Фиалка в чертополохе
Шрифт:
Через минуту Фиалка сидела рядом с обнаженным мужчиной и с ужасом смотрела на глубокие порезы по всему его телу. В этих ранах, из которых проступала и струйками ползла вниз по коже темная кровь, она видела красное мясо и ещё что-то, от чего к горлу подкатывал противный комок.
— Я не знаю, что надо делать! — в отчаянии прошептала она. Израненный Чертополох вызвал в ней острый прилив сострадания и желания как-то помочь облегчить его боль. Фиалка заметалась, пытаясь вспомнить хоть что-то, что делается в подобных случаях. Сейчас её охватила только одна мысль — помочь израненному, а, возможно, умирающему Чертополоху. Кто он, кто она, все стало неважным
Кажется, самым главным сейчас было остановить кровь. Девушка кинулась в ванную и выгребла все полотенца из шкафчика. Вернувшись в комнату, она остановилась, внезапно подумав, что нужна более тонкая ткань. И попыталась разорвать простыню. Никак не получалось повредить шов прострочки, как Фиалка его не дергала. Чертополох негромко застонал, и этот стон подстегнул её. Ничего режущего в пределах видимости не было, и Фиалка из всех сил ткнула простыней в угол столешницы туалетного столика. С громким треском ткань лопнула, и девушка с трудом оторвала несколько полос.
Приложив сложенные полотенца к самым страшным ранам на теле оборотня, Фиалка неумело обмотала их импровизированными бинтами. Покончив с этим, вымотанная морально девушка обессиленно села рядом, глядя на лицо Чертополоха. Его дыхание было прерывистым, из уголка рта то и дело сочилась кровь. Но Фиалка заметила, что происходило это все реже и реже. Она, словно сомнамбула, сходила снова в ванную и намочила последнее оставшееся полотенце. Вернувшись к Чертополоху, девушка отрешенно принялась стирать кровь с его лица и тела.
На секунду Фиалку остро кольнула мысль о том, что перед ней еле живой виновник всех её несчастий. Что-то переключилось в ней. Гнев и отчаяние за все происшедшее накатили горячей волной, вызвав внезапный приступ ярости. Ей захотелось ударить Чертополоха, выместить на нем весь свой страх, отплатить за отчаяние прошлой ночью, когда она голая металась в темноте, преследуемая глумливыми амбалами, жаждавшими забрать её на поругание. А он сейчас — бессильный, беспомощный… Девушка смотрела на мускулистую шею, которую пересекала страшная рана со следами от клыков, скрытая под неумелой повязкой, и думала о том, что, видимо, потребуется не очень много усилий, чтобы лишить его жизни… Она даже оглянулась, чтобы найти что-то, что могло бы сойти за оружие. На глаза попалась цепь, на которой он держал её, будто собаку. Фиалка, словно на автомате, положила полотенце и встала. Подняв цепь, она протянула её к голове лежавшего Чертополоха и обернула один раз вокруг его шеи. Сев сбоку на пол, она уперлась ногой в его плечо и слегка натянула цепь, ухватившись за неё обеими руками. Но, глядя на четкий профиль лежавшего неподвижно оборотня, девушку поняла, что приступ ярости уже прошел.
Уставившись на безжизненное лицо главаря оборотней-бандитов, Фиалка старательно пыталась вызвать в сознании образ избитых и изнасилованных подруг. Но на ум почему-то приходила только азартно вопящая в поддержку Фомы Диана.
— Давай! — прошептала себе Фиалка. — Мы явно не первые, и не последние из тех, кого они похитили и изнасиловали! Давай! Он тут заправляет всем! Он всё организовал! Но ты можешь пресечь это! Ему не стоит жить!
Мысли о том, что на его место просто придет другой, такой же, Фиалка старательно гнала прочь. Она кусала губы и приказывала сама себе дернуть за цепь и вычеркнуть Чертополоха… Чёрта — из списка живых. Но что-то останавливало её, ужасая самой мыслью об убийстве. Пусть и убийстве бандита, но убийстве. Глядя расширившимися глазами на мускулистую шею, вперехлест обернутую
Девушка перевела взгляд с израненной шеи на плохо отмытое ею самою от крови лицо оборотня и вдруг поняла, что любуется им. Хищные, но правильные черты были по-своему красивы. А жесткие складки у губ вдруг показались ей не признаком жестокости, а знаком чего-то трагичного. Что пережил этот мужчина за свою жизнь, если в ней имели место быть моменты вроде сегодняшнего? Сколько раз он подвергался смертельной опасности? Убивал, чтобы не быть убитым? Перед Фиалкой внезапно развернулся, словно панорама, огромный неприглядный мир жизни вне обеспеченности и безопасности. Она невольно заморгала, отреагировав так на своё озарение. Как живут эти люди? Ну, не люди, а существа? Посреди леса. Почти без света, без удобств цивилизации. Без женщин, без детей… За колючей проволокой, в каких-то бараках… Откуда здесь взяться хорошим манерам?
А теперь, из-за выбранной — возможно, и не им самим — жизни, этот мускулистый и, как она теперь видела, красивый и брутальный мужчина лежит перед ней едва живой. Сострадание внезапно накатило на неё, смешиваясь с новым видением Чертополоха. Все ли она сделала, что могла? Фиалке захотелось коснуться Чертополоха. А вдруг у него температура? Может быть, нужно приложить мокрое полотенце? Медленно и неловко протянув руку, она положила ладонь на его лоб и едва не вскрикнула. Кожа была обжигающе горячей. Если у него и была температура, она, видимо, была очень высокой.
Схватив уже исполосованную простынь, Фиалка побежала в ванную, чтобы намочить её. Вернувшись, она склонилась над лицом Чертополоха и приложила мокрый куль на его лоб. И, убирая руку, почти машинально провела пальцами по его щеке.
От этого легкого прикосновения Чертополох открыл глаза, и их взгляды встретились. И в этот момент Фиалка услышала торопливые шаги за спиной и сдавленный вздох.
Девушка резко обернулась и обмерла.
В дверном проеме стоял покрытый бетонной пылью Илья и целился в них из автомата.
Глава 17
Все прошло до отвращения гладко.
Когда на улице раздался гвалт и крики, охранник, оставленный наблюдать за пленниками, до того увлеченно высовывал голову из ворот, ведущих в бункер, что совершенно не услышал подкравшихся Илью с Азатом. Илья дернул на себя «Калашников» охранника, а армянин молниеносным ударом вырубил его. Бугай рухнул на бетонный пол, и Илья добавил еще прикладом по голове. Ему показалось, что он услышал хруст и испуганно поднял взгляд на Азата. Армянин посмотрел на него, но ничего не сказал.
— Погнали! — выдохнул Илья.
— Подожди! — Азат выглянул наружу и осмотрелся. — Они все собрались в одном месте, походу. Надо тогда прямо выбегать и тихо в обход. По темноте. Ты говорил тут все колючкой огорожено.
— Да. — Илья вспомнил ещё раз все, что он видел, когда носил воду. — И от нас в самом дальнем конце есть ворота. И рядом машины стоят.
— Тогда рвем направо и вперед. Дай мне «калаш».
— Нет!
Азат посмотрел на него и прищурился. В свете слабой лампочки его лицо сделалось очень опасным.