FIDES

Норден Алекс

– Северус… – чуть слышно промурлыкала она, покрывая поцелуями его шею, он вздрогнул и обеими руками скользнул по её спине под одеждой, но отстранился от поцелуев.

– Может, так будет лучше? – шёпотом спросила Нина и сбросила футболку, смущаясь своего тренированного тела.

Северус нервно вдохнул, спускаясь пальцами от её висков обратно к талии, едва задержав ладони на груди, и коснулся её губ в медленном поцелуе, прижимая горячее тело девушки к себе. Не прерываясь, Нина освободила его от рубашки и нежно гладила плечи, легко царапала спину, отклоняясь назад и увлекая его за

собой, так что он оказался лежащим над ней. Одной рукой он медленно, немного робко, скользил вдоль её тела, спускаясь на бедра, он целовал её шею, плечи, грудь, а после снова припал к губам, уже порывисто, страстно.

Понимая, что сам Северус может и не решиться, Нина расстегнула джинсы и потянулась к его ширинке, чтобы они могли освободиться от оставшейся одежды, но он перекатился на бок, удерживая девушку в объятиях, иначе она бы упала с дивана.

С минуту он отчуждённо смотрел на неё и, отдышавшись, сказал:

– Я… не могу. Прости.

Нина подвинулась, чтобы поцеловать его, но он уклонился.

Они снова сели на диване, он набросил на плечи рубашку, Нина вернула на место футболку. Северус посмотрел на часы, карманные часы на цепочке, под крышкой которых таилось не только время. «Остерегайся, как чумы, влеченья, На выстрел от взаимности беги*», – Нина вспомнила совет Лаэрта из спектакля. А вот Гамлет чем-то схож со Снейпом…

– Тебе лучше пойти спать, – бесцветным тоном тихо сказал он, глядя на гаснущие красные угли в камине.

– Северус, – ответила Нина, погладив его запястье, – для меня это всё не важно, я же… не заставляю тебя! Я только хочу быть рядом.

– Ты… серьёзно?

– Да, – она пристроила голову на его плече. – И… давай допьём твой виски? А если ты зажжёшь свечи, будет очень романтично, – девушка вместе с ним глядела на мерцающие огоньки камина.

Северус наполнил широкие бокалы и призвал с полки подсвечник с пятью свечами. Ночь наполнилась тёплым и приглушённым жёлтым светом.

– Ты… я смогу тебя понять, если тебе это просто не надо, – Нина, осушив бокал, нежно провела пальцами по его животу. Она уже сама не знала, это говорит она, или только что выпитый крепкий алкоголь. Снейп тоже не очень понял, но опять налил обоим напиток.

Нина прислонилась к нему, изредка касаясь пальцами его ладони.

– Знаешь… – начал он, открывая вторую бутылку, – я… у меня… – он залпом выпил четвертый бокал и налил ещё один, – Нина… у меня ещё… не было ни с кем отношений. Таких, – чуть виновато закончил он своё мучительное признание, откидываясь на спинку дивана.

Нина не удивилась, конечно, – можно было догадаться по его биографии. Но… для любого мужчины это нелёгкое признание, да и зачем оно сейчас… Чего он ждал? Насмешек, что ему тридцать три? Обвинений в том, что не способен завоевать женское сердце? Если хотел оправдать то, что не решился сейчас на их близость, – Нина итак знала истинную тому причину, с горечью понимая, что эта причина будет если не всегда, то ещё очень долго.

– У меня тоже никого не было до сих пор. И… меня это радует! – она забрала у него бокал и выпила сама.

– Принца ждала на белом коне? – внимательно спросил он, обнимая её двумя руками.

– Да! Принца-полукровку

на фестрале, – рассмеялась девушка, снова поцеловав его шею.

– Пора спать… я провожу тебя наверх, – он встал, почти не шатаясь.

– Энди… давно уже спит… Можно я… давай, я пойду к тебе? Мы же поместимся? – Нину, в отличие от Снейпа, сильно вело во все стороны, и Северус пропустил её перед собой на лестнице, удерживая за плечи.

Кровать в его спальне была почти такая же огромная, как в Школе, под одеялом он хотел было отвернуться, и Нина сразу прижалась к нему и потянула его руку.

– Обними…

Северус выполнил скромную после всего, что случилось, просьбу, и, уткнувшись в плечо девушки, заснул с улыбкой.

Утром Нину разбудил не только белый свет, рвущийся в спальню сквозь незанавешенное пыльное окно, требовавший распахнуть это окно настежь навстречу новому дню, – нет, её разбудил непривычный за прошедшую неделю звук, доносившийся словно из прошлого. Будильник. Простой, без всякого волшебства будильник, стоящий на прикроватной тумбочке.

Девушка разлепила глаза, чувствуя, что всё ещё находится в объятиях любимого зельевара, который также с трудом просыпается и сонно зарывается носом в её плечо, пытаясь «спрятаться» от громкого звона. В конце концов, он не выдержал и потянулся через Нину, чтобы заткнуть эту адскую, с похмелья, машинку. Девушка последствий алкоголя не ощущала почему-то, или ещё не проснулась, или они ещё не проявились. Скорее, не проснулась, потому что глаза не желали оставаться открытыми дольше пары секунд.

– Северус… – промурлыкала она, нежно обнимая мужчину, – нам придётся вставать?

– И даже пойти на уроки… – он тоже не торопился открывать глаза, но минут через пять рывком поднялся с постели и отворил окно.

Холодный осенний воздух окончательно заставил девушку пробудиться.

Они с профессором выпили зелье от похмелья и головной боли, которая настигла их после пробуждения с небольшим опозданием; и, наскоро умывшись, приготовили бутерброды на завтрак. Лаборантка пошла расталкивать подругу.

– Энди! Подъём! – Нина распахнула гостевую, но здесь было пусто, по комнате гулял свежий ветер, перекатывая по полу скомканную бумажку, перед открытым окном колыхались шторы. На столе, придавленная чашкой, лежала карандашная записка.

«Нина, прости! Я не могу больше сидеть взаперти, я уезжаю искать дедушку. Билет в Эдинбург я купила еще в тот раз, а денег хватит. Будь счастлива со Снейпом! Мы ещё увидимся, я верю. Вот адрес: Edinburgh, Woodvillage, Yellowbrick road, 4. Твоя Энди.

s. не стала вам мешать и выбралась из окна: ) Скучаю.»

Нина высунулась в окошко. Сразу под ним была крыша балкончика первого этажа, а от неё маленькая пожарная лесенка. «Вот скалолазка…», – вздохнула девушка, вспоминая, как напряжённо Энди вела себя в театре, как заняла британской валюты у Снейпа... Лаборантка с горечью подумала, что это у неё была неделя приключений нон-стоп в вперемешку с романтическими иллюзиями, а Энди? Бедная её подруга сидела в комнатушке у Аберфорта и не могла даже напиться с тоски…

В дверях появился Северус, чтобы поторопить девушек: до уроков итак уже полчаса.