Файл N365. Незаконный эмигрант

Прозоров Александр Дмитриевич

– Я помню, – согласился арестант. – Шериф как раз повесил трубку и идет сюда.

Послышались тяжелые шаги – Дуал Бессель, на ходу подбирая ключ из тяжелой связки, подошел к камере, отпер замок и распахнул тяжелую створку:

– Прошу прощения, мистер Андерсен. Надеюсь, вы понимаете, что я был обязан вас задержать.

– Ну, разумеется, – шагнул ему навстречу арестант. – Однако я здесь засиделся. Мне бы хотелось принять душ и отоспаться в нормальной, мягкой и теплой постели.

– Разумеется, мистер Андерсен, – пропустил арестанта мимо себя шериф. – Я прикажу Малону

отвезти вас домой.

– Очень хорошо, Дуал. А то моя машина осталась дома.

– Ничего страшного, мистер Андерсен. Малон все равно собирался отправляться в объезд.

Арестант вышел из участка, не потрудившись даже оглянуться на агентов Федерального бюро, и Молдер кинулся к шерифу:

– Вы можете объяснить, что происходит?

– Разумеется, сэр, – кивнул шериф. – Только что звонили из Дискерсона. По результатам анализов погибший Лайки Калеван и есть тот самый насильник, который убил Люсию Вильсон и, предположительно, всех остальных.

– То есть как?

– Результаты его анализов совпадают с теми, которые прислала мисс Дана, агент Фокс Молдер. Кроме того, они обнаружили глубокие свежие царапины. Получается, что убийцей был он.

– А Артур Андерсен?

– Похоже, Мэриан в пылу эмоций его оговорила. Он действительно пристрелил Лайки в момент попытки изнасилования. Просто она спросонок ничего не успела понять.

– Ничего себе «не успела понять»! – отодвинула в сторону напарника Скалли. – Она вообще спала! У нас есть неопровержимые улики, доказывающие, что Андерсен застрелил пострадавшего внизу, перед домом. Еще до того, как тот успел совершить хоть какое-то правонарушение!

– Лайки был убийцей, мисс Дана, – напомнил шериф. – Он изнасиловал и убил двух девочек нашего городка.

– Но это еще не значит, что каждый желающий мог пристрелить его при встрече! Артур Андерсен такой же убийца, как и Калеван!

– Послушайте, мисс, – насупился шериф, – я бы попросил вас выбирать выражение. Вы говорите об уважаемом человеке, а не о каком-то проходимце. Он защищал свою внучку и поступил так, как и должен поступить любой приличный горожанин.

– У вас все горожане стреляют людей на улице без суда и следствия? Что за дикость такая!

– Дикость творится у вас, в больших городах, – покачал головой Бессель. – Мы все знаем, телевизор, слава Богу, смотрим. Знаем, что у вас заведен обычай заботиться только о бандитах, а не о честных людях. Но мы тут привыкли жить по старинке и считаем, что хороший бандит – это мертвый бандит. А кто и как отправит его к праотцам, это уже не важно.

– Черт! – Скалли услышала, как на улице завелся двигатель машины. – Задержите его немедленно, или я сделаю это сама!

– Только шевельнитесь, – предупредил Бессель, положив руку на выглядывающую из кобуры рукоять револьвера, – и немедленно окажетесь за решеткой.

– Не сходите с ума, шериф, – втиснулся между полицейским и женщиной Молдер. – Мы агенты Федерального Бюро! Что вы делаете?

– Защищаю закон, – сообщил Бессель. – Меня сюда, слава Богу, не ваши умники из общества защиты шпаны назначили, а выбрали жители города. И пока я здесь командую, ни один обитатель Мэннинга не станет сидеть за то,

что защищался от насильника.

– Думаю, прокурор округа будет иного мнения, – зло ответила Скалли. – Передайте нам материалы дела.

– Дело закрыто и сдано в архив, – холодно сообщил Бессель.

– Вы превышаете свои полномочия, шериф, – покачал головой Молдер. – Умышленные убийства и изнасилования относятся к компетенции ФБР.

– Насильник мертв, дело закрыто, – повторил Бессель. – Если вы желаете поднять его из архива и ознакомиться, то пусть ваше руководство обратится к окружному прокурору или судье, те, если сочтут нужным, затребуют его у нас, а мы со всей возможной для нас скоростью выполним их предписание…

– Вы покрываете убийцу, шериф!

– Полицейский участок города Мэннинг благодарит вас за помощь в раскрытии преступления, мисс Дана. Я обязательно пошлю к вам в штаб-квартиру письмо с благодарностью за умелые действия по опознанию преступника и сохранению доброго имени жителя нашего города. Надеюсь, больше я вас не увижу. До свидания. Вы знаете, как выехать из Мэннинга на шоссе, или вас проводить?

– Мы еще встретимся, шериф, – пообещала Скалли и решительно вышла из участка.

– За руль сяду я, – сразу предупредил Молдер. – Тебе сейчас дорога покажется слишком узкой.

– Какой негодяй! – женщина села в кабину пикапа и громко хлопнула дверцей.

– А что ты хотела? – удивился Молдер. – «Смотрите, это участок, который отремонтировал мистер Андерсен. А это школа, которую построил мистер Андерсен. А это больница, которую оборудовал мистер Андерсен…» И ты думала, его так преспокойно отправят за решетку? К тому же, согласись, насильником оказался все-таки не он.

– Он оказался обычным убийцей, который хладнокровно застрелил любовника своей внучки.

– И серийного маньяка по совместительству.

– Но это не значит…

– Скалли, не начинай снова, – перебил ее Молдер, отъезжая от полицейского участка и выворачивая на единственную улицу Мэннинга. – Согласись, что оказавшийся на свободе Андерсен куда безопаснее для окружающих, нежели Лайки Калеван. Во всяком случае, до того, как Мэриан заведет себе нового молодого человека. Но до этого момента мы успеем написать рапорта Скинеру, и пусть юридическая машина начинает сама раскручивать свои несмазанные колеса. Наше дело, кстати, тоже не судить, а устанавливать истину. Мы ее установили.

– Похоже, Молдер, ты тоже становишься на сторону Андерсена, – уже более спокойно сообщила Скалли.

– Наверное, – согласился напарник. – Обычные убийцы мне более симпатичны, нежели серийные маньяки. Если кто-то из них вообще может быть симпатичен. Интересно, а Андерсен знал, кем является Калеван, когда стрелял в него у своего дома?

– Разве это имеет значение?

– Если ты помнишь, Скалли, – усмехнулся Молдер, – мистер Андерсен получил больше двадцати наград именно за многочисленные убийства. В то время он хорошо знал, кого убивать нужно, а кого нет, и никаких судебных расследований не боялся. Сейчас повторилась похожая ситуация: застрелил врага и, как только все в этом убедились, оказался отпущен на все четыре стороны.