Фея из Кореи
Шрифт:
– Это как? Кто из нас дизайнер-то?
– подбоченился Костик.
– Все папе скажу. Мы, значит, ради тебя осели в первом попавшемся городе, где есть мало-мальски подходящий вуз, но при этом и климат не губителен для твоего слабого здоровьица, а ты в назначении обычной тряпочки не можешь разобраться?
– Вот так и рассуждают профаны. Я, брат мой, дизайнер, я знаю все о модных направлениях, стилях, домах, могу перечислить всемирно известных и наших модельеров и определить, чей дизайн. Но как я могу отвечать за безумную фантазию никому неизвестного конструктора, который сочинил вот это?
Этим был
– Доброхотно дающего любит Бог...
– неожиданно задумчиво процитировала Вика, а остальные девчонки прыснули:
– Ты опять за свое? Недолго продержалась?
В ответ Вика только смущенно улыбнулась, а Аллочка и Даша сделали отметку в каком-то блокноте.
– В общем, я не знаю, что это такое, но получите и распишитесь, - подытожил Ванечка.
– По улице так точно ходить нельзя!
– не сговариваясь, вынесли вердикт два оставшихся брата.
– И вообще не надевай лучше это!
– А может, это пижама?
– предположил Вика.
– Точно, я это буду как пижаму носить, - примиряющее кивнула Лиза.
– Тем более нельзя!
– опять же дуэтом заявили братья Тин-Тин и удивленно переглянулись.
"Неужели они догадались о моем отношении к Джун и думают, что я буду злоупотреблять нашим соседством? Да я бы ни за что..." - девушка насупилась, а все разом стали расспрашивать, не стало ли ей хуже, поэтому она заверила всех, что прекрасно себя чувствует и вполне может появиться в столовой, а не ждать доставки еды на дом.
За ужином студенты, немного пришедшие в себя в поездке от глупой выходки Лизы и реакции на нее Джун, набросились на еду, а затем, утолив зверский голод, накопившийся от активного отдыха и стрессовой ситуации, с любопытством рассматривали новых постояльцев. Девчонки с удовольствием перешептывались, бросая значительные взгляды на группу молодых людей в спортивных костюмах, строя предположения на их счет. Разочарованно вздыхали, если обнаруживалось, что симпатичные незнакомцы, которых можно было заметить не за одним столом, не все оказывались одинокими. Некоторые были при том глубоко семейными. Парни таким вещам не удивлялись и не огорчались - просто с удовольствием любовались красивыми и, самое главное, новыми женскими лицами и не только. Несколько отдыхающих пенсионного возраста удостаивались разве что жалостливого взгляда особо сердобольных студенток или равнодушного - прочих. И совершенно напрасно. Как знать, какие страсти роковые бушевали в душе этой импозантной пары, которая Джуну, например, могла бы напомнить его собственных бабушку и деда? Вот только этим двоим повезло меньше - они познакомились, в отличие от Анны Романовны и Петра Сергеевича, всего год назад и сейчас просто-напросто проводили скромную свадебную поездку.
Сами невольные героини дня, один из которых чувствовал себя как лис-вегетарианец, а другая - как вылупившееся из яйца существо, которое гадает, летать его судьба или ползать, полностью сосредоточились на содержимом своих тарелок, хотя вряд ли могли бы ответить, что там было.
"Я не знаю, что это, но то, что я чувствую, целиком и полностью принадлежит тебе", - сияли серые глаза.
"Я совершенно уверен в своих чувствах, и попробуй только на них не ответь", - приказывали черные.
Понимали они при этом друг друга или нет? Если бы люди могли верно читать хотя бы в своей собственной душе, ответ на этот простой вопрос был бы однозначно положительным. Но густой туман закрывает от нас порой наши чувства и намерения. И не умея увидеть свое собственное лицо таким, каким оно было задумано и создано, разве увидишь как есть того, кто находится напротив, даже и очень близко?
– Пока вы делили один стакан, ваш находчивый Валентин выпил второй, - растормошил очарованных горе-едоков Тин-Тин младший и утащил свою звезду на прогулку. На свежем вечернем воздухе к ним сразу же присоединились Валечкины обожательницы, и вся эта пересмеивающаяся гуляющая группа вызывала у кого настороженность, у кого улыбки, а у кого-то даже зависть или печаль.
Лиза, следовавшая в отдалении, проводила компанию взглядом, а сама присела на одну из скамеек и всматривалась в краски вечернего неба. Одна за другой высоко и поближе к островерхим крышам пролетали чайки. Их бело-серые фигуры были деловиты - как будто они несли какое-то дежурство или выполняли секретное задание.
– Долго не сиди, сестренка. Твое экстремальное купание здоровья не прибавит.
– Вань, я все-таки не такая слабенькая, как ты, - девушка обеспокоено посмотрела на присевшего рядом брата.
– Не напоминай мне наполненные скорби годы юности!
– скривился щуплый и длинный брат и откинулся в притворном изнеможении на спинку скамейки.
– Вот отпустишь вас, малышню, а потом места себе не находишь.
– А по-моему, ты себе отличное место нашел - завалился на кровать да так и пролежал. Хоть на обед выбирался?
– поддела шутливо Лиза.
– Папа еще звонил, - продолжил отчет Иван, - что-то про драку упоминал. Занятная у тебя, говорит, соседка - и боевая, и старших уважает. Куда катится мир, спрашивает: мой сын возится с лоскутками, терпит, что им командует бой-баба, а какая-то мелкая восточная девчонка ввязывается в драки, да еще и побеждает.
– Ну не переживай так, Вань, все будет хорошо. Твоя Нора Клейм увидит, что ты отличный мастер, и перестанет тебя заедать.
– Перестанет она, как же. Вот ушел человек в отпуск, а она что? Пока были у Пети звонила раз пять, в дороге - звонила раз десять, сегодня - даже полежать не дала спокойно!
– Ах эта злая ведьма! Вот я вернусь домой - я ей покажу! Доставать моего братика любимого!
– Лиза вскочила и угрожающе затопала ногами, грозя невидимой обидчице кулаками.
– И ты туда же? Только и знаешь, что смеяться!
– возмутился Ванечка.
– Слушай, а у меня, кажется, есть идея!
– замерла Лиза.
– Я смотрю, ты в полном порядке, покорительница морей, - подошла бесшумно из темноты Джун.
– Бодрая такая, приплясываешь, как боксер.