Феникс. Полет
Шрифт:
Некоторые говорят, что такие вот поля появляются из-за слишком частого использования рядом магии. Другие верят, что это — влияние Сурта. Хотя как-то один ученый магик и вовсе доказывал, что это просто такой вот странный паразит, который, если попадает в хлеб, едящих его с ума сводит и убивает потом.
Мне доводилось один раз видеть, как в голодный год в одной из деревень ели испеченное из порченной муки. А после кто Владык видел, а кто деймонов…
Но сейчас вокруг было тихо и спокойно, и поля с взошедшим на них опасным зерном взгляд не радовали, но и сами по себе угрозы не представляли. Да
Но ни впереди, ни позади, ни справа, ни слева, не было ни движения, ни шороха. Только разбитая дорога да шелест ржи. И магии вокруг нас я тоже не чувствовала.
— Следят? — несколько недоверчиво спросил Витор. — Никого же не видно, да и нет никаких чар.
Ну хоть в этом он со мной согласен.
— Не чары, — фронде указал рукой куда-то высоко в небо над нашими головами. — Ястреб. Фамильяр.
— Кто-то из Толара? — предположила я.
Там-то у бандитов явно маг был, и скорее всего и коллеги по ремеслу у него имелись.
— Нет, — золотистые глаза фронде казались чуть более темными, чем обычно.
После похищения Дианель и стычки с Лютым и его приятелями он все время находился рядом с нами в эльфийском облике. А еще Милатиэль нет-нет, а кидал долгие взгляды то на меня, то на чародейку. Словно в том, что кто-то тут упертый баран, есть моя вина.
— Я не знаю, чей это фамильяр. Но чувствую его нити связи с подобным мне.
— Еще один фронде?
Они же редко выбираются из своих лесов, а тут и природа-то… Кое-где умирающая, а кое-где и уже мертвая.
— Нет, эльф.
Мда. Значит вряд ли из Толара. В такой дыре с бандитами кто-то из долгоживущих вряд ли бы захотел дела вести.
— Может быть это совпадение, — продолжил фронде, — но все же у меня возникло ощущение, что кто-то довольно давно идет по нашим следам, пусть и на почтительном расстоянии.
Я пожала плечами.
— Увы, это не повод для нападения. К тому же и нападать пока некого. Можно попробовать убить фамильяра…
Витор возмущенно фыркнул.
Истинных фамильяров бесполезно убивать. Они — духи, связанные с душой мага-владетеля и подпитывающиеся от нее. Их тела лишь видимость для существования в этом мире. Если такое тело разрушить, то фамильяр, когда волшебник пожелает, вернется вновь в том же обличье или в виде любого небольшого зверя или птицы.
Спасибо за исчерпывающий ответ на незаданный вопрос.
Пожалуйста.
— Прости, не все тут магики, — отозвалась я на эмоции орденца.
Наш диалог с духом занял несколько вдохов. Или даже меньше. Быстрее, чем говорить словами.
— Нападение на фамильяра — нападение на его владельца, — с некоторой долей превосходства пояснил Витор, — а убийство фамильяра — повод для магической дуэли насмерть. Ну или просто убийства того, кто это сделал.
— Почему?
Если это лишь дух…
— Фамильяры — создания чистой магии и воплощение души волшебника. Они — часть нас.
Ну
— Дискутируй о заблуждениях в магии с тем, кто в ней разбирается! — я не выдержала и рявкнула на надоедливого духа.
— Что? — обернулся ко мне Витор.
И не только он.
Кажется, последняя фраза была сказана вслух…
— А то, юноша, — проскрипел, как оказалось, прекрасно умеющий говорить вслух кинжал, — что представления о фамильярах как о воплощении души невежественны и примитивны. Дух, призываемый «ат торе», из силы мира есть самостоятельная единица с личностью и памятью, не глупее многих из тех, с кем связывается. У него есть имя, стремления, прошлое и будущее. Ритуал связывания — взаимообмен, в котором маг дает духу возможность жить в нашем мире и познавать его, питаясь силой волшебника, а дух за это обязуется выполнять просьбы мага.
Над головами хлопнули крылья. Крупный ястреб сделал круг, с явным интересом рассматривая нашу неспешно двигающуюся вперед компанию. Рассматривая и, кажется, прислушиваясь.
— Бред! — глаза Витора загорели праведным огнем, — ограниченным практикам прошлого, погрязшим во тьме невежества, не понять ничего о силе души, мысли и воли истинных магов. Силе, на которую откликается сама магия, давая им подобие…
Ястреб заклекотал — и на плечо Витора приземлилось немного субстанции вполне понятного происхождения.
Дух мерзко хихикнул.
— Я рад что кому-то по душе моя небольшая лекция. Увы, уровень нынешнего невежества ужасает. И если кто-то готов избавиться хотя бы от небольшого количества своих заблуждений — я открыт к диалогу. Под надзором вашего Феникса и не больше часа в день.
Я фыркнула.
— Ага, пойду искать ближайший собор с часами.
Собор?.. Да, ладно, глупо было думать что тут сохранились наши изобретения. Что уж… Скажи всем, что представление окончено. Я все-таки не могу долго поддерживать иллюзию звуковую, да и вообще пользоваться своими силами. Иначе придется молчать годами потом. Но я действительно с помощью прямой мысленной трансляции могу поведать то, что знаю сам.
Отлично. Ходячая говорящая библиотека.
Я рад что ты хотя бы знаешь значение слова «библиотека».
Я и значения букв знаю. И читаю на трех языках.
На двух правда плохо, но что уж…
— Представление окончено, — заметила я вслух, — хотя наш древний друг уверяет, что и правда готов поведать вам истины мира. Как-нибудь на привале.
— Буду я слушать колдуна, как же, — фыркнул Витор, пытавшийся очистить рубаху.
Дианель молчала, не то о чем-то размышляя, не то ведя мысленный разговор с кем-то из других магиков. Фронде, чуть склонив голову, изучал вновь взмывшего в высь ястреба. И только Арджан внимательным взглядом смотрел куда-то вперед, кажется, полностью упустив весь спор о фамильярах и сути их природы.
— Что-то не так? — я в пару шагов поравнялась с савром, шедшим во главе нашей небольшой группы.
Ингрид заинтересованно потянулась к громадной лошади ящера. Та, впрочем, только скосила на моего скакуна один глаз — и продолжила равнодушно следовать за хозяином.