Фиалка в чертополохе
Шрифт:
Когда Фиалка впилась в них страстным поцелуем, его губы подались не сразу. Но когда оборотень ответил на поцелуй, его сладость подкосила Фиалке ноги. Все ощущения усилились в разы. Каждое касание пронизывало её насквозь. Она не заметила, когда Кира соскользнула с его члена и почувствовала только её руки на своих плечах, которые потянули её назад, от мужских губ, с которых она словно пила небесный нектар.
Нехотя оторвавшись от Чертополоха, Фиалка с легкой улыбкой позволила увлечь себя на спину и почувствовала лопатками шероховатую поверхность матраса, пахнущего лесными травами. Потолок палатки с двумя большими лампами, вокруг которых кружились ночные насекомые, качнулся у неё перед глазами, а затем в поле зрения появились крепкие женские
— Если ты так прешься с неё, — донесся словно издалека её голос, — то давай! Трахни её прямо при мне! Что уж там! Смотри! — Сверкая глазами, вулфраа повернула голову и указала на Фиалку. — Я сама положила её под тебя!
Она нервно засмеялась.
— Давай! Покажи своей паре, как ты имеешь Зов! Попробуй сделать это при мне! Покажи, что столько лет моей жизни ты выбросил в поганую яму! Сможешь?
Фиалка, плохо понимавшая, о чем идёт речь, но всеми порами своей кожи жаждавшая прикосновения к телу Чертополоха, посмотрела в бородатое лицо оборотня. Его черты исказились, Чертополох оскалил зубы, ставшие вдруг длинными и острыми, и протянул руки к телу Фиалки. Но Кира резким ударом отбросила их.
— Нет! — выкрикнула Кира, мотнув головой. — Будь снизу! Если она — Зов, ты не можешь устоять! Этой девчонке ты можешь втирать что угодно про Зов! Можешь гордо бросать фразы о своей несокрушимости, а потом уходить и набрасываться на меня, выплескивая досаду и злость! Так что, — прошипела прямо в лицо самцу, — если ты решил променять меня на неё, я хочу видеть, как ОНА тебя трахает!
С громким стуком её рука врезалась в грудь Чертополоха, отбрасывая его назад, а в следующее мгновение Фиалка почувствовала, как мощная сила вздергивает её в воздух и обрушивает на грудь мужчины.
— Давай! — рявкнула ей в ухо Кира. — Трахни его! Ты же его Зов! Центр его нового гребанного мира!
Фиалка почувствовала шлепок по ягодице, но в то же мгновение все стало совершенно не важно. Потому что она встретилась взглядом с Чертополохом, и они провалились в одну общую фиолетовую бездну.
Все вокруг перестало существовать. Были только его глаза, его лицо, его сильные руки на её талии. И огненный стержень, пронзивший её истосковавшееся тело. Фиалка пропадала, распалась на миллион кусков, собираясь вновь только для того, чтобы почувствовать неистовый напор его тела, услышать стон, который наконец раздался из его губ и увидеть фиолетовое сияние, разгоравшееся в глубине обожаемых глаз. В эти моменты она любила его. Оборотень был лучшим из всего, что доставалось ей на протяжении всей её короткой жизни. Он был самой жизнью. Пульсирующей внутри неё жилой, которая связывала их тела в единое целое, сливала в некое подобие единого организма, пронизываемого молниями удовольствия. Фиалка чувствовала удар, сотрясающий её всю до самых корней и на мгновение заставляющий сократившиеся мышцы одеревенеть. После чего вновь её тело и сознание разлеталось на миллион частиц, каждая из которых отражала её искаженное наслаждением лицо, рот, распахнутый в крике, который она не могла услышать, зажмуренные в напряженном удовольствии глаза. И этот цикл повторялся снова и снова, накапливая сладкое напряжение в её теле, которое все росло, заполняя все её существо. Руки ощущали твердые мышцы, пальцы путались в жестких колечках волос, впивались ногтями в мужскую плоть, словно стараясь вырвать, оставить себе частицу его, мужчины, которого Фиалке хотелось оставить себе и только себе.
Край слуха мазнул звук пощечины и крик: «Да как ты мог?!», но Фиалка тут же забыла про него, подстегиваемая снизу ударами мужских бедер и ощущением того, как раскаленный член распирает её тело изнутри. Стальные пальцы мужчины до боли впились в её талию, а его движения
— Тогда может быть ты дашь ему то, что он хочет?
В тоже мгновение тело Чертополоха судорожно забилось под ней, вступая в унисон с её собственными содроганиями и Фиалка почувствовала, как внутри неё упругими толчками выплескивается что-то огненно-обжигающее. Но волна наслаждения уже захлестнула её, унесла сознание, потушив разум и погрузив его в темноту, разрываемую сотнями вспышек.
Глава 28
Она пришла в себя, лежа на матрасе. Эйфория от неизвестного ей напитка прошла. Музыка своим ритмом уже только вызывала вспышки головной боли. Свет ламп, который она помнила не особо ярким, сейчас ослеплял, как лучи прожекторов, направленных прямо в глаза. Снизу неприятно царапала плотное волокно матраса, и что-то тяжелое придавило её сверху. Повернув голову, Фиалка увидела, что на ней, обняв её одной рукой, полулежит Чертополох. Казалось, что он спит.
Внезапно девушка почувствовала сильнейшее раздражение.
Все тело звенело и было, несмотря на головную боль, удивительно легким. Но руки и ноги, когда она попыталась ими пошевелить, отозвались неимоверной слабостью. Тем не менее, она собрала все силы и выбралась из-под Чертополоха. Вокруг ещё вовсю шла оргия, никто из участников которой пока не выказывал слабости.
У Фиалки слегка кружилась голова. Ей захотелось выйти на свежий воздух. Но когда она поднялась на ноги, по внутренней стороне бедра потекло что-то теплое. Уже почти машинально девушка попыталась стереть свои соки рукой, но на пальцах налипло что-то прозрачно-белесое. В каком-то ужасе, она опустила голову и заглянула себе между ног. Потом посмотрела на лежавшего Чертополоха. На его член.
— Ох!..
Она вспомнила, как перед пиком руки Киры надавили ей на плечи, заставив кончающего Чертополоха оставаться внутри её тела. И её шепот: «Тогда может быть ты дашь ему то, что он хочет?». У Фиалки похолодело сердце. Он же кончил в неё. Прямо в неё. И, судя по количеству вытекающей спермы, весьма обильно! Сколько она там пролежала? А что если теперь она залетит?!
Она отшатнулась на внезапно ослабевших ногах. Чертополох приподнялся и вопросительно посмотрел на неё.
— Все в порядке?
— Ты… ты кончил в меня… — Фиалка с трудом разжимала губы, слепо пытаясь дрожащими руками попасть в рукава рубашки. — Я теперь могу забеременеть… А я…
Он перевернулся и сел, по-турецки скрестив ноги. Более бесстыдной позы у мужчины Фиалка ещё не видела. Но выглядел оборотень настолько естественно, что подходящая, было, реплика, застыла на её губах.
— Я же говорил. Это крайне маловероятно.
— Но… но предыдущие разы ты… вытаскивал… прежде чем… Почему?
Чертополох пожал плечами.
— Какая разница?
— Тогда ты хоть немного думал обо мне! А сейчас…
Он поднялся на ноги и медленно подошел к ней. Его голый вид и внушительные мужские достоинства сейчас вызывали у Фиалки скорее страх, нежели вожделение.
— А сейчас я думаю о нас.
— Что?! — опешила Фиалка. — О нас? И это после всего… после того, как ты трахал свою бывшую на моих глазах? Из чувства долга, что ли?!
— Ты мой Зов, — сказал оборотень. — Ты нужна мне. Только ты одна. Больше я не посмотрю ни на одну женщину. — Он попытался взять её лицо в ладони, но Фиалка резко отстранилась. Глаза Чертополоха потермнели от гнева, но он сдержался и ровным голосом продолжал: — Ты будешь со мной. Будешь моей. Навсегда. И как знать, может быть этот союз принесет продолжение?