Фаворит
Шрифт:
Догнал белого, вцепился в поводья, повис, рискуяупасть под копыта. Молодой воин раздраженно закричал, взмахнул мечом, но только зло дернул коня в сторону. Я не отпускал, пока с нами не поравнялись остальные, только тогда с облегчением отвел лошадь в сторону, чувствуя, как ослабли и трясутся ноги. Медленно, чтобы не упасть, сполз с седла.
Молодой воин ярился, его конь рвался бежать дальше, чувствуя настроение хозяина, но их окружили, в четыре руки отобрали меч, держали, давая остыть от горячки сражения, что-то втолковывали в полголоса. Я стоял на неверных ногах, чувствуя, как с каждой секундой слабею. Сзади раздались конские шаги, подъехали мои сопровождающие, старший
— Ты, оказывается, великий воин. Если бы не пришел на помощь, все бы тут остались.
— Ну, эти еще могут остаться, — заметил второй, мотнув головой в сторону спорящих. — Вон как молодой в бой рвется.
Они понимающе переглянулись. Я побрел к своей лошади, с трудом взобрался в седло, двинул в сторону латников. При моем приближении они замолчали. Молодой глядел исподлобья, кривился, но их с конем плотно зажали с обеих сторон, не отпускали.
— Все не было времени познакомиться. Петер. — Я слегка наклонил голову, охватил взглядом сразу всех. — Вам нельзя ехать дальше, там наверняка ждет засада.
— Плевать на засаду! Нужно догнать их! Гнар, Хома, отпустите, нам нужно ехать дальше!
Он сделал еще одну попытку вырваться, но названные Гнаром и Хомой держали крепко, один сказал рассудительно:
— Мы вернемся позже, сэр Томас, с большим войском, и прочешем весь этот лес. А пока нужно добраться до города.
— Последней волей вашего дяди было, чтобы мы доставили вас в целости, но как выполнить, если мы все погибнем, а? — подхватил второй. Он осторожно, но настойчиво тянул коня Томаса за повод. Молодой воин наконец сдался, позволил вести его к опушке, сопровождающие его воины настороженно озирались, ожидая, что из чащи на них бросятся бородатые дикари в кожаных доспехах. Стражники пропустили меня вперед, замыкая кавалькаду.
К месту недавнего сражения уже слетались вороны, я рассмотрел выглядывающие из пшеницы серые морды, но, увидев вооруженных людей, волки отступили. Мы спешились, разбрелись в поисках уцелевших. Я переворачивал тела, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. В пылу сражения не до того, но вот теперь, когда видишь, что делает с телом острая сталь и чувствуешь тяжелый запах крови…
Потом долго ловили сбежавшую с телегой и чудом не наскочившую на волков лошадь, грузили рассыпавшиеся мешки, снятые с убитых доспехи и оружие. Мои сопровождающие помогали, все двигались равнодушно и как-то по-деловому. Я сослался на раны, уселся у вкопанного у дороги столба, кое-как опустившись на саднящий зад. Едва не уснул, когда передо мной со звоном упали доспехи. Старший из сопровождающих указал на них, сказал:
— Надевай. Или тебе привычнее кожаный?
Он смотрел вопросительно, я качнул головой:
— Не нужно, спасибо.
— Дело твое. — Он равнодушно пожал плечами, отошел. Остальные уже закончили с погрузкой, теперь сгоняли пойманных лошадей, чтобы забрать с собой. — Долго не рассиживайся, скоро тронемся. Нужнопроводить его светлость со спутниками до города, тем более, нам по пути.
Я с сомнением посмотрел на мертвые тела, растащенные по обочинам. Еще одного нападения троице не выдержать, даи с нами шансов у них не намного больше. Но говорить ничего не стал, вместо этого поднялся, доковылял до телеги. В груде сваленного в беспорядке оружия удалось найти саблю того стремительного крепыша, что так неудачно пользовался воинскими приемами. Неширокое, хищно загибающееся лезвие блестело синеватым, рукоять сама легла в руку. Вместе с ней шла перевязь в мелких бронзовых накладках, я обернул ее вокруг пояса, представляя, как выгляжу сейчас в подранной в сражении рубахеи с дорогим оружием. Но надевать доспех не хотелось
Наконец, двинулись. Я опасался, что мы потащим за собой всех отловленных лошадей, но табун хорошо проредили, выбрав десяток самых здоровых и выносливых, остальных же оставили в поле. Хома и Гнар тянули соломинки, кому оставаться в телеге, Хома вытянул короткую, с несчастным видом полез на мешки, взялся за поводья. Я с удовольствием поменялся бы с ним местами, непривычные к конной езде мышцы молили об отдыхе, но сумел превозмочь, поехал рядом с Томасом. Тот долго молчал, уйдя в неспокойные мысли, рука то и дело дергалась к рукояти меча. Гнар о чем-то переговорил с моими провожатыми, нагнал, пустил коня стремя в стремя с моим.
— Те доблестные сэры говорят, что ты — разбойник, а? Едва не в одиночку расправившийся со всеми местными сборщиками податей! Действительно, в бою ты силен.
— Да какой из меня разбойник, — хмыкнул я. — По голове вдарили так, что все вышибли, не помню, с какой стороны за ложку браться.
— Ну, что с мечом и саблей можешь — мы все видели, а ложка, да кому она нужна? Мужчина ест с ножа! — Гнар довольно усмехнулся. Я чувствовал, что разговор не окончен, но молчал. Действительно, после короткой паузы он продолжил: — Нас выехало из Ярограда полных три десятка воинов, но если бы не подоспели вы, а?… Мы бились, как львы, но их было слишком много! За каждого нашего убитого мы брали по двое из шайки, но все равно едва не проиграли, а это было отборное войско барона Дарнарда Ромма!
— Знаю я, какие там отборные! — крикнул с телеги все еще дующийся Хома. — В казармах сидеть, да в тавернах надираться! Потому нас так легко и разбили!
— Ты говори, да не заговаривайся! — Гнар потемнел лицом. — Это были самые сильные люди, каких я знал!
Хома хотел ответить, но увидеввыражение лица Гнара, промолчал. Томас с начала разговора косился в нашу сторону, теперь подал коня, сказал зло:
— Когда дядя разорился, только они остались с ним, верили, что он сумеет восстановить влияние. Не знаю о силе, но чести им было не занимать. Как и тебе, Гнар, или тебе, Хома! — он повысил голос, обращаясь к сидящему на телеге воину, повернулся ко мне. — А теперь мне придется начинать все заново на новом месте и почти без верных мне людей!
— Ну, хоть с деньгами проблем не будет! — заржал с телеги Хома, тыча большим пальцем себе за спину, на сваленные там трофеи. Томас нахмурился, прорычал:
— К черту! Верность бесценна, а ты предлагаешь купить ее?
Некоторое время ехали молча. Томас помрачнел, все время проверял, на месте ли сумка, которую едва не потерял в горячке боя и теперь не выпускал надолго из виду. Они с Гнаром обменивались взглядами, потом воин заговорил, обращаясь ко мне:
— Может, ты и не разбойник, но дерешься лихо. Их вожак был быстрым, как ветер, он один положил треть отряда! Но ты сумел справиться с ним даже без доспехов.
— Наверное, повезло, илионустал. — Я пожал плечами. Мне уже было понятно, куда поворачивает разговор, и меня это вполне устраивало. Оставалось решить вопрос с сопровождавшими меня воинами. — Ничего особого во мне нет, что бы ни говорили доблестные сэры… Кстати, где они?
Латники двигались позади, добровольно взяв на себя прикрытие и сопровождение небольшого табуна. Они не влезали в разговор, тихо обмениваясь между собой короткими репликами. Я с удивлением обнаружил, что до сих пор ни я, и никто из нашего небольшого отряда не знает их имен. Придержав лошадь, я дождался, пока они поравняются со мной и обратился к старшему: