.
— Это старший думный дворянин Орловский.
— Добрый вечер, — промямлил я, глядя на худого похожего на мумию старика.
— А это его жена, госпожа Миранна Семеновна.
Такая же худая пожилая женщина потрепала меня по щеке ледяными пальцами.
— Замечательный мальчик! Как быстро все же растут дети.
— И не говорите! — кивнул Вяземский. — Растут как на дрожжах.
— Вроде бы вот только совсем кроха был, тараканов собирал в свою коллекцию жуков!
— Это Егорка, — поправил
— Разве? — удивилась та. — Определенно, это был Максим. Я ведь помню.
— А это Щедрин! — обрадовался отец, завидев в дали такого же большого и крепкого как и он сам человека. И извинившись перед орловскими, отошел чуть в сторону. — Щедрин, подойди же сюда!
Тот, кого звали Щедрин, нехотя оторвался от запеченного поросячьего окорка и глянул на нас.
— Вяземский! Вот ты где!
Утерев промасленные руки о фартук официанта, Щедрин поспешил к нам.
— А что, и Назаров здесь? — спросил он вместо всякого приветствия.
— Здесь, — кивнул отец. — Пригласил и его. У меня дело с ним вскоре намечается, касательно железной дороги, хотел как раз переговорить.
— Зря пригласил, — произнес Щедрин. — Сам же знаешь, он с Бартыновым в друзьях ходит.
— И что с того? — нахмурился Вяземский. — Мне же Бартынов ничего плохого не сделал. Да и Назаров вполне себе нормальный человек.
— Уверен? — усмехнулся Щедрин.
— Что ты имеешь ввиду? — насторожился глава семейства.
— Посмотри кого он к тебе на Званый ужин прихватил с собой.
Щедрин указал в сторону, где толпились люди.
— Где? — пытался разглядеть отец.
— Да вон там, в темно-синем фраке, возле холодных закусок.
— Это что… Герцен что ли?!
— Он самый.
— Да как… что он себе позволяет?!
— По правилам приглашенный на Званый ужин может взять с собой и представителей других родов. Помнишь? — произнес Щедрин, ковыряя в зубах пальцем.
— Помню, — процедил ответил Вяземский и скривился так, будто съел горькую таблетку.
— Вот он и взял, да не кого-нибудь, а Герцена, дружка своего еще по академии.
— Специально!
— Кто знает, — пожал плечами Щедрин. — Специально, или просто так. Может, просто так пригласил, чтобы поболтать со старым другом.
— Я его сейчас собственными руками… — Вяземский сжал кулаки.
Щедрин его поспешно успокоил:
— Не горячись. Все-таки сегодня не простой день. Держи себя в руках.
— Ох, не знаю, получится ли.
Я внимательно разглядел главу рода Герценых.
Это был невысокий мужчина, уже в годах, с сединой на голове. Лицо острое, будто слепленное из осколков стекла — острый нос, острые скулы, тонкий как лезвие рот, колкий взгляд все время мечется, внимательно оглядывая присутствующих.
И едва его глаза заприметили меня, то уже никуда больше не отходили, приколов меня словно иглы.
Герцен противно улыбнулся и пошел в мою сторону, крадучись, словно готовясь сделать прыжок на охоте.
— Вяземские! — подойдя к нам, сладко протянул Герцен.