Философия
Шрифт:
271
туализации как вечно нового, его толкования (экзегетика) для прояснения вероисповедных проблем (богопознания, подвига, свободы человека, его греха и т.д.). Логическим каркасом экзегетики является диалектика античности, которая была "воцерковлена" к IV веку и усвоена Отцами церкви.
Для византийского богословия античная философия была "школой мысли", но не "мудростью жизни". Такой же "школой" она становится для первых русских богословов и книжников. Так, уже в X веке существовал перевод систематического труда И.Дамаскина "Источник знания". В первой части ("Диалектика") речь шла об определении основных понятий философии Аристотеля как "естественного богословия", познающего "сущее как таковое", "божественные и человеческие вещи", "уподобление Богу в возможной для человека степени", "искусство искусств
Переводам светской литературы церковь не придавала большого значения. Философские и научные труды практически отсутствовали. Переводились труды Отцов церкви, жития святых и праведников, литургические тексты, произведения монашеской духовности, антилатинская литература. В XIV веке был произведен еще более строгий отбор. Русские знакомились с эллинской мудростью из сочинений Отцов церкви и во многом усвоили их двойственное отношение к философии.
В социальном плане церковь руководит общинами, открывает первые русские монастыри, школы, приюты, приглашает греческих мастеров для строительства и украшения храмов. Социальная ипостась церкви не только обеспечивала устойчивость религиозного сознания, сохраняя учение в книгах и иконах, в монастырских библиотеках, без которых новая культура погибла бы, но и сохранила Русь как единое, хотя и нецентрализованное государство, находившееся в состоянии глубокого кризиса из-за ожесточенных междоусобиц, принявших в XII-XIII веках характер межгосударственных конфликтов. Поскольку церковь была одна, а власть (духовная) митрополита распространялась на всю землю русскую, раздробленную войнами, постольку духовенство было наиболее действенным фактором в организации, структурировании социума. Применение византийских законов, более развитых, нежели дуальные оппозиции языческой нравственности, не только означало переход к новой системе права, но и развива
272
ло нравственное сознание. Единовластие церкви не просто сообщало Руси внутреннее единство и силу, но и помогло совершить переход от языческого юридизма нормы "око за око" к нравственному выбору. Возможно, что главенство церкви в духовной жизни Киевской Руси заложило основу своеобразия русской философии, постоянно рефлексирующей по поводу вечных и "больных" вопросов нравственности. Во всяком случае, первые русские святые Борис и Глеб были канонизированы по причинам нравственно-христианского порядка.
В эмоциональном плане православие на Руси стало формой народного мироощущения. Подавляющее большинство верующих, не умея разобраться в нюансах церковной догматики, "выбрали" православие, поскольку оно отвечало их психологическому настрою. Кроме целого ряда социально-политических причин, принятие ценностей христианства, по-видимому, было обусловлено тем, что оно несло с собой новый взгляд на человека: идея равенства и достоинства всех в Боге ("перед Господом нет ни раба, ни господина"), создавала основу новых отношений между людьми.
Православной концепции человека соответствовало и отношение церкви к княжеской власти. Как все земное, власть князя - от Бога. Следовательно, князь "есть Божий слуга". Первые русские князья и митрополиты являют собой образцы учености и благочестия. Православное понимание равноправия как равенства всех в Боге и достоинства Человека в индивиде создавало силовое поле вокруг традиции "печалования" русских иерархов перед власть предержащими за обиженных, вокруг традиции духовной коррекции волеизъявления лиц, облеченных полнотой светской власти. Здесь заключена разгадка киевского периода, который признается "самым чистым, самым многогранным" из всех периодов русской культуры [1].
1 Федотов Г.П. Россия и свобода. // Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Т. 2. Спб., 1991. С. 278-279.
Православная вера - опыт осмысления (Илариони "книжники")
Среди первых авторов, в работах которых намечаются контуры строя мыслей и чувств, много позже названных "русской ментальностью", выделяются митрополит Иларион (род. XII в.) - "муж благ, книжен и постник", Климент Смолятич
273
(1147-1154), о ком в летописи сказано: "бысть книжник и философ так, якоже в русской земле не бяшеть", и Кирилл, епископ Туровский (ИЗО ок.1182).
Иларион - автор сочинений "Слово о Законе и Благодати", "Исповедание
Наследие книжников совершенно своеобразно и представляет нечто промежуточное между академичностью святоотеческого богословия и художественно-образной аллегоричностью поэтичного мышления. Они искусно следуют классическим для христианского мира образцам богословствования. Возвышенный стиль размышлений вслух (в проповедях и молитвах), достигающих эстетического совершенства, способствует причислению их к сокровищнице восточной церкви. Энциклопедическая для своего времени образованность и высокий статус церковных иерархов возвышают их над господствовавшими в то время народными представлениями.
Экзегетика книжников (толкование Священного Писания) сообразно идеологии христианства должна была бы способствовать единению человека с Богом, как первоосновой и целью бытия. Однако, утверждая, что все люди дети Божьи, никто из них не говорит о единении с Ним. Бытие в Боге как идеал и цель человеческого бытия у них опосредовано стремлением ко Христу, Богу и Человеку, которое только и дает возможность недавним язычникам быть причастными со-Человечеству Спасителя. Пафос и величие святоотеческого богословия чувствуется в проповеди Кирилла: "Я (речь влагается в уста Христа - авт.) ради тебя (человека - авт.) стал человеком... Ибо ради тебя оставил скипетр горнего Царства, ...ибо пришел не для того, чтобы Мне служили, но да послужу. Тебя ради, будучи бесплотен, Я облекаюсь плотью, чтобы исцелить душевные и телесные муки всех. Тебя ради Я, невидимый для ангельских сил, явился всем человекам, ибо Я ...хочу спасти и привести в разум истинный". Снова и снова книжники повторяют как исключительно важное, что спасение обретается мистикой бытия во Христе и со Христом. Это значит, что идея истинности человеческого бытия не только устанавливает связь человека с Богом, но и включает не давних язычников в мировой процесс, движущийся опять-таки к встрече с Богом.
274
Здесь выявляется то новое, что приводит в восторг книжников: весь мир есть история исхождения его от Бога и возврата к Нему. Если языческий (прошлый) мир ориентирован на изначальные времена, дела давно минувших дней, запечатленные в традициях, родовых преданиях, культах предков и т.п., которые лишь актуализируют вечное повторение прошлого в настоящем, то теперь, с момента крещения, русский народ включен в историко-космическую драму. Если в языческой картине мира постоянное переживание прошлого в "сейчас настоящем" формировало чувство "безликости" и ощущение безнадежности настоящего (лишенного по сути прошлого и будущего), отсюда безответственности перед настоящим, то теперь "земля Русская" разделяет судьбу христианского мира. Такое истолкование в своем роде драматично; время теперь становится историческим: оно "распрямляется, накапливается" и завершается вечностью. Но у книжников нет ощущения драмы. Постоянным мотивом книжников является уверенность, что Русь подошла к тому порогу, за которым русская земля будет процветать до окончания мира. Наиболее ярко эта тема звучит у Илариона.
"Слово о Законе и Благодати" состоит из тесно связанных трех частей. В первой Иларион рассуждает о превосходстве христовой веры как источнике Благодати и Истины перед Законом Моисеевым и говорит об утверждении ее в русском народе. Вторая часть заключает в себе восхваление князя Владимира, принесшего новую веру; в третьей - обращение к Богу отвсейземли русской. Казалось бы, " Слово..." является трактатом на классический богословский вопрос о соотношении Ветхого завета (Закона) и Нового завета (Благодати). В полном согласии с апостолом Павлом (см. Послание к евреям 10, 28-23), приводя множество примеров из Библии, Иларион отвечает так: Бог, стремясь спасти человечество, не дать ему погибнуть во мраке языческого неверия, даровал сперва Закон устами Моисея, а затем послал своего сына Иисуса Христа, чтобы обновить человечество евангелием и крещением. Бог дал людям Закон, чтобы подготовить их к Благодати. Закон - предтеча Благодати, он был известен иудеям и не получил распространение среди других народов.