Фея-Крёстная желает замуж
Шрифт:
Мурчелло на кровати не обнаруживается, и это радует меня, потому что на кровать у меня вполне серьёзные планы.
Феи могут обходиться без отдыха, еды, воды, но я всё-таки предпочитаю здоровый образ жизни, один из столпов которого – восьмичасовой сон.
Однако уже на следующем занятии меня ждёт разочарование. Настоящая принцесса – снова в чёрном и с жутким макияжем.
– Долорес! В чём дело?!
Зря я старалась, что ли? Вот же упрямая девчонка!
– Меня зовут Депра, – всё тем же сонным
– Мы же на прошлом занятии выбрали тебе новое имя…
– Вы выбрали, – говорит она. – А я не обещала, что соглашусь на него. Моё первое дали мне родители.
Остальные девчонки ахают и замирают.
– Мы ведь договорились, что если ты посещаешь мои занятия, то выполняешь и мои требования.
Она фыркает:
– Вы решили вылечить депрессию витаминкой мгновенного действия? Не выйдет. Депрессия – дело упрямое и затяжное. Так быстро не лечится. – Она вытягивает руки вперёд, опускает на них голову, буквально распластываясь на парте, и произносит со смаком: – Хочу сдохнуть.
Да уж действительно – витаминкой не вылечишь.
Что ж, запишем в поражение: один к пяти.
– Тогда ты, Даниэла, – говорю я долговязой, – выходи сюда и будем учиться ходить.
– Знаете, Айсель, вчера ночью я поняла, что мне это не нужно. Если уж какой парень захочет меня полюбить, то пусть любит такую, какая есть. И вообще мне больше нравится волейбол.
Два-пять.
– Ну а ты, Сони, почему опять в очках?
Она вздыхает и говорит тихо:
– Ваши линзы – чудесные, но мои глазки быстро устают. А я люблю читать. И вообще хочу жить там, где много книг, в библиотеке, например. Меня даже так и дразнят – Мышь Библиотечная.
Три-пять.
С Мишель, вроде бы, всё в порядке. Новые зубы ей наоборот нравятся. Да и личико так стало куда более миленьким.
Она охотно выходит на подиум, и я лёгким взмахом волшебной палочки обуваю её в изящные туфельки на шпильке.
– А теперь – пройдись. Покажи нам, как ты будешь соблазнять своего принца. Походка в соблазнении – на втором месте после речи.
Люси старательно записывает мои слова в тетрадку. Специально завела и обрисовала всю обложку цветочками и сердечками. Сегодня она сидит на первой парте, ловит буквально каждое слово и тщательно конспектирует.
Мишель делает несколько шагов, путается в ногах, совсем неприлично шлёпается лицом вниз и тут же начинает хныкать:
– Проклятые туфли! Ненавижу каблуки!
Поднимаю её, отряхиваю мантию и успокаиваю:
– Надо, Мишель. Представь, что этот класс – проход в храме. И там, у алтаря, тебя ждёт…
Всю мою патетику сбивает Ляна, которая, задыхаясь, вбегает в класс:
– Скорее, всем велели собраться во дворе!
– Что ещё за спешка? – вскидываю брови.
Ляна пожимает плечами.
– Велено доложить, что король Ландар собственной персоной пожаловали. А они – куратор академии.
Говорит и убегает: видимо, оповещать остальных.
Король
Любопытно будет на него взглянуть.
Ещё бы и отомстить, злорадно думаю я. Ведь когда-то этот король, тогда ещё, правда, принц, испортил мне экзамен – выгнал всех принцесс, которых я к нему направляла: та слишком толстая, та чересчур худая, а у этой вообще нос картошкой, а о той даже не заговаривайте – у неё ноги колесом.
– Король Ландар! Король Ландар! – словно мяч перекидывают мои подопечные друг другу звучное имя. Говорят его с придыханием. Закатывая глаза. Даже Депра оживилась:
– Ой, а вы мне можете вчерашний вид наколдовать? – просит она.
– Ты же сказала, что не лечишься витаминкой?
– Ну пожалуйста-пожалуйста, – она молитвенно складывает руки. – Я должна его увидеть. Короля…
– Боишься, что Марика уведёт?
– Эх, – вздыхает Депра, – она и так его невестой числится.
– А разве она настоящая принцесса?
Тут к разговору подключается всезнающая Сони:
– Да что вы, она не принцесса вовсе! Её отец себе титул купил. Да и то всего лишь баронский!
– Баронский? – фыркаю я, тем временем принаряжая девиц. – Что же это Ландар так быстро от своих принципов отказывается: ведь на каждом углу кричал, что только на настоящей принцессе женится.
– Вот увидите Марику – поймёте, почему отказался! – хором заверяют девчонки.
– Ну что ж, тогда пойдёмте смотреть.
А возле академии, тем временем, гам и суета. Все собрались, преподаватели мечутся туда-сюда, расставляя нас в две шеренги по обе стороны двора, чтобы образовался широкий проход.
Хорошо, что я могу летать, а то бы ничего не увидела: нас затирают в самый зад. Парю над толпой, выглядываю, куда потерялась моя Депра («Долорес! Зовите меня только Долорес!», – повторяет она, когда спешим к месту событий). А тут вдруг раз и пропала.
От выглядывания меня отвлекает Даниэла – она самая высокая и всё отлично видит со своего места: тянет за край платья, показывает.
– Вон Марика.
Бросаю взгляд в указанном направлении. Действительно, серьёзная конкурентка – всё при ней: и пухленькие алые губы, и золотистые локоны, и тонкий стан, и роскошная грудь.
Ландара можно понять. Такая красотуля! Вот только я видала и покрасивее. Та же Деп… Долорес, если умыть, в разы лучше будет.
Марика в платье, выставляющим на показ все её достоинства, стоит в первом ряду с корзиной цветов – встречать жениха готовится.
Вбегают трубачи в красных ливреях, становятся по обе стороны и играют встречный марш.
Он въезжает важно, на белом коне, горделивый и статный. Истинный правитель и повелитель.
По рядам прокатывается стон – здесь единодушны все: и юные первокурсницы, и умудрённые годами преподавательницы.