Феечка. Еще один разговор о любви
Шрифт:
Антонелла застонала.
— Это хорошо! Потерпи чуток! — замок заскрежетал и в подвал к Антонелле кто-то прошмыгнул.
Девушка с трудом открыла глаза. Перед нею стоял паренек, может, чуть постарше нее. Он оглядел ее и присвистнул.
— А ты — красавица! И как же тебя угораздило!
Он достал из-за пазухи странную явно самодельную глиняную фляжку и поднес к губам девушки. Он с жадностью прильнула к горлышку. Парень намочил край своей рубахи, больше похожей на мешок и вытер ее лицо.
— Меня Февром зовут, а тебя?
— Антонеллой, —
— Красивое имя! Знатная?
Она кивнула.
— Здесь это без разницы, — разочарованно произнес парень.
— А где я?
— В рабстве у этого гада… Вот, видишь? — он поднял длинную грязную челку и показал выжженное на нем клеймо в виде треугольника и цветка клевера в нем. — И тебе завтра такое поставит.
Антонелла не сдержала слез. А парень будто спохватился:
— На, поешь! — он сунул ей в руку огурец и ломоть хлеба. — Я всегда что-нибудь из еды на кухне ворую. Для таких случаев.
— Давно ты здесь? — хрустя таким вкусным огурцом спросила она.
— Уже лет пять… — буркнул Февр. — Сначала тяжело, а потом приспосабливаешься…
— Я не смогу… — прошептала девушка.
— Ты главное смотри на него с обожанием, говори, какой он хороший… Он кем тебя назначил?
— То есть, — не поняла девушка.
— Вот меня, к примеру, хомячком. Держит в клетке, заставляет бегать в колесе, но иногда оставляет дверцу открытой и потом с диким восторгом ловит, в основном, на кухне… Девушек у нас давно не было, а вот женщины или птицы, которые должны зерна клевать, песни петь и раскрашивать свои тела, или киски… Ты кем будешь?
— А… Сначала говорил птичка, а потом — дикая кошка!
Он в ужасе посмотрел на нее:
— Это плохо? — запаниковала Антонелла.
Парень только сглотнул, не решаясь, видимо, объяснить, что к чему.
— Ты, главное, не сопротивляйся и делай вид, что тебе приятно… Иначе забьет насмерть…
— Может, так и лучше? — Антонелла и сама удивлялась, как всего за один-два дня из жизнерадостной девушки она превратилась вот в это…
— Даже не смей так думать… — он к чему-то прислушался. — Ладно, я завтра приду… Улыбайся и хвали его… Поняла?
Антонелла кивнула.
Следующий день для нее был просто адом. Она поняла реакцию Февра на ее статус, когда Тар Бонниус на следующий день вывел ее из подвала и привел в самую настоящую пыточную комнату с огромной кроватью посредине. Она не сопротивлялась ни когда он ее учил длинной плетью, ни когда… Она даже думать об этом не хотела… А он потом гладил ее, нахваливая, какая же кошка стала послушной, почти совсем домашней.
Антонелла будто умерла. Она ничего не чувствовала, радуясь, лишь когда к ней в гости приходил Февр. Парень жалел ее, таская какие-то травки и убеждая, что они нужны, чтобы не было детей. Антонелла верила ему и с послушностью ела их.
Так шли неделя за неделей, месяц за месяцем. Счет времени Антонелла совсем потеряла, измеряя его лишь сменой комнат во все
Февр и здесь Антонеллу не бросил. Долгими ночами, когда хозяин точно был занят какой-нибудь очередной киской, они сидели и мечтали. Да-да, даже в таком безнадежном положении они не могли не мечтать. Очень скоро Антонелла и Февр настолько привыкли друг к другу, что воспринимали себя не иначе как единой семьей. А однажды…
— Нелли, — так Февр звал девушку, — я, наконец, собрал все необходимые ключи!
— Но как? — удивилась она.
— Очень просто! Я же хомячок. Когда хозяин забывает про дверку, я достаю хлеб, пережевываю его, а потом ищу ключи. Вроде бы просто бессмысленно бегаю по дому, уморно пофыркивая, а на самом деле, жду подходящего момента. Этот придурок носит ключи на связке, а ее любит раскидывать где попало. Вот я и ищу момент, когда он не смотрит, и делаю слепок. А потом у себя в подвале вырезаю копии из деревяшек. Непрочно, конечно, но на несколько раз открыть-закрыть хватает.
— А чем ты вырезаешь?
— Я вилку с кухни уволок и заточил о стены!
— Ну ты даешь! — Антонелла потрепала парня за волосы. — И что предлагаешь?
— Бежать надо! — он сверкнул глазами.
— Но как? — Антонелла не понимала… Хозяин никогда надолго своих рабов не оставляет. Только если в столицу ездит. Но это не чаще раза в год.
— Вот-вот… Даже знаю, о чем думаешь… О столице?
— Но сложно выяснить, когда он в следующий раз…
— Через три дня! — Февр сверкнул глазами. — Я, когда в клетке бегал, слышал, как он вслух рассуждал, какой наряд надеть.
Надежда вспыхнула яркой звездой! Внутри Антонеллы все просто дрожало от радости и предчувствия.
— Нелли, ты чего? — Февр обнял ее за плечи. — Не надо так волноваться, он же сразу раскусит! Держи себя в руках. Все должно быть, как обычно!
Антонелла кивнула. Все три дня она кланялась господину, удовлетворяла все его прихоти и восхваляла достоинства. А он лишь победно улыбался и хлопал ее по щечке. А потом Тар Бонниус уехал…
Февр явился, едва стемнело, и поманил Антонеллу пальцем. Они потихоньку скользнула за ним. Последняя дверь… И они в скромном чистом домике добропорядочного эльфа. И в этот самый момент перед входной дверью раздалось брюзжание хозяина.
— Надо же было забыть трость… — ворчал он, отпирая замок.
Отступать было поздно. Быстро запереть все двери за собой они бы не смогли, да и шум выдал бы их побег. А уж если их поймают… Хозяин всем показывал голову женщины, которая осмелилась бежать с год назад.
Антонелла и Февр замерли с двух сторон входной двери, а едва Тар Бонниус вошел, парень саданул его по голове тяжеленной вазой из хрусталя, стоявшей на полу прямо позади него. Хозяин охнул и завалился на бок. Из раны его потекла кровь.