Феномен «Что? Где? Когда?»

Корин А.

– И что же Ворошилов?

– Он тяготел к моей позиции. И предложил записать две программы, а потом их сравнить. Записали... С тех пор моя картинка стала основной, остальные - вспомогательными.

– Так было, когда игра шла в записи. А что же теперь, в прямом эфире?

– Вспомогательные камеры остаются, но передача, как и раньше, строится в основном на длинных сюжетных кусках, которые снимаю я.

– Мне рассказывали, что во время съемки вы ползете, ложитесь, бежите, даже прыгаете... Зачем это все?

– Зачем? Давайте идти от события и от зрителя. Вы смотрите передачу

одной парой глаз. Не с пяти же точек? Я утверждаю: когда снимаешь одной камерой, эмоциональных, психологических потерь для зрителя гораздо меньше, чем при съемке с нескольких точек сразу. Если же камер пять-шесть, то вас крутит, как на центрифуге! Конечно, для съемки действия одной камерой нужен творчески мыслящий оператор с точным глазом и мгновенной реакцией, переживающий все происходящее вместе с игроками.

– И тогда он будет неизменно там, где в данный момент жарче всего?

– Там, где событие. Внутри события. У кого сейчас самая интересная версия, кто поворачивает ход игры, кто реагирует острее всего - с теми я и должен быть рядом. У меня давно созрела идея: снять всю передачу целиком одной камерой. Творчески это чрезвычайно соблазнительно.

– И все-таки игра есть игра, она непредсказуема. Как же вам удается в эту непредсказуемость "вгонять" свою камеру - быть всегда там, где происходит самое интересное?

– Секрет прост: максимальная концентрация внимания. Мою рубаху можно выжимать после каждой съемки. Все думают, что это от физического напряжения. Нет, именно от предельной, ежесекундной сосредоточенности на происходящем. К передаче "Что? Где? Когда?" практически невозможно приспособить какие-то наработанные приемы - каждый участник настолько индивидуален! Кто-то, проиграв очко, бьется головой о стол. Кто-то бежит в туалет, чтобы никто не увидел его слез. Помню, одна школьница так расстроилась, что стала просто рыдать. Но на людях рыдать неловко, она выскочила из-за стола, выбежала из зала, пустилась бегом по лестнице, а я все время - за ней. Реакция телезрителей, судя по письмам, была очень разной: одни осуждали мою назойливость - мол, нельзя же до такой степени лезть человеку в душу. Другие писали: "Вот это жизнь, это и есть настоящее телевидение!" И я понял, что результат достигнут: никто не остался равнодушным, моя камера вызвала активную реакцию.

– Вспомните еще какой-нибудь подобный трюк.

– Ну, их были десятки! Но один из самых скандальных я придумал с Аллой Пугачевой. Она приехала к нам в особняк на улице Герцена. Был один из финалов. Игра окончена, дело к ночи, Пугачева поет что-то прощальное, минорное. Я поманил ее за собой. Она не поняла, что к чему, но пошла. Идем все дальше, дальше. Я вывел ее на улицу и на этом закончил передачу: ночь на улице Герцена, огни в окнах, затихающая музыка... Телезрители были в восторге. А Пугачевой страшно не понравилось: "Меня увели из зала!" Потом прислала записку: "Мой гонорар заплатите тому оператору, который выгнал меня на улицу".

– История замечательная. Но все-таки, что тянет вас на такие подвиги?

– Эмоциональный посыл!
– смеется Александр Фукс.

– Чисто спонтанный?

– Нет, какие-то вещи я просчитываю. Но в доли секунды. Вдруг является мысль: это никак

нельзя упустить! Как в футболе: окажешься в нужном месте - забьешь гол. Важно только не ошибиться. Скажем, мне что-то может показаться интересным, а для миллионов это чепуха. Но пока чутье не подводит.

– Это правда, что однажды на вас во время игры штаны лопнули?

– Было такое. С размаху вскочил с камерой на стул - и распорол джинсы "от уха до уха". Так и работал на глазах у приглашенной публики. И никто - вот ведь интересно!
– не засмеялся. А в других обстоятельствах это, конечно, вызвало бы гомерический хохот.

– На передаче "Что? Где? Когда?", особенно с тех пор, как она стала международной, часто бывают зарубежные операторы. Как они реагируют на вашу работу?

– Без ложной скромности скажу, что, глядя на меня, они испытывают восторг.

– Что же их больше всего привлекает?

– Их удивляет мгновенная реакция на любое микрособытие. И буквально потрясает, как я могу вытворять такое, имея за собой "хвост". У меня ведь камера с кабелем, который нужно все время тащить за собой. Им, владельцам совершенно автономных камер, я, вероятно, напоминаю паровоз, успешно выполняющий функции электровоза.

Представляем автора вопроса: Школьница Ольга Харитонова.

Из письма:

Добрый день!

Рада приветствовать вас, уважаемые знатоки, из города Ростова-на-Дону. В черном ящике - подделка, фальшивка и обман.

Подделку эту изготовили мужчины, но пользуются ею женщины.

Обман этот существует 200 лет, но до сих пор мы платим за него деньги.

Внимание - вопрос. Что находится в черном ящике?

Минута обсуждения.

– Подделка, фальшивка, обман? Есть ли общее значение этих слов?

– Это ложь! Но при чем здесь ложь?

– Обычно женщины - мастерицы лжи!

– А здесь мужчины изготовили этот обман?!

– Как долго существует этот обман! Целых двести лет!

– Значит, то, что лежит в черном ящике, существует уже 200 лет! XVIII век!

– Подделка XVIII века!

– И ею пользовались женщины...

– Чем обычно пользуются женщины, что имитирует нечто настоящее?

– Причем, 200 лет назад и сейчас?

– Женщины пользуются духами, косметикой... Чем еще?

– Тем, чем не пользуются мужчины!

Ответ.

Это бижутерия (от франц. bijouterie - торговля ювелирными изделиями) - женские украшения из недрагоценных камней и металлов. Наиболее известна чешская бижутерия.

Представляем автора вопроса: Виктор Иванов, г. Хмельницкий.

Из письма:

Уважаемые знатоки!

Признаюсь вам, что один я ни за что бы не придумал этот вопрос. Мне помог великий Пифагор из Греции...

Дело в том, что однажды Пифагор спросил у своих учеников, что нужно сделать, чтобы в голову пришла ценная мысль. Правильный ответ на вопрос очень обрадовал учеников Пифагора.

Внимание - вопрос. Что нужно сделать в научных занятиях, чтобы в голову пришла ценная мысль?