Феодул, или Раб Божий
Шрифт:
Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома (читай: Домовладыка, а это Он):
вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. И завершает предупреждением, относящимся и к нам:
А чтО вам говорю, говорю всем: бодрствуйте (Мк.
13, 35-37), то есть будьте подготовлены и настроены встретить Меня, когда Я приду во второй раз в силе и славе судить каждого по делам его [
9]. Ах, берегитесь,
когда хозяин дома встанет и затворит двери, не остаться за дверями и не услышать страшные слова изнутри:
не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все делатели неправды (Лк.
13, 25, 27).
Как Домовладыка, Он ни к кому и ни к чему не равнодушен. Когда кто-то отгонял от Него детей, чтобы они не мешали Ему, Он решительно сказал:
Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне [
10]; и предупредил:
если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное [
11]. Он любит и благословляет детей [
12].
СкАжете: "А кто не любит детей?". Но Он любит и тех, кого никто не любит и кого никто не замечает, как не замечают невыразительный серый камень. Он обращает внимание на беднягу, который лежит в параличе ни больше ни меньше как тридцать восемь лет в купальне Вифезда и отчаивается, брошенный и давно забытый всеми. И вот к нему приходит Домовладыка и видит в нем не нечто, а человека:
хочешь ли быть здоров? Изумленный и обрадованный, что кто-то и на него обратил внимание, он отвечал:
Так, Господи, но не имею человека, который опустил бы меня в купальню. И вот перед ним Человек, Человек Домовладыка, Который сказал ему:
Встань, возьми постель твою и иди [
13]. И страдалец встал, ибо сделался здоров.
Его снедает ревность по дому Отца Его: Он не терпит осквернения храма Божия, где продают, покупают, торгуются и кричат, как на базаре. Он взял бич и выгнал из храма скотину и торговавших ею со словами:
возьмите это отсюда и до€ма Отца Моего не делайте домом торговли (Ин.
2, 16).
Менее всего Он равнодушен к угнетателям и соблазнителям народа Божия. Он защищает стадо Свое от недостойных старейшин народных - лицемеров, обманщиков и пьяниц; от волков в овечьих шкурах, которые не питают любви к народу, не питают к нему вообще ничего, кроме презрения, и горят одним только желанием - сорвать с него хоть шерсти клок. Хотя они и были постыжены Его ответами в каждом споре с Ним, тем не менее продолжают до конца бесстыдно плести для Него сеть, прибегая ко лжи, подкупу и насилию. Наконец убивают Его, навек [
14] навлекая проклятие на себя и на своих потомков.
Но Он знает, что победит смерть и будет вечно жить и оживотворять. Перед Своей смертью Он завещает верным Своим Тело и Кровь Свою как вечную печать нерушимой любви, обещая быть с ними до скончания времен [
15], то есть и по исходе Своем из этого мира Он будет пребывать в нем как единственный, совершенный и всесильный Домовладыка мира. Все, кто хочет жить как люди, а не как звери, должны вперять свои взоры в Него, Домовладыку, следовать Ему и быть напоенными и воодушевленными Его Домовладычним духом.
Веять–
Ред.
^
См.: Мф.
26, 6-13.
^
Ин.
8, 7, 11.
^
См.: Мк.
5, 1-17; Лк.
8, 26-39.
^
Мк.
5, 36.
^
В оригинале: "как бруствер". Бруствер - земляная насыпь перед окопом.-
Ред.
^
Лк.
12, 32.
^
См.: Лк.
12, 32.
^
См.: 1 Пет.
1, 17.
^
Мф.
19, 14.
^
Мф.
18, 3.
^
См.: Мк.
10, 13-16.
^
Ин.
5, 7, 8.
^
См.: Мф.
27, 25.
^
См.: Мф.
28, 20.
^
Вера и знание
Тебе холодно, Феодул?
Вот и в жаркой Индии бывает холодно во время долгих, непрерывных дождей. В месяцы таких дождей людям с трудом удается сохранить какую-нибудь вещь, чтобы она не отсырела и не заплесневела: будь то рис, или одежда, или ткань, или дерево, или посуда, или кожа, или шерсть, то есть что-либо органическое и неорганическое, особенно органическое. Все сыреет и покрывается плесенью. Просто сама земля сыреет и плесневеет. Люди выбиваются из сил, чтобы уберечь свое имущество от сырости и плесени. Но это им удается с трудом. Мучились наши родственники-индийцы, мучились тяжкой мукой и трудились тысячи лет, чтобы и души свои сохранить от сырости и плесени. Страдания их повергают в изумление, труды их вызывают уважение, но успехи достойны сожаления.