Феноменология духа

Гегель Георг Вильгельм Фридрих

рефлексии в другое развивается далее до существенного отношения себя к

самому себе. Поскольку, однако, сознание от наблюдения непосредственной

единичности и от смешения единичного и всеобщего возвышения до постижения

внутренней сути предмета и, следовательно, определяет предмет таким же

способом, как и "я", постольку оно становится рассудочным сознанием. Лишь в

этом, только что упомянутом нечувственном внутреннем рассудок рассчитывает

постигнуть истинное.

Первоначально, однако, это внутреннее есть нечто

абстрактно-тождественное, неразличенное в самом себе; - с таким внутренним

мы имеем дело в категориях силы и причины. Напротив, подлинно внутреннее

должно быть охарактеризованно как конкретное, различенное в самом себе.

Понятное так, оно есть то, что мы называем законом. Ибо сущность закона, -

все равно, относится ли этот последний к внешней природе или к нравственному

миропорядку, - состоит в неразрывном единстве, в необходимой внутренней

связи различенных определений. Так, закон с необходимостью связывает с

преступлением наказание; преступнику это последнее может, правда, казаться

чем-то ему чуждым; однако в понятии преступления по самому существу

подразумевается уже его противоположность - наказание. Равным образом - что

касается внешней природы, - то, например, закон движения планет, согласно

которому, как известно, квадраты времен их обращения относятся друг к другу

как кубы их расстояний, должен быть понят как внутреннее необходимое

единство различенных определений. Это единство постигается, конечно, только

спекулятивным мышлением разума, но в многообразии явлений оно открывается

уже рассудочным сознанием. Законы суть определения рассудка, внутренне

присущего самому миру; поэтому рассудочное сознание находит в них свою же

собственную природу и тем самым становится предметным для самого себя.

ВЏ423

Закон, который ближайшим образом есть отношение всеобщих, пребывающих

определений, имеет свою необходимость в себе самом, поскольку его различие

есть внутреннее различие; любое из его определений, не будучи внешне

отличным от другого, само непосредственно содержится в другом. Но внутреннее

различие оказывается таким образом, как раз тем, что оно есть поистине, то

есть различием в самом себе, или различием, которое не есть различие. В этом

определении формы вообще сознание в себе, содержащее как таковое

самостоятельность противоречащих друг другу субъекта и объекта, исчезло; "я"

в качестве высказывающего суждения имеет предмет, который от него не

отличен, - самого себя, - самосознание.

Прибавление. То, что в предшествующих

параграфах было сказано о

внутреннем различии, составляющем сущность закона, - именно что это различие

есть различие, которое собственно не есть различие, - в такой же мере

справедливо и для различия, существующего в предметном для самого себя "я".

Как закон не есть нечто различенное только в отношении чего-то другого, но

нечто различенное в самом себе, нечто в своем различии тождественное с

собой, так то же самое справедливо и относительно "я", знающего самого себя,

имеющего своим предметом самого себя. Поскольку поэтому сознание как

рассудок имеет знание о законах, поскольку оно находится в отношении к

некоторому предмету, в котором "я" вновь находит противообраз своей

собственной самости и тем самым обнаруживает непосредственную тенденцию

развиться до самосознания как такового. Так как, однако, чистое рассудочное

сознание не поднимается еще до того, чтобы понять имеющееся в законе

единство различенных определений, то есть из одного из этих определений

диалектически развить ему противоположное, то это единство остается еще для

сознания, о котором здесь идет речь, чем-то мертвым, следовательно, с

деятельностью "я" не согласующимся. В живом существе, напротив, сознание

созерцает процесс самого полагания и снятия различенных определений,

воспринимает, что различие не есть различие, то есть, что оно не есть

различие абсолютно прочное. Ибо жизнь есть то внутреннее, которое не

остается только абстрактно-внутренним, но всецело переходит в свое

обнаружение; оно есть то, через отрицание непосредственного, внешнего

получающееся опосредствованное, которое само это опосредствование снимает до

непосредственности, - чувственное, внешнее и в то же время безусловно

внутреннее существование, - материальное, в котором внеположность частей

оказывается снятой, а единичное - низведенным до чего-то идеального, до

момента, до звена в целом. Коротко говоря, жизнь должна быть понята как

самоцель, как цель, которая в себе самой имеет свое средство, как

тотальность, в которой каждое звено, отличное от другого, есть одновременно

и цель, и средство. На основе сознания этого диалектического, этого живого

единства различенного воспламеняется поэтому самосознание - сознание для

себя самого предметного, следовательно, в себе самом различенного простого

идеального - знание об истине природного, о "я".

b) Самосознание.

ВЏ424