Феечка с сердцем дракона

Дашкевич Софья

Прямо с утра за завтраком, когда парень передал мне доклад по злосчастной битве, я сделала загадочное лицо и закинула удочку:

— Вот что бы я делала без тебя, Нарт? Полночи не спала, сил никаких…

Лазурный аж прилег на стол, подавшись ко мне.

— А почему не спала? — прошептал возбужденно. — Что ты опять натворила?

— Ой, сомневаюсь, можно ли тебе доверить такое… Это очень секретно.

— Эри, выкладывай! Клянусь, я не проболтаюсь! Ты ж меня знаешь!

Не прыснуть со смеху было, конечно, трудно, но я смогла. Изобразила

тягостные размышления, потом вздохнула и произнесла магическую фразу, которая на фей действует как заклинание:

— Только никому!..

И что бы вы думали? Уже за обедом повариха с сияющей улыбкой положила мне двойную порцию такого черничного пудинга, от которого язык можно проглотить! Я шла с подносом через столовую, и студентки расступались передо мной, шепотки с придыханием тянулись шлейфом.

Чуть позже ради эксперимента я громко уронила книгу в библиотеке, и свирепая Матиса-тэй выскочила было из-за стеллажа, но, узнав меня, изменилась в лице.

— А, Эренида, это ты… Ну, в следующий раз будь аккуратнее! — И сама подняла «Целебные свойства вересковых».

Ну не красота ли?

Или вот на практическом занятии по ботанике Лисса-тэй учила нас прививать сирень. Уж на что я хорошо владею холодным оружием, но сделать на веточке идеальный косой срез прививочным ножом мне не удавалось ни в какую. Я стесала несчастную палку до основания, превратила в крохотный огрызок и чуть не отхватила половину пальца.

— Все, кто выполнит задание неудовлетворительно, вечером идет смывать тлю мыльным раствором! — предупредила Лисса-тэй, и я совсем приуныла.

И тут — о, чудо! — ко мне бочком пододвинулась пухлая фея с коралловой косой:

— Хочешь, помогу?

— И что с меня за это причитается? — спросила я, потому что у нас в Фервире никто за просто так помогать не полезет.

— Да ничего, — улыбнулась эта коралловая булочка. — Я же по-дружески.

Словом, жизнь моя явно налаживалась. Неадекватно на историю с помолвкой отреагировали только двое: Соль и, как ни странно, профессор Бургунди.

И если Соль ограничилась поджатыми губами и демонстративным молчанием, — тоже мне, уела! — то старый скрипач докапывался по полной.

— Не думай, что ты теперь на каком-то особом положении! — повторял он каждый день, когда я приходила к нему на индивидуальные уроки по специальности. — В учебное время ты — такая же студентка, как остальные. И спуску я тебе не дам, Янброк! Забудь про поблажки!

Стоит отдать пурпурному должное, он был верен своей тактике. За первые несколько недель подушечки моих пальцев превратились в одну сплошную мозоль. С какой же тоской я вспоминала подаренную мамой флейту! Дудела бы сейчас, горя не знала, но нет. Старику втемяшилось, будто я рождена для скрипки.

— У каждого инструмента есть свой дух, — сказал Бургунди на первом уроке. — И лучший магический эффект будет, если дух феи совпадает с духом инструмента. Ты — воин, Янброк, глупо это отрицать. А струнные — это основа основ боевой музыки.

И, вполне возможно, профессор

говорил правду, ему видней. Больше века крошить камни смычком, — не буквально, разумеется, а магически, — это достойно уважения. Вот только скрипач не учел одного: я — не фея. И переубедить его у меня не вышло.

— Если в тебе течет кровь Эйлин Пеони, талант есть, — слышала я в ответ раз за разом. — Я учил ее! Такой абсолютный слух… Его бы на десять фей хватило! Прекращай филонить! Итак, ре мажорная гамма…

Я думала, что мучить учеников сильнее, чем наш старина Деймар, не способен никто. Огненный владыка, как же я ошибалась! Уж лучше отжаться лишние двадцать раз или навернуть тридцать кругов над тренировочным полем, пока крылья не начнут отваливаться, чем вот это…

— Что ты вцепилась в гриф, как будто хочешь огреть кого-то скрипкой по темечку?! — бушевал профессор.

О, я хотела! Он и не подозревал, насколько близок к истине, — меня так и подмывало разбить полую деревяшку об этого вредного Зло-тэя, а потом вышвырнуть осколки в окно и прыгнуть следом.

— Расслабь мышцы, возьми смычок легко-легко, как будто это перышко. Он должен стать продолжением твоей руки… И нечего корчить рожи мне в спину, я все вижу!

Каждый раз, выходя из кабинета, пропитанного запахами старых нот и канифоли, я готова была распластаться на полу от облегчения. Закончилась, моя пытка на сегодня закончилась…

Но нет. По ночам меня преследовали басовитые окрики: «Фальшь! Еще раз! Откуда здесь соль диез?! Это тебе что, ля мажор?! Веди до конца… Не жалеешь мои уши, пожалей хотя бы свои!»

Я просыпалась с одной-единственной мыслью: сегодня снова идти на урок. И никто, никто не мог спасти меня от Саэлея Бургунди! Я бы попросила Шасть «случайно» поджечь скрипку, но, во-первых, саламандра поселилась в особняке Фабиана, а во-вторых, в академии был целый склад запасных инструментов. Надежно запертый и вдобавок еще с толстыми стенами из несгораемого кристалла. Впрочем, останавливали меня не они.

Я всегда считала драконов самой могущественной расой, а огонь — самой мощной из стихий. И когда выяснилось, что это не так, что орков победила именно музыка, я решила дать ей шанс. Проблема заключалась в другом: музыка не давала шансов мне.

Из лучшей ученицы старины Деймара я превратилась в худшую ученицу профессора Бургунди. Слушала, как он хвалит Солианну, ставит ее в пример, и как ругает меня. Смотрела на перечеркнутые диктанты по сольфеджио и скрипела зубами. Кто вообще мог представить, что музыка — это так сложно?!

Соль занималась искусством с малых лет, как и остальные. Мне же пришлось осваивать все с нуля в короткий срок. Зубрить тональности, вырисовывать скрипичные ключи и ноты. Мои тетради напоминали тюремные решетки, засиженные мухами. Сдаться не позволяли две вещи: желание доказать себе, что я ничуть не хуже однокурсниц, и тот факт, что музыка — это отличное оружие. Научись я владеть и мечом, и смычком, Морк бы крылья склеил от зависти!