Фиалка в чертополохе

Луст Стелла

Его жесткая, словно звериная внешность и чуткие, легко и нежно ласкающие её лицо руки, вызывали в её сознании такой диссонанс, что весь её организм словно внезапно разбалансировался. По телу пробежала дрожь, отдаваясь в самых отдаленных его уголках, когда пальцы вожака коснулись шеи чуть ниже мочек ушей.

— Ты даже не представляешь, — прошептал Чертополох, приближаясь, — что ты для меня значишь на самом деле. Ты мой Зов…

— Я… — попыталась возразить Фиалка, но губы мужчины накрыли её собственные, и что-то произошло.

Словно радужный фонтан взорвался в её сознании. Глаза сами собой закрылись, отрезав её от мрачного настоящего, и оставив

только его губы и его руки. Где-то на краю билась мысль, что он тот, кто виновен во всех её нынешних несчастьях, но волны теплой неги, накатывающие от поцелуя Чертополоха и прикосновений его пальцев, подминали под себя эти отголоски правды, растворяя их в том океане блаженства, который захлестывал Фиалку, получавшую такую малую, но прежде не изведанную чувственную ласку.

Его губы были требовательными, но не настойчивыми. Активными, но не наглыми. Медленно и осторожно продолжал он поцелуй и поглаживания, и под этой лаской её гнев и подозрительность таяли помимо её воли. Звериная сила, исходившая от него, обволакивала Фиалку, при этом трансформируясь в заботу и нежность. В какой-то момент его пальцы забрались ей в волосы, и девушка невольно охнула от удовольствия, приоткрыв губы.

Их дыхание слилось воедино. У Фиалки закружилась голова, а в теле появилась такая легкость, что она почти почувствовала, как отрывается от кровати. Длилось это недолго, потому что с тяжелым вздохом Чертополох оторвался от неё и медленно поднялся на ноги.

Послевкусие поцелуя ещё таяло на её губах, Фиалка медленно приходила в себя. И на неё тут же нахлынули эмоции. Стыд за предательство Ильи, волнительное чувство от такого поцелуя со своим пленителем, и злость на себя за удовольствие, которое она при этом испытала.

— Зачем… Зачем ты это сделал?..

— Не могу идти против своей природы, — глухо сказал он, поворачиваясь к выходу.

— Скажи… Ты говорил про моих друзей… А кто-то из них реально уехал? Ты отпустил кого-то?

Чертополох остановился и, не оборачиваясь, пожал плечами.

— Нет, конечно. Зачем?

И, прежде чем Фиалка нашлась, что ответить, он вышел.

Она осталась одна, кусая маникюр в панических размышлениях о том, как же ей поступить.

Глава 14

Весь день она провела в метаниях.

Ошейника не было, она не сидела на цепи. Дверь тоже не была закрыта. Фиалка постоянно порывалась броситься к ней и выбраться наружу. Тем не менее, глупой она себя не считала, и понимала, что бежать на глазах у всех бессмысленно и бесполезно. Но ждать… вот это было самым сложным.

Сомнения в искренности Чертополоха съедали ее.

И их поцелуй… ничего подобного с Ильёй она не испытывала. С ним все казалось каким-то… будто ненастоящим, словно эксперимент. Фиалка была убеждена, что любит его. Но теперь… теперь её уверенность была поколеблена, и Фиалку разрывали чувство вины и злость на себя.

Девушка упала на постель, обхватила руками подушку и горько вздохнула. Ещё утром все было так просто! Это вот — враги, это — друзья. Но этот поцелуй выбил её из колеи понятного мира. Теперь сумбур мыслей все перемешал. Нет, враги по-прежнему оставались врагами, а Чертополох — их предводителем, тут ничего не изменилось. Но проявляемые им эмоции… Было ли это игрой, целью которой был вред ей, Фиалке? Или среди уродов был урод, в котором сохранилось что-то человеческое? И можно ли считать проявлением человечности только то, что он хотел её?

Фиалка уже приняла,

как данность, что её мысли о Чертополохе приняли совсем иной оборот. И что она уже не ставит его в один ряд с остальными бандитами, тем же Фомой. Но не страх перед возможным насилием или трудностями побега, на который ещё надо было решиться, вгонял её в депрессивное состояние. Она долго не понимала, что так гнетёт ее, пока не догадалась, что это слова Вожака о решении каждого из друзей бросить остальных ради спасения.

Мог ли он обманывать её? Безусловно мог. Но зачем это было нужно Чертополоху? Ведь он и так мог держать ее здесь сколько угодно, при желании — издеваться, а она даже и не представляла бы, где оно, это «здесь». Из извращенной любви к моральному подавлению? Даже в этой ситуации он не выглядел тем, кто будет кайфовать, вгоняя человека в раздрай. Он был явно человеком силы, которому проще разбить кому-то лицо, чем изощренно троллить.

Так что вряд ли он стал бы придумывать такое. И ещё она ловила себя на очень неприятной мысли, которая очень даже походила на истину — что ребята вполне могли так поступить. Она вспомнила каждого из них, его поведение по отношению к остальным, и покачала головой. Чертополох наверняка сказал правду. Каждый из ребят всегда был сам за себя.

Впервые она задумалась о том, что же их объединяет, кроме принадлежности к семьям с деньгами? Ведь не было никаких общих интересов, кроме тусовок в клубах и на курортах. Тусовок, которые ей, на самом деле, особо и не нравились. К тому же развязное поведение ребят, уверенных, что папины деньги могут творить чудеса, частенько вгоняли её в стыд и сожаление, что она в этот момент с ними. Размышляя, она пришла к простому выводу и даже удивилась, как эта очевидная мысль не пришла ей в голову раньше. Ведь все они были друзьями Ильи. А её приняли в свой круг, только потому что она стала его девушкой. Вернее, он объявил её своей девушкой. А так, невзирая на общий социальный уровень, ничего общего у неё с ними не было.

Тем не менее, могла ли она сбежать, бросив их на произвол судьбы? Фиалка понимала, что вряд ли сможет. Но чем она поможет их положению, которое даже не особо себе представляла, если останется в плену?

Она давно вскочила с кровати и теперь ходила из угла в угол, не находя себе места. Пыталась поесть, понимая, что силы ей потребуются, и осилила один бифштекс. Мысли о предстоящем побеге измучили её окончательно. И как, собственно, бежать? Сама она из тайги точно не выйдет. О сплаве на каком-нибудь бревне в холодной воде она думала с ужасом. Вряд ли ей это под силу. Чертополох обещал вывести её… если выживет в поединке с Фомой. Но чем он купит её молчание об этом месте?

Вспомнив о том, что Чертополох сегодня может умереть, Фиалка внезапно почувствовала гулкую сосущую пустоту внутри и разозлилась на себя. Ведь надо бы желать им смерти всем! Этим насильникам, избивавшим девчонок ради удовольствия. Но Чертополох…

Фиалка подошла к окну и стала смотреть, как его люди возятся у дальнего края изгороди, что-то сооружая. Чертополох ведь приказал своим не трогать девочек. Хотя вряд ли из благородных побуждений. Они были ему для чего-то нужны. А с учетом пристрастий местных аборигенов, можно было предположить, для чего… В этот момент Фиалка поняла, что не сможет уйти одна, не попытавшись спасти остальных. Она может попробовать убедить Чертополоха отпустить их. С завязанными глазами вывести куда-нибудь, откуда они смогут добраться до людей.