Федин
Шрифт:
"Сейчас мы стоим перед задачей подняться на высшую ступень качественного развития нашего литературного искусства, — заявил Федин. — Решая эту задачу, мы обязаны увеличить требовательность к таланту писателя и прежде всего — достичь в своих произведениях органичного единства формы и содержания". Эстетические образцы нынешним поколениям литераторов задает отечественная и мировая классика, опыт, уже накопленный советской литературой. Федин призвал к тщательному изучению и творческому усвоению этих эстетических богатств, включая наследие и таких классиков литературы, как Александр Блок или Иван Бунин…
В конце апреля 1955 года состоялось общегородское собрание писателей Москвы, посвященное созданию столичной
На новом посту ему очень пригодился опыт, накопленный в бытность председателем секции прозаиков Москвы. Федин стремился сосредоточить общее внимание на крупных художественных явлениях, выражающих главное направление литературного развития, заботился, чтобы совещания и заседания помогали основному — 'творчеству. О том периоде, когда Федин возглавлял Московскую писательскую организацию, Сергей Баруздин вспоминает: "Вместе с ним работали С.С. Смирнов, Н.В. Томан, В.Н. Ильин и я. Это были бурные годы литературно-политических страстей, иногда, как думается, сейчас, несколько преувеличенных, суетливых. Но это и были и для меня, и для многих моих товарищей счастливые годы работы вместе с Фединым, общения с ним, наконец, учения у него… Помню, как всегда Константин Александрович нас интеллигентно, ненавязчиво утихомиривал, хотя сам был предельно активен…"
Предпринятые партией энергичные меры в экономическом и общественном строительстве, развенчание культа личности потребовали от писателей дальнейшего углубленного внимания к современности. В первой половине 1956 года, вскоре после XX съезда КПСС, на собраниях в Московской писательской организации обсуждался вопрос об укреплении связей художников слова с жизнью народа. Принятые решения рекомендовали расширить творческие поездки литераторов-москвичей на предприятия, стройки, в колхозы и совхозы.
Федин напоминал об опыте советской литературы — о поездках писателей по новостройкам первой пятилетки, о традиции, заложенной при Горьком. "В трудный переходный момент для развития советской литературы, — заявлял Федин, — писатель… вышел в мир и посмотрел вокруг себя. Были тогда поездки, они дали плоды. Сейчас наши товарищи поездками в Сибирь продолжают эти традиции".
Вместе с тем глава московских писателей не уставал ратовать за глубину содержания, за художественное мастерство. Создания классики — вот мерила и образцы для сравнения, на которые он ссылался. Б письме С.А. Баруздину от 18 июня 1958 года, поддерживая предложение "поставить на сентябрьск[ом] общемосковском собрании тему публицистики", Федин писал: "По-моему, это правильно, интересно, своевременно. О публицистике] мы почти не говорили, а ведь это традиционная направленность общественных интересов русской литературы, — тут они выражались в прошлом очень ярко (а нынче немного тускловато). Можно очень любопытно развернуть эту тему, хотя бы на сравнении трехтомника «Очерков» (Гослитиздат) с наиболее заметными публикациями советских] писателей-очеркистов в наших журналах".
Нового накала достигает во второй половине 50-х годов и собственное публицистическое творчество Федина. Многие очерки, статьи, литературные портреты публикует он в газетах и журналах, отзываясь на разнообразные явления внутренней и международной жизни страны.
Среди газетно-журнальных выступлений Федина привлекает внимание очерк "К звездам", вызванный известием о запуске первого советского искусственного спутника Земли ("Правда", 1957, 12 октября).
Федин подробно описывает, как он воспринял выдающуюся победу советской науки и техники, обозначившую начало новой космической эры. "Утром 5 октября в автомобиле по дороге в Москву, — начинается очерк, — я прочитал в газете, что советские ученые
Сложившееся на протяжении целой жизни представление мое о человеке испытало неожиданный скачок в своем значении. Человек, каким до той минуты я его знал, вдруг стал совершенно иным.
Я говорю об иллюзии, конечно. Но другим путем, нежели такой иллюзией, невозможно выразить состояние… Это было изумление, восторг, гордость — все вместе… Мне "захватило дух" — вот, пожалуй, самое близкое обозначение переживания… В такие мгновения останавливается дыхание и слезы выступают на глазах.
Глубочайшее личное и необъятно общее имя — Человек — прошло свое новое рождение".
Широко и философично развертывается дальнейшее очерковое повествование. Характерны подзаголовки: "Немного воспоминаний", "Немного фантастики", "Об ускорении прогресса"… Воссоздаваемую панораму эпохи с разных сторон высвечивают автобиографические воспоминания, свидетельства очевидца начала XX века, человека, на чьих глазах в губернском Саратове проводили первые телефоны, открывали первый немой синематограф, кто сам видел, как поехала самокатная карета — автомобиль, как взлетал фанерный биплан, когда у сидящего за рулем пилота ноги чуть ли не свешивались в воздух, и который теперь вот дожил до небывалой фантастики — до вторжения людей в космос! Удивление перед мощью человеческого разума, гордость, что в прогрессе научной мысли лидирует Страна Советов! В одну общую картину сплетаются в очерке история, ушедшее прошлое и раздумья о дне сегодняшнем, о беге времени, о будущем человечества…
Во второй половине 50-х годов партия проводит важные совершенствования в сфере культурного строительства.
Осенью 1956 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР вынесли решение о восстановлении Ленинских премий за наиболее выдающиеся работы в области науки, техники, литературы и искусства. В 1957–1960 годах высшими литературными наградами страны были отмечены роман "Русский лес" Л. Леонова, "Поднятая целина" (I вII книги) М. Шолохова, драматургическая трилогия "Человек с ружьем", "Кремлевские куранты", "Третья патетическая" Н. Погодина, эпопея "Путь Абая" М. Ауэзова, поэзия М. Турсунзаде и М. Рыльского…
С 1955 года всесоюзная трибуна многонациональной советской художественной литературы — альманах "Дружба народов" — преобразуется в ежемесячный журнал. По прошествии лет этот журнал, равного которому по целям и направленности не знает история литературы, становится одним из самых популярных и читаемых в СССР.
Перед XX съездом КПСС (февраль 1956 года) или год-два спустя начинают издаваться новые литературные журналы — «Юность», "Нева", "Иностранная литература", "Молодая гвардия", «Москва», "Вопросы литературы", "Русская литература", «Дон», "Подъем".
В декабре 1958 года собирается Первый учредительный съезд Союза писателей Российской Федерации. Его создание направлено на то, чтобы преодолеть остатки областнической замкнутости, творческой разобщенности, обеспечить дальнейшее сплочение литературных сил на принципиальной основе служения делу партии, народа. "Нет писателей центра и периферии, есть писатели Российской Федерации!" — сказал в своем докладе на съезде Л. Соболев.
Важная роль в творческой жизни вновь созданного республиканского писательского Союза принадлежит его головному отряду — Московской писательской организации. От имени писателей столицы с большой речью на съезде выступил Федин.