Фея из Кореи
Шрифт:
Решив, что молчание в данном случае несомненное золото, юноша уснул.
И во сне увидел, что опять танцует вальс. И опять с Лизой. Только на Цыпленке почему-то белый фрак с красной, как капля крови, розочкой в петлице, а в его ногах путается что-то тяжелое. Кринолин, чтоб его. Он в самом распринцессинском наряде из всех возможных! Даже рукава-фонарики имеются! Только почему-то наряд на нем черного цвета. Лиза слабо улыбается, закатывает глаза и падает, и он понимает, что розочки-то никакой в петлице и не было. Что-то крутится перед глазами, как бракованная пленка в кинозале. С девушкой без чувств на руках
И яркий луч солнца разбудил юношу. Он сел, оглянулся и немного растерялся. Было уже очень светло. Кровать напротив была, как обычно, идеально заправлена. И ни следа Лизы.
"Ах да, они же сегодня на экскурсии!" - Джун подумал, что это хорошая возможность спокойно обо всем рассказать братцу Цыпленка и его дорогому другу, и, успокоившись принятым решением, собрался на завтрак. Взгляд упал на бумажный кораблик на тумбочке между кроватями, на борту которого круглым полудетским почерком было выведено его имя.
"Записка? Любопытно..." Развернув суденышко и прочитав сообщение Цыпленка-путешественницы, юноша на минуту замер, а затем быстро схватил ключи и документы и поспешил к своей красной малышке.
Глава 20
Лиза сидела, прислонившись к окну, полузадернутому плюшевой шторой. Было светло и тихо, только изредка чайки мерили небо своими огромными объятиями и нахально чего-то требовали у солнца да мерно гудел мотор. Девушку немного клонило в сон, но это было приятное чувство: она как будто покачивалась на волнах.
Вчера она так и не дождалась свою полную сюрпризов соседку. А ведь Лиза хотела поблагодарить ее за прекрасный танец - как-то неожиданное появление братского трио и открытие, что Костик - это и есть молодой человек симпатичной Лизе Жизели Зайцевой, помешали ей высказать Джун все-все свое восхищение. Но сейчас Лиза даже думала, что это к лучшему.
Смятение. Это слово лучше всего отражало то, что с ней творилось вчера. Сегодня, перед отъездом, уже собравшись и не забыв прихватить альбом для набросков и карандаши, Лиза вернулась в их с Джун комнату, чтобы написать остававшейся на целый день в одиночестве соседке пару строчек. Этого можно было не делать. Джун и так знала, куда они едут, и в общем-то не производила впечатления особы, скучающей в своем обществе. Лиза хорошо себе представляла, как соседка иронически улыбнется и подумает, что глупый цыпленок опять дает волю своему воображению: "Не скучай? Вот еще. В компании с самым одаренным, умным и красивым существом - и скучать?" Но хоть Лиза и понимала, что ее записка просто глупость, но ей самой было необходимо ее написать, что бы там Джун ни подумала. Иногда надо оставлять людям на память о себе маленькие наивные пустячки: не ради того, чтобы они помнили о твоем существовании, а ради них самих - чтобы они чувствовали, что их и правда кто-то любит и ценит. Ни один знак внимания, если оно не навязчиво, конечно, не может быть лишним и ненужным. А ее шуточную угрозу Джун, конечно, высмеет.
Лиза была очень рада видеть Ванечку и братьев Тин-Тин. Рада была и за Толстушку. И сердита на скрытничавшего Костика. Вот он, значит, кому готовил все эти безе и шоколадные торты! Нет чтобы привести девушку в дом и угощать ее в кругу семьи, чтобы и остальным
А может быть... Девушка вздрогнула. Наверное, Костику было неприятно вспоминать о Джун потому, что он знал о ее чувствах и не мог ответить взаимностью. В этом причина его необычной скрытности. Похоже, даже идеальная внешность и запредельная уверенность в себе еще не обещают счастья в любви.
Этим утром Лиза должна была ехать в машине с братьями и Толстушкой - Костик особенно на этом настаивал.
– Много у вас там нахального вида парней. И так они на моих любимых девочек, пока меня не было, глазели, а раз я здесь - то нечего.
– Хрюша, ты жуткий собственник, - прогнусавил Валя, протирая очки и проверяя в прозрачном свете утреннего солнца качество работы.
– Ладно, твоя несравненная Жизель страдает - так ведь сама тебя выбрала. А Лизе за что маяться? Не мешай сестренке личную жизнь устраивать! Лизка, ты уже присмотрела себе парнишку понадежнее?
– Не надо мне никаких парнишек, - буркнула девушка.
– Это ты брось! Ну подумаешь, не повезло тебе - и протанцевала весь вечер с этой странной особой. Это не повод ставить на себе крест и забывать все, чему я тебя учил. Зачем вообще приглашала, Лизка? Слишком ты добра ко всяким фрикам.
– Валь, особа эта, может, и странная, но это мой друг, - Костя, который вчера почему-то сердился на Джун, сегодня встал на ее защиту. Должно быть, вспомнил, что именно прекрасной кореянке был обязан своим счастьем.
– И Джун никакой не фрик, то есть никакая не фрика... делька... Тьфу! Я с вами запуталась, - улыбнулась Лиза.
– В общем, Джун хорошая и совершенно нормальная.
– Нормальная, говоришь?
– ухмыльнулся Валя.
– Посмотрим.
– Эх... какая ты все-таки доверчивая, Лиз. Не верь ты этой заразе корейской. Еще чего доброго начнешь с ней разные свои тайны обсуждать!
– переменчивость настроения Кости-Хрюши начинала удивлять его сестру. Раньше он так не колебался - или человек ему нравится, или нет. А тут - то сам защищает Джун как друга, то ей говорит, чтобы не доверяла. Где здесь логика? Джун наверняка бы так и спросила, если бы присутствовала при их беседе, а не мирно посапывала в комнате.
– О чем судачите, герои вечера?
– "Буки" подошли к Лизе и двум ее почти неразлучным братьям.
– Где ваш Иван Грозный?
Ванечка еще вчера заявил братьям, когда те строили планы на воскресенье, что он еще с ума не сошел, чтобы, только приехав, опять куда-то трястись, и намерен посвятить законный выходной лежанию на пляже. "Хорошо еще, что этот капризуля в страховке всех нас записал, а то как бы мы поехали?" - возмущался братской ленью и нелюбовью к активному отдыху Костя, пока Валентин очаровательно улыбался окружающей природе и хорошеньким девушкам. Он вчера перезнакомился почти со всеми, и девчонки дружно млели от одного его вида, а парни старательно делали вид, что им все равно. Особенно безразличным пытался выглядеть Роман. Он совершенно безразлично развернул Инну от общества в сторону и хладнокровно не давал ей поворачиваться в сторону Вали. Но глазастый братик увидел брюнетку и окликнул ее: