Фавориты Фортуны
Шрифт:
— Ведь я не умер, — прошептал он в подушку, почувствовав подступившие слезы. — Я не умер! Но, клянусь всеми богами, лучше бы я умер!
В конце июня Сулла покинул Клузий. С собой он взял свои пять легионов и три легиона Сципиона. Помпея он назначил командовать оставшимся войском. Это решение было не слишком благосклонно воспринято другими его легатами. Но поскольку Сулла был Суллой и никто активно с ним не спорил, старшим остался Помпей.
— Покончи с ними, — сказал он Помпею. — У них людей больше, чем у тебя, но они деморализованы. Однако когда они обнаружат, что я ушел совсем, они нападут. Следи за Дамасиппом, он самый умный среди них. Красс справится с Марком Цензорином, а Торкват должен разобраться с Карринатом.
— А
— Карбон — пустое место. Он заставляет своих легатов командовать за него. Но не радуйся, Помпей. У меня для тебя другая работа.
Неудивительно, что Сулла взял с собой легатов старше Помпея. Ни Ватия, ни старший Долабелла не перенесли бы такого унижения — исполнять приказы двадцатитрехлетнего юнца. Уход Суллы последовал сразу же после получения сообщения о самнитах, что потребовало его немедленного прибытия к Пренесте, чтобы успеть расположить войско до того, как подойдут самниты.
Тщательно разведав обстановку во всем регионе со стороны Рима, Сулла точно знал, что делать. Пренестинская и Лабиканская дороги были теперь перекрыты стеной и траншеей, построенными Офеллой. А Латинская и Аппиева дороги оставались открытыми. Они все еще соединяли Рим и север с Кампанией и югом. Если Сулла победит в этой войне, жизненно важно, чтобы сообщение между Римом и югом находилось под его контролем. Этрурия истощена, но в Самнии и Лукании еще достаточно и людей, и продовольствия.
Сельская местность между Римом и Кампанией была сложной. Со стороны побережья тянулись Помптинские болота, через которые из Кампании пролегала прямая Аппиева дорога, кишащая комарами. Вблизи Рима она наконец поднималась и шла отрогами Альбанских холмов. Вообще-то это были не холмы, а настоящие грозные, труднопроходимые горы, подножиями которых служили продукты извержения древнего вулкана. Собственно гора Альбан высилась между Аппиевой дорогой и другой, материковой, Латинской. К югу от Альбанских холмов другой горный хребет отделял Аппиеву дорогу от Латинской, таким образом не позволяя соединиться этим двум главным артериям на всем пути от Кампании почти до самого Рима. Для военных маршей всегда предпочитали Латинскую дорогу. Люди заболевали, если подолгу шли по Аппиевой дороге.
[Карта 6 - "Победа Офеллы при Пренесте и занятие Суллой Латинской дороги"] [6]
Поэтому Сулле лучше было остановиться на Латинской дороге, но в месте, откуда, если возникнет необходимость, он сможет быстро перебросить войска на Аппиеву. Обе дороги тянулись по внешним склонам Альбанских гор, но Латинская дорога проходила через ущелье на восточном откосе горного кряжа и дальше, до самого Рима, пролегала по более ровному месту между этой возвышенностью и горой Альбан. В месте, где ущелье выходило на гору Альбан, короткая побочная дорога огибала с запада эту центральную вершину и вливалась в Аппиеву дорогу совсем близко от священного Немейского озера и храмовой территории.
6
_map06.jpg
Здесь, в ущелье, Сулла расположился и стал строить огромные фортификационные стены из туфовых блоков с каждого конца ущелья, закрывая побочную дорогу, которая вела к Немейскому озеру и Аппиевой дороге. Здесь все движение можно было остановить в обоих направлениях. В короткое время завершив работы, Сулла расставил несколько дозоров на Аппиевой дороге, чтобы быть уверенным, что противник не попытается обойти его с флангов. Все продовольствие доставляли с Аппиевой дороги по боковой дороге.
К тому времени как самнито-лукано-капуанское войско достигло Сакрипорта, все уже называли эту армию «самнитами», несмотря на ее сложный состав (увеличенный за счет остатков легионов, рассеянных Помпеем и Крассом и приставших к этому сильному, хорошо управляемому войску). В Сакрипорте войско «самнитов» выбрало Лабиканскую дорогу,
Они возвратились в Сакрипорт и повернули на Латинскую дорогу. Но там за огромными крепостными валами сидел Сулла, полностью контролируя дорогу. Напасть на его позиции казалось намного легче, чем на стены Офеллы, поэтому самниты атаковали Суллу. Когда первая попытка провалилась, они повторили ее. И снова, и снова. Но они слышали только громкий смех Суллы.
Затем поступили новости, как хорошие, так и плохие. Войска, оставленные в Клузии, совершили вылазку и вступили в бой с Помпеем. То, что они потерпели полное поражение, было, конечно, плохо, но это казалось не таким важным по сравнению с сообщением о том, что приблизительно двадцать тысяч уцелевших солдат идут на юг с Цензорином, Карринатом и Брутом Дамасиппом. Сам Карбон исчез, но «борьба, — клялся Брут Дамасипп в своем письме Понтию Телезину, — будет продолжена. Если напасть на позиции Суллы с обеих сторон сразу, одновременно, он не выдержит. Должен не выдержать!»
— Ерунда, конечно, — сказал Сулла Помпею, которого вызвал в свое ущелье для совещания, как только узнал о победе Помпея в Клузии. — Они могут, если захотят, взгромоздить гору Пелион на гору Осса, но им не удастся меня выманить. Это место готовилось для обороны! Неуязвимой и неприступной.
— Если ты так уверен, для чего тебе я? — спросил молодой человек, чувствуя, как испаряется гордость, вызванная тем, что его позвали.
Кампания в Клузии была короткой, беспощадной, решительной. Много противников убито, много взято в плен, а те, кому удалось скрыться, принадлежали к числу людей, которые вообще всегда заранее планируют свое отступление. В рядах сдавшихся не оказалось старших легатов, что послужило большим разочарованием. Об измене самого Карбона Помпей не знал, пока не кончилось сражение, — только тогда историю о его ночном побеге со слезами на глазах рассказали Помпею трибуны, центурионы и солдаты. Великое предательство!
Сразу же после этого пришел вызов от Суллы, что доставило Помпею огромную радость. От него требовалось привести шесть легионов и две тысячи кавалерии. То, что Варрон последует за Помпеем, само собой разумелось. В то же время Красс и Торкват также оставались в Клузии. Но для чего Сулле потребовалось так много войска в лагере, и без того трещавшем по швам? И действительно, армия Помпея была направлена в лагерь на берегу Немейского озера.
— Здесь ты мне не нужен, — объяснил Сулла, облокотись на парапет наблюдательной башни на стене и тщетно вглядываясь в направлении Рима. Его зрение сильно ухудшилось с тех пор, как он заболел, хотя признаваться в этом ему не хотелось. — Я все ближе, Помпей! Все ближе и ближе.
Обычно не робкий, Помпей не мог высказать вопрос, который так и вертелся у него на языке: что будет делать Сулла, когда война закончится? Как он собирается восстанавливать свою репутацию, как защитит себя от будущих репрессий? Он же не сможет все время держать при себе армию. А как только Сулла распустит ее, он впадет в зависимость от милости любого, кто обладает достаточными силой и авторитетом, дабы призвать его к ответу. И может так случиться, что этим человеком окажется кто-то, кто в данный момент называет себя сторонником Суллы, преданным ему до самой смерти. Кто знает, о чем на самом деле думают такие люди, как Ватия и старший Долабелла? Оба достигли консульского возраста. Как сможет Сулла отгородиться от всех своих врагов? Враги великого человека — как Гидра. Не имеет значения, сколько голов ему удастся срубить, они всегда будут отрастать снова, и зубы у них каждый раз будут страшнее и острее.