Фазовый переход
Шрифт:
Тихо урча электродвигателями, большие грузовые автомобили, сверху до низу укрытые бронёй из склёпанных вместе листов стали, неторопливо, со скоростью бегущего человека, двигались по своему маршруту.
Разумеется, они вполне могли увеличить скорость вдвое, даже втрое, но уж больно сильно твари любили делать засады с подкопом, влетать в которые на полной скорости не было никакого желания. Да и расход энергии возрастал многократно.
Из двадцати двух машин, девятнадцать перевозили грузы, и только три — пассажиров. Не так много было желающих покинуть относительно безопасные
Едва ли не каждую неделю, полчища нечисти штурмовали стены здешних городов, и каждый год, в одном только этом районе, три — пять караванов, на подобии этого, не доходили до своего пункта назначения.
Дай волю, люди бы ни за что, не покидали свои крепости, но увы, ни один член конфедерации, сам по себе, не мог обеспечить себя всем необходимым.
Пищу для себя, за малым исключением, выращивали все. Некоторые, правда, вместо картофеля или зерновых растили лён, ткани из которого потом обменивали у других городов на излишки продовольствия, но готовых пойти на такой риск было не много.
Чаще всего, города специализировались на нескольких относительно простых, или одном сложном виде продукции, вроде электродвигателей для транспорта, которые и обменивали посредством таких вот грузоперевозок на всё остальное, необходимое для жизни.
Этот рейс, из Коломны в Можайск, расстояние между которыми немногим более двухсот километров, был рассчитан на три дня. И дело не только в черепашьей скорости передвижения, но и в том, что в остановочных пунктах, Пущино и Обнинске, предстояло сгрузить часть товаров, взять новых пассажиров, взамен высадившихся, почту. Всё это требовало времени. Да и с наступлением темноты, дураков, готовых сунуться за стены не было.
Как и всегда, торговый караван сопровождала охрана. В кузове первой и каждой третьей следующей машины, сидело по два человека. Вернее как, "сидело". Сидел и отдыхал от вахты только один из пары, второй же, привалившись к ящикам, стоял на холодном ветру, и, посматривая по сторонам, был готов в любой момент поднять тревогу.
Именно этим, в данный момент и занимался Смирнов Павел Викторович, тридцати пяти лет от роду, что вместе с напарником, Васильевым Сергеем, ехал в кузове четвёртой машины.
Павел напряженно оглядывался по сторонам. Редко какой рейс обходился без нападений, так что расслабляться не стоило. Тем более, мелкий снежок, что так не кстати, повалил с неба, сильно ограничил видимость, а твари охотно использовали любое преимущество, что могли получить, будь то особенности рельефа или погода.
Отдельные снежинки застревали в волосах, выбивающихся из под шлема и короткой бородке. Благодаря теплому тулупу, мехом во внутрь, по крайней мере холод его не беспокоил. Поверх тулупа крепились стальные пластины, прикрывающие грудь, спину и частично живот. Ниже его защищала, одетая поверх одежды кольчужная юбка. Бедра и голени так же были прикрыты металлом. То
На поясе, слева, висел тяжелый боевой молот с длинной рукоятью, а на ремне, переброшенном через плечо, блистая медными катушками — винтовка Гауса. Время от времени он её снимал, включал, проверяя всё ли в порядке, после чего снова возвращал за спину.
— Заметил что-то? — спросил Сергей, поправив лежащую на коленях гауссовку.
— Пока нет, но предчувствия нехорошие. — ответил Павел, оглядываясь по сторонам. — Чую, в ближайшие полчаса будут гости.
— Что-то серьезное? — поинтересовался он, мгновенно переходя из расслабленного в собранное состояние.
— Ты же знаешь, как это работает. Я чувствую лишь опасность, угрожающую непосредственно мне. — ответил тот и передернул плечами. — Вон, пару лет назад, твари порвали охрану первых двух машин, прежде, чем их накрыли выстрелами со следующих. Так я тогда вообще ничего заранее не почувствовал, поскольку ехал в конце, и лично мне тогда ничего не грозило, даже пострелять не пришлось. Так и тут, может одна какая сволочь бросится именно на наш автомобиль и придётся отбиваться, а может, поляжет половина каравана, а я просто отделаюсь лёгким испугом.
— Ну ладно, принцип понятен. Сейчас то, что чувствуешь? Драка будет?
— Похоже, пострелять придется. Но без серьезной опасности для моей жизни.
— Ну, значит и мне можно особо не беспокоится. — пришел к выводу он. — Не возражаешь, если я народ предупрежу?
— Млять… ну зачем… — ответил Павел недовольно скривившись. — Не нужна мне такая слава. Итак, думаю, нас поставили в начало колонны, поскольку тут самый опасный участок.
— Быть может атака будет в хвост, и нас зацепит лишь краешком? А вот тех кто сзади, одних покалечат, а других на куски порвут?
— Мне то с того какая печаль? Они такие же наёмники, как и я. Им за это платят. И взяли нас в охрану не по дружбе, а за способности и послужной список. Если они не справятся — то значит ошиблись с выбором профессии, а начальник охраны — с выбором наёмников. Я то тут при чём?
— Что, настолько похер? — удивился Сергей.
— Ну да. В городах, вон, и без того народу — не протолкнуться.
— Эх… знал бы ты, насколько нас мало, Паша…
— Ага, ты мне ещё расскажи про двенадцать миллиардов живших в "Золотой век", из которых три четверти умерли в один день, а девять из десяти выживших в тот день не пережили первого года! По мне, так людей и сейчас слишком много. Не представляю, как они тогда не поубивали друг друга…
— С тобой всё ясно, — произнес он и махнул рукой, после чего достал из-за пазухи рацию и нажал на кнопку. — Мужики! Мне тут одна птичка насвистела, что нам в ближайший час стоит ждать гостей.
— Пшшшш… Спасибо, Серёга. Как там "птичка", сильно нахохлилась? Сколько балов?
— Пять — шесть из десяти, не больше, но это для четвёртой машины. В хвост может прилететь сильнее. Ну или, возможно, просто на малый патруль нарвёмся и всё.
— Шшш. шшш… Принято. Мужики, просыпайтесь, расчехляйте говномёты!