Феронакозия
Шрифт:
– Как это некрасиво вмешивать меня в свое дерьмо! – Вера взмахнула худыми длинными руками и выскочила в предбанник, хлопнув дверью.
– Пошла в проруби топиться? – с надеждой спросила Зоя.
– Зоя, хватит, – сухо оборвала ее Лиза. – Ну и характеры у вас обеих! То любите друг друга, то ненавидете!
– Неужели она думает, что кто-то будет ее искать? А если даже и так. Ну, увидят, что это не я. И все. Лишь совпадение!
– Да, имя не много значит, но ты же рассказывала своему "секс-приключению" про нас,
– Не так уж и много. Эта женщина, скорее всего, сумасшедшая, и она боялась моего, как ты здесь культурно выразилась, "секс-приключения". Она хотела, чтобы наша с ней встреча осталась незамеченной и зашла в комнату, когда Шпильмахера в ней не было. Наверное, она хотела еще что-то у меня спросить. Но в этот момент душ выключили, и она поспешила исчезнуть. Так что вряд ли они будут обмениваться информацией . Жаль только, что после всего мне придется искать новый псевдоним. Лавву мне очень нравился.
– Ладно, Лавву, – высокий силуэт Веры снова возник в дверном проеме, – выкладывай, чем там у тебя все закончилось с этой дискетой?
– Ну, там уже мало, что осталось. Я сунула ее в сумочку и начала одеваться. Мой божественный любовник зашел в комнату с полотенцем на бедрах. Увидев меня, он будто даже удивился, что я еще там, и сделал такой жест рукой, словно предлагал мне исчезнуть. После этого он больше на меня не смотрел. Кинул полотенце на пол и растянулся на кровати с закрытыми глазами.
– Достойный подонок! Хотя чего ты могла еще ожидать? – в черных глазах Веры снова зажглись искорки праведного гнева.
– Я вышла из спальни и двинулась по коридору, – Зоя перестала реагировать на любые реплики своих слушательниц, – откуда-то появился охранник, у него была моя куртка. Когда я потянулась за ней, он не сразу выпустил ее из рук и тихим низким шепотком с южным акцентом предложил зайти к нему. Я резко выхватила куртку и дошла до выхода, все время ожидая, что он меня схватит сзади или огреет по голове.
– Господи! – прошептала Лиза. – Отвратительный конец.
– Открыть дверь я не могла. Охранник медленно приблизился, он нагло ощупывал меня взглядом и поигрывал связкой ключей. Дверь он, однако, отпер, а когда я выходила, слегка толкнул меня в шею так, что я быстро оказалась на лестнице и бегом спустилась вниз. Похмелье было сильное. Вера, потрешь мне спину?
Вера фыркнула и сделала большие глаза.
– Давай я, – сказала Лиза, снимая с крючка на стене длинную мочалку.
Когда девицы покинули баню, было уже очень далеко за полночь. С распаренными и раскрасневшимися лицами они допивали квас тетки Кати, сидя в маленьком предбаннике.
– Теперь опять разъедемся, – прервала тишину Лиза, – и каждый займется своими делами.
Вера вытащила тонкую сигаретку и закурила.
– Вот, пыталась бросить, – сказала она, выпуская дым, – а в
– Послушай, Зоя, – обратилась Лиза к притихшей Зое, пытающейся обеими руками привести в порядок запутавшиеся кудряшки, – а где у тебя эта дискета?
– С собой, – равнодушно ответила Зоя, – не знаю, что с ней делать.
– Раздавить и выбросить! – ядовито прошипела Вера.
– Думала об этом, но решила сначала вам рассказать.
– Дай ее мне! – предложила Лиза. – Я, может, придумаю, как ее прочитать.
– Бери! – Зоя порылась в сумочке и вытащила потертую желтую дискету. – Но мне даже не интересно знать, что там. Не удивлюсь, если она вовсе пустая или испорченная, как и весь мой глупый любовный романю
– Мне тоже не важно, – отрезала Вера, рисуя в пепельнице крест затушенной сигаретой.
Утро.
Катерина с заспанными глазами вошла на кухню и вздрогнула от удивления и неожиданности. Часы показывали 7.30 утра, на улице царила темнота. Лиза сидела возле окна и рассматривала свое отражение на покрытом морозными узорами стекле. На столе перед ней стояла нетронутая чашка кофе.
– Уже поднялась? – спросила Катерина, приглаживая рукой седые волосы. – Надо бы печку затопить. Мороз-то крепчает. Давно таких холодов не было.
– Вера с Зоей рано уехали, – с грустью в голосе сообщила Лиза. – Вчера они успели, как обычно, поцапаться. Обе уже сегодня улетают из России. И я их опять долго не увижу. Теперь даже не знаю, когда.
– Что ж, – отвечала Катерина, переходя к печке, – хорошо, что ты со мной осталась. Посидим, поболтаем. Просто вдвоем.
– Я не спешу, мне надо кое-о-чем серьезно подумать. Останусь лучше у тебя.
– Оставайся, милая! – Катерина ловко развела огонь, прикрыла печную дверцу, вытерла руки о вафельное полотенце и налила себе остатки кофе. – Ты же знаешь, я тебе всегда рада. Только матери позвони. А я тебе, если что-то нужно, то помогу.
Присев к столу напротив Лизы, она подперла голову рукой и несколько мгновений пристально, не сводя глаз, смотрела на единственную племянницу.
– Хотелось бы мне знать, что творится в твоей голове, – наконец произнесла она. – Ты хорошо себя чувствуешь? Не нравится мне эта бледность и слишком решительный вид
– Я в порядке, тетя, в чем-то даже лучше, чем раньше. Когда с девчонками встречаюсь, то сразу оживаю. Только расставаться всегда тяжело. Спасибо, что ты вчера нам баню стопила.
– Да о чем ты говоришь! – смущенно махнула рукой Катерина. – Ты ходишь ли куда, с людьми общаешься? Или все время только работаешь?
– Я, тетя, на работе почти живу, – горько рассмеялась Лиза. – Хотя нет, после работы я еще работаю. Выходит, что я в работе по самые уши. И мне больше ни до чего нет дела.