Фея северного озера
Шрифт:
Когда-нибудь потом. Что сделано, то сделано. По крайней мере, это сделал не местный грубый мужик, а опытный, нежный, изысканный француз. И главное — теперь она знала, что это такое. Правда, говорят: новое знание — новая печаль. Ну что ж, опыт есть. Опыт, который, возможно, больше никогда не пригодится.
Она встала, потянулась и принялась за утренний туалет, зная, что должна предстать перед своими подопечными, которые так и не стали ее судьбой, во всем прощальном блеске. По крайней мере, чтобы они не разочаровались в той девушке, которая когда-то — ужасно давно, неделю назад — приветственно
На эту пристань Аманда и отправилась, и через полчаса уже высадилась на то самое место, где они ее впервые увидели и где теперь стояли той же толпой. Она изящно вышла из собственной машины — в алом комбинезоне, элегантно облегавшем бедра и тонкую талию, в белоснежной футболке, оттеняющей свежую загорелую кожу рук, щей и груди, позванивая тонкими золотыми браслетами на тонких запястьях, пышные волосы вольно вились по ветру.
Ее отлично накрашенные глаза беспощадно и прощально оглядели всех вместе и каждого в отдельности, не задержавшись ни на ком, ее подведенные по всем правилам губы улыбались морозной улыбкой Снежной королевы — что ей до этого общества отступников и неудачников? Она равнодушно, с безразличным доброжелательством принялась за рукопожатия, объятия и пожелания. В общей суматохе она не разбиралась и не желала разбираться, кто там ее обнимал, целовал, клялся в любви, обещал написать, прислать, вернуться…
Для нее все эти люди больше не существовали. Они даже не могли вновь принять первоначальную виртуальную форму — досье навсегда исчезло в пляшущем огне.
И все же что-то дрогнуло в груди, и едва не полились искренние слезы, когда парни, которых она никогда больше не увидит, на коллективном плохом английском запели в ее честь «Никогда не говори „никогда!“». Кто, черт побери, их этому научил? Но Аманда не могла допустить, чтобы ее красивые, глубокие, манящие глаза обратились в грязные болота потекшей туши. И она сдержала слезы и, так же как неделю назад, весело замахала бывшим подчиненным, которые уже устраивали на палубе свой спальники и рюкзаки.
В эту минуту к Аманде подошел ухмыляющийся старый капитан со свертком под мышкой. Она знала: Тьюмори (его иначе не называли) успел заглянуть домой и захватить у жены очередную пайку на ужин. Тьюмори остановился и, близко заглянув в улыбающееся лицо Аманды, произнес:
— Ну что, милая, проводила своих дружков? Не унывай! Завтра мистер Рочерли привезет новый товар. Сказал, начнется основная работа, он будет главным, собрал целую армию. Велел тебе кланяться. Спрашивал, как ты устроилась. Скажу, что нормально — да?
Улыбка мгновенно слетела с лица Аманды. Имя вспыхнуло в памяти одновременно с лицом — с тем самым лицом, которое она вчера не успела разглядеть в древесных извивах. Тот самый человек, давно и навсегда потерянный, вдруг стал все больше и больше выступать из тумана памяти, грозя объявиться самой что ни на есть живой явью…
Захваченная новыми переживаниями, Аманда стояла и машинально махала вслед катеру, увозившему судьбу, которая в очередной раз сказала «нет».
19
Вернувшись в коттедж, Аманда первым делом вышла в Интернет и написала Люси о странном событии.
Она давно уже не писала
О такой вещи, как землетрясения, Аманда знала. Что они случаются на Земле — об этом она слышала, но ни разу не испытала. Ей хватало других пережитых потрясений. И хотя Люси постаралась собрать все факты, рассказывавшие о подобных ужасах, когда-то происходивших на том самом Озере, где Аманда собиралась пустить корни, но землетрясения здесь не наблюдались давно. Очень давно. Так давно, что о них не помнили и старожилы. И, в конце концов, раз уж медицинская корпорация не приняла во внимание такое обстоятельство, то уж беспокоиться тем более не о чем, решила тогда Аманда.
Она и успокоилась. Сообщенные факты объяснила простой завистью к ней со стороны подруги (сама-то Люси так и продолжала прозябать в родном Редмонде на жалкой должности лаборантки в частной клинике). Вспомнив, к тому же, что Люси всегда быта паникершей, решила больше не писать ей, тем более что про Дэна подруга, вероятно, сообщить ничего не могла, а другие темы были неинтересны.
Но сегодняшнее событие, странным образом продолжившее вчерашнее предчувствие, вызвало такое волнение, которым необходимо было поделиться.
Аманда путано, без соблюдения каких-либо грамматических правил, но очень быстро набирая буквы и знаки, сообщила о словах Тьюмори (умолчав про эпопею с волонтерами), сумбурно поделилась воспоминаниями о прошлом, о своих неудачных попытках найти Дэна, оправдывалась в решении прекратить их и забыть о нем. Закончила так:
«и видешь он снова объявился и имено тогда кода я менше всего этого ожидала, люси, это судба?».
Не перечитывая письмо, Аманда ткнула курсором в полузабытый электронный адрес и решительно нажала кнопку «Отправить».
Люси откликнулась так быстро, словно все это время только и сидела у компьютерного экрана, поджидая весточку от дорогой подруги.
«Это судьба, дорогая Аманда, это судьба!» Восторженное начало было продолжено длинным перечнем сообщений, изложенных в порядке убывания значимости.
Оказывается, Люси все это время не сидела сложа руки у монитора, а продолжала разведывательную деятельность, насколько это было в ее возможностях.
Ей удалось напасть на след Дэна. Он шел строителем, участвовал в важных проектах, на открытии одного из них с ним, мистером Рочерли, за руку поздоровался Президент.
Дэн по-прежнему не женат.
Дэн ни с кем не поддерживает контакты, на письма Люси не откликнулся.
В последнее время он работал с той самой благотворительной организацией, которая пригласила Аманду на должность координатора.
Так вот кому обязана этим счастьем! — искрой вспыхнуло в голове Аманды. Значит, он тоже искал меня? Но как нашел? Ничего не понимаю.
Надеясь на ответ, она принялась вчитываться в следующие сообщения.
Но дальше речь шла о другом.
О самой Люси: ее нынешний друг, механик автоцентра, очень славный парень, хотя и грубоват в постели.