Феникс
Шрифт:
Она маленькая, ее могли не заметить и задавить в толпе. Я отбросила от себя дурные мысли, надеясь, что рост сестры станет ее спасением – юркая, она могла пробраться к стенам и держаться возле них.
Но возле домов никого не было. Я попыталась успокоиться – задышала глубже и медленнее, еще раз обводя взглядом площадь. Дорожная пыль, поднятая в воздух стычками, мешала все рассмотреть, но в метрах четырех от себя я заметила знакомое зеленое платье.
Внутри все оборвалось, ноги подкосились от ужаса.
Нет, – повторяла
Но это была она. Моя сестра лежала на земле, раскинув руки, как крылья, и невидящим взглядом смотрела в небо. К ней приближался маг, собираясь поднять бесчувственное тело и утащить с собой.
– Таша!
Я закричала, что есть мочи, кинулась вперед. Холодный ветер подталкивал меня в спину, прося поторопиться – бросившись магу наперерез, я упала на колени перед сестрой. Дрожащими руками проверила биение сердца – есть!..
– Отойди, – велел маг скрипучим, как треск сухого дерева, голосом. – Не мешай.
Я обернулась. Он стоял надо мной, но пока ничего не делал – просто смотрел, как я держу Ташу, гладя ее по щекам. От мага пахло дымом и гарью.
– Ни за что, – выпалила я. – Я не отдам вам сестру. Найдите другую жертву!
– Фолкор уже выбрал.
Вместо ответа я легла на Ташу, закрывая ее своим телом, крепко вцепилась в нее – не отдам. Не отдам, пусть делают, что хотят!
Горячую, пылающую жаром ладонь я почувствовала за секунду до того, как она легла на мое плечо. Кожу обожгло, ткань мгновенно вспыхнула. Боль была нестерпимая – выворачивала нутро наизнанку, вырывала вопль из горла, но я упрямо держалась – ради Таши.
Это длилось недолго – но мне показалось, будто целую вечность он держал меня, сжимая пальцы сильнее.
Запах поджаренного мяса забился в ноздри, вызывая тошноту, в глазах потемнело – еще бы чуть-чуть, и я свалилась бы без сознания, но маг решил иначе. Ухватившись второй ладонью, он без усилий отшвырнул мое тело подальше – прокатившись по сухой, пыльной земле, я взвизгнула от острой вспышки в боку.
Преодолевая боль, вскочила и бросилась на мага, уже протянувшего свои руки к сестре. За поясом у меня был нож – я использовала его, чтобы срезать травы в лесу, однако сейчас он мог пригодиться с другой целью. Пальцы нащупали прохладную рукоять, стиснули – молча я направилась к нему, повернувшемуся ко мне спиной.
Я была готова на что угодно, чтобы спасти Ташу. Она – единственное, что осталось у меня. В это мгновение я напоминала волчицу, сражающуюся за своих детенышей.
Маг повернулся. Смерил меня тяжелым взглядом – я не видела, что скрывала его маска, но зато могла смотреть в глаза – блекло-голубые, как выцветшая краска на наших ставнях, они предупреждали меня: не надо.
Я сделала шаг. И еще один.
Перехватив Ташу поудобнее, маг крикнул:
– Ромас! Убери ее.
Я не успела обернуться, чтобы увидеть, где прячется незнакомый мне Ромас – что-то толкнуло меня в спину со страшной силой, подняло в воздух, закружило
Последнее, о чем я подумала – Таша. Моя маленькая сестра.
Ей исполнилось двенадцать минувшей весной – мы вместе ходили на лесную поляну возле реки, чтобы отпраздновать ее день рождения, а потом купили то зеленое платье и ленты к ним. Вечером Таша попросила меня заплести ей косы, как у мамы – глотая слезы, я подчинилась, благодаря богов за то, что она не видела моего лица.
Таша была копией матери – те же русые пряди, лукавые ямочки на щеках, мягкая улыбка. В ее присутствии все оживало и пело – Ташу любили соседи, всегда справляясь о ее самочувствии, подкидывали мне в сумку угощения для нее, соглашались присмотреть, когда я отправлялась на рынок или за травами.
С собой сестру я брала редко – в лесу было неспокойно: зайдя поглубже, можно натолкнуться на чудовищ, живших там еще до сотворения мира. Раньше, говорят, боги оберегали людей, не позволяя им приближаться к городам, но то было до Великой битвы.
До момента, когда появился Темный Фолкор. Никто не знает, откуда он возник и кто он такой – бог ли, зверь, монстр?..
Известно, что он смог почти победить четырех богов, создавших мир и наделивших людей магией. Ценой своих сил боги загнали Фолкора в ловушку – и вынудили согласиться на определенные условия: неприкосновенность мира в обмен на двенадцать жертв каждый год.
Двенадцать человек – малые потери ради спасения целого мира. Огромные, если среди них есть твоя сестра.
Я не знала, сколько пробыла в беспамятстве – очнулась, когда почувствовала что-то прохладное на щеках. А потом пришла боль. Тело ломило так, словно мне сломали все кости, но хуже всего было плечу, которое обжег маг.
Застонав, я открыла глаза, щурясь от яркого света.
– Николина, – надо мной зависло взволнованное лицо Каллума. – Николина, как ты?
– Уйди, – я попыталась отодвинуться, но сил не хватило.
– Тише, тише, – заговорил он. – Вот, выпей воды.
Горлышко фляги ткнулось в мои пересохшие губы. Чуть приподнявшись, я покорно сделала пару глотков – вода, чистая, ледяная, от которой заныли зубы, немного привела меня в чувство.
– Где я?
– Я нашел тебя на площади и отнес домой, – сказал Каллум. – Ты была без сознания, вся в пыли.
Я села и поморщилась от острой боли в плече. Огляделась – я действительно дома, в комнате, служившей нам с Ташей одновременно и кухней, и гостиной. Под потолком сушились травы, на столе стояла моя сумка с настойками и снадобьями, над дверью одиноко висел оберег, сплетенный из ивы и горькой полыни.
Наткнувшись на встревоженный взгляд Каллума, в котором горело беспокойство, я процедила:
– Что случилось? Маги случились, вот что.
– На тебя напали? Кто?
– Тебе какая разница? – я со злым удовлетворением окинула взглядом его синий плащ. – Что, пойдешь разбираться со своими товарищами?