Философия войны
Шрифт:
Могут спросить, как возродиться из пепла?
Если нашим единственным содержанием будет маниакальный, бескомпромиссный, тотальный, фанатический, безусловный антиамериканизм, если он полностью поглотит наше существо, вытеснит все остальные соображения и мысли, мы найдем способ быть предельно эффективными в реализации наших планов. Русские очень сообразительный и умный народ. У нас еще есть некоторый стратегический запас. Он быстро исчерпывается, но пока еще не все потеряно. Если Римская идея станет нашей единственной общей идеей, если геополитика будет принята и признана как главная дисциплина в армейской подготовке и военном образовании, мы найдем способ дать последний бой. Не будем забегать вперед. Детали выяснятся по ходу дела. Главное, чтобы в начале было слово. Слово Катона-старшего.
Карфаген сегодня предельно силен. Он вплотную подошел к не делимой ни с кем планетарной власти.
«Почему практичные люди убеждены, что зло всегда побеждает? Что умен тот, кто жесток, и даже дурак лучше умного, если он достаточно подл? Почему им кажется, что честь — это чувствительность, а чувствительность — это слабость? Потому что они, как и все люди, руководствуются своей верой. Для них, как и для всех, в основе основ лежит их собственное представление о природе вещей, о природе мира, в котором они живут; они считают, что миром движет страх и потому сердце мира — зло. Они верят, что смерть сильней жизни, и потому мертвое сильнее живого. Вас удивит, что люди, которых мы встречаем на приемах и за чайным столом, — тайные почитатели Молоха и Ваала. Но именно эти умные, практичные люди видят мир так, как видел его Карфаген. В них есть та осязаемая грубая простота, из-за которой Карфаген пал. Он пал потому, что дельцы до безумия безразличны к истинному гению. Они не верят в душу и потому в конце концов перестают верить в разум. Они слишком практичны, чтобы быть добрыми. Более того, они не так глупы, чтобы верить в какой-то там дух, и отрицают то, что каждый солдат зовет духом армии. Им кажется, что деньги будут сражаться, когда люди уже не могут. Именно это случилось с пуническими дельцами. Их религия была религией отчаяния, даже когда дела их шли великолепно. Как могли они понять, что римляне еще надеются? Их религия была религией силы и страха — как могли они понять, что люди презирают страх, даже когда вынуждены подчиниться силе? В самом сердце их мироощущения лежала усталость, устали они и от войны — как могли понять человека они, так долго поклонявшиеся слепым вещам, — деньгам, насилию и богам, жестоким, как звери? И вот новости обрушились на них: зола повсюду разгорелась в пламя, Ганнибал разгромлен, Ганнибал свергнут... Карфаген пал, как никто еще не падал со времен сатаны».
Снова, как и 2 тысячи лет назад, скепсис и деньги, с одной стороны, фанатический дух восстания — с другой.
Чтобы победить врага, мы не должны останавливаться ни перед чем. Ни перед убийством, ни перед смертью. Это война. Великая война континентов.
Надо верить, что не бывает полностью проигранных войн. Когда кажется, что все потеряно, начинается самый серьезный и ответственный этап боя. У наших врагов шаткая почва под ногами. Они все рассчитали, все продумали, все реализовали. Но никогда не понять им «духа армии». Духа Русской Армии, неистребимого, неуничтожимого голоса Вечного Рима, Третьего Рима, Светлого Града потаенной Руси. Я нисколько не сомневаюсь, что рано или поздно будущий русский поэт скажет, подобно древнеримскому Катуллу из Сирмиона: «Карфаген разрушен, Соединенных Штатов Америки больше не существует». Но подготовить гибель заокеанской «империи Зла» должны мы.
т
%
Ничто так не популярно сегодня в России, как нелюбовь к Америке.
Антиамериканизм — это тотальное увлечение. Это поветрие. Это символ веры. Антиамериканизм — это серьезно.
Антиамериканизм является надежной платформой для прочной консолидации всего российского общества. На нем сойдутся и правый и левый, и простолюдин и интеллигент, и банкир и художник, и кремлевский чиновник и уличный бомж. Те, кто «против», составляют жалкую горсть. Тех, кто «за», — большинство; это антиамериканское большинство. Это большинство такое большое, что больше «путинского большинства» (Г. Павловский). Оно включает в себя и тех, кто молчит (поэтому оно «молчаливое» — по словам С.А. Маркова), и тех, кто кричит (поэтому оно «крикливое»).
Антиамериканизм в современной России состоит из многих составных частей. Все они укрепляют друг
друга и делают это явление тотальным. В самом глубоком смысле современный антиамериканизм является кратким резюме русской национальной истории — церковной, государственной, культурной, творческой, социальной, царистской и советской. США сегодня не просто «одна из стран», не просто не превзойденная по экономике, технологиям и вооружению держава; это пик развития европейского человечества на путях, открытых в Новое время. США давно догнали
Это осознание меняет Европу, но не меняет Америку. Америка, как терминатор, действует по собственной автономной программе, она пришла к нам из будущего, и в этом ее страшная тайна.
Россия шла всегда своим путем, полемизируя с Европой, отшатываясь от нее долгие столетия — так же, как сама Европа сегодня отшатывается от Штатов. Христианское сознание видит будущее в апокалипсических тонах. Запад — место, где заходит солнце, куда приземлился Денница, сброшенный с небес копьем архангела. Россия отвергала Запад, мучительно искала собственную траекторию — и в Киевской Руси, и в Московском царстве, и в романовской империи, и в Советском Союзе. В США сегодня воплотилось наглядно все то, чего упрямо сторонилась Русь веками и веками. Это — индивидуализм, бытовой (субъективный) материализм, гедонизм, нарциссизм, эгоизм, консумеризм, лицемерие, фальсификация свобод, атомизация социального целого.
201
*
Смысл истории России состоял в отторжении этого комплекса, в преодолении его. Либерализм в равной степени был неприемлем и монархистами, и большевиками, и эсерами, и интеллигенцей Серебряного века (см. А. Эткинда), и православными традиционалистами. США — это либерализм в его окончательном оформлении. Если отвержение либерализма составляло в течение веков русскую идентичность, значит, быть русским сегодня тождественно быть антиамериканцем. Антиамериканизм сегодня является важнейшей чертой нашей национальной идентичности. Поэтому мы ненавидим Америку.
Геополитически Россия — центр Суши, США — воплощение Мирового острова. Вся геополитическая история мира есть дуэль между этими полюсами — между сухопутным библейским чудовищем Бегемотом (это мы) и морским чудовищем Левиафаном (это они, американцы). Они душат нас, оккупируя береговую зону вдоль морских границ Евразии (стратегия Анаконды) — от Западной Европы через Средиземноморье и Ближний Восток к Индии и Индокитаю. Мы стремимся прорвать блокаду и выйти к теплым морям. Это длится долгие века: англосаксы (вначале англичане, сегодня американцы) против евразийского концерта наций (ось Москва—Берлин—Париж). Многие войны последних веков — включая две мировые — следствие этой битвы Суши и Моря. Одержав победу над Сушей в «холодной войне», Море хочет нас добить. Почему мы должны любить его? Мы хотим возродиться и восстать из пепла, мы хотим вернуться в историю. Поэтому мы ненавидим Америку.
Экономически: США стремятся быть главной экономической силой планеты. Но они не могут быть (и оставаться) ею. Их экономика находится в трудном положении, ее развитие — во многом следствие приписок в отчетах и агрессивного планетарного PR. Чтобы выжить, США должны продолжать строить из себя процветающую державу. Поэтому они решают свои экономические проблемы путем политических ультиматумов другим странам и военных авантюр. Не в состоянии победить в экономической конкуренции Евросоюз и новые бурно развивающиеся рынки Азии, они держат Европу и Японию в зависимости от арабской нефти самым грубым силовым образом — 6-й флот США в Средиземном море, постоянные провокации конфликтов на Ближнем Востоке и в самой Европе (бомбежки Югославии). Кроме того, они еще и противодействуют естественному развитию партнерских экономических отношений стран Евразии друг с другом: русские газ и нефть (плюс ядерное оружие) легко могут сделать Европу экономически (и политически) независимой, а европейские (и японские) инвестиции и высокие технологии способны ускоренно возродить российское хозяйство. США всячески противодействуют этому. Они хотят, чтобы мы все стагнировали, а они процветали. Поэтому мы ненавидим Америку.
Консервативные круги России не любят Америку, потому что транслируемая Америкой глобалистская культура безнравственна и порочна, она пестует извращения и подростковую олигофрению. Кровь, похоть, обман, прославление ловких мошенников и жестоких убийц, порностерв и прилизанных жиголо не имеет ничего общего с нашей собственной культурой и традициями, освещенными жертвенностью, поиском правды и справедливости. Они пропагандируют «безопасный секс» и изменение пола, оскорбляя этим наше достоинство. Они осмеивают высшие достижения человеческого духа, как архаику и «дикость», реформируют религии и культы на потребу глумящимся оглупленным ордам, ищущим развлечений. Поэтому мы ненавидим Америку.