Филумана
Шрифт:
– Ты ведь вроде говорила – компьютер? – прервал меня супруг.
– Говорила. А оказалось – автомобиль. А Витвина оказалась принадлежностью не программиста, а автомобилиста. Впрочем, в автомобили тоже вставляют компьютеры, чтобы облегчить вождение.
– И мы должны этот автомобиль-компьютер… Что? Разбить? – с неудовольствием потребовал ответа супруг.
– На автомобиле ездят, – назидательно произнесла я. – Разбивают, конечно, иногда. Но это уже называется автокатастрофа.
– Мы должны автокатастрофу устроить?
– Зачем?
– Чтобы
– А разве он нам вредит? Едет себе тихонечко. Или стоит. Чуткий твой Чернавец. Это он за тобой, наверное, бежал, когда на веревку нашу наступил. Услыхал зов знакомой гривны и прискакал. Он же тебя слушается?
– Конечно!
– Ну и замечательно. А нам нужен совсем другой компьютер.
– Совсем другой автомобиль? Еще один? По-моему, это можно! Вот эти красноватые точки – это другие такие же автомобили. Мне так почему-то кажется.
– О, профессиональный водила! – с уважением констатировала я. – С лету другие авто узнает! Может, еще и марку определишь? Что вон то поехало – «мерседес»? Или «запорожец»?
– Это имена автомобилей на Земле?
– Не то чтобы совсем…
– А давай и этот так назовем!
– Как? Мерседес?
– Нет, мне больше понравилось Запорожец.
– М-м… Название, конечно, звучное, ничего не возразишь, но, боюсь, впечатление от этой звучности несколько обманчивое… Впрочем, называй как хочешь, я смотрю, ты уже сродмы направо поехали. Или налево. Быстрее или медленнее. А спрашивать…
– Но как-то ведь он с тобой сообщается? Ты же чувствуешь его, когда ему хорошо, когда плохо. Ты ведь говорил, что чувствуешь!
– Чувствую, – согласился Михаил. – А так, чтобы прямо спросить, не могу… Не умею.
– Ладно, водитель-недоучка, смотри на экран. А то мы сейчас как въедем прямо в стену этого суперкомплекса! Я примолкла, обдумывая возникшую идею: – Слушай, а если так и сделать? Как можно прорвать оборону? Тараном! На полной скорости врезаемся в этот вычислительный центр – трах! Все взрывается, куски компьютерных мозгов летят во все стороны!
– А с нами самими что тогда будет? – резонно поинтересовался супруг. – Куски наших мозгов не полетят вслед за компьютерными? Или даже впереди тех!
– Это – да… Это возможно. Очень даже. И еще вопрос – пробьем ли мы таким образом его оборону? А вот что сами пострадаем – это наверняка…
Я поежилась на теплом полу, представив, как вминается бугристый купол, как валится на меня, обдавая каменной крошкой, булыжниками, неизвестными реактивами, а пол топорщится кверху и размазывает меня по обломкам стены – той самой, которую мы пытаемся таранить… Да уж. Тут, наверно, ни один скафандр не спасет. Если даже успеет раскрыться.
Плавно качнувшись, наш Камаз остановился.
– Приехали уже? – спросила я.
– Похоже.
– Так что – выходим? Михаил пожал плечами: – Раз уж приехали…
– Да, –
Наружная песчаная тьма нисколько не изменилась. И вертикально мне пройти не удалось – так же, как и прежде. Пришлось вернуться к привычным четверенькам.
Соприкасаясь плечами, мы двинулись вперед. Михаил, ориентируясь по зеленой схеме, предсказал еще в автомобиле, что наш Камаз почти уткнулся в искомый объект. И это соответствовало действительности – преграда, о которую дружно стукнулись наши головы, находилась на расстоянии протянутой руки от бугра автомобиля.
Больше всего объект напоминал скалистый утес. Те же изломанные гранитные углы, те же длинные, глубокие на ошупь трещины. Эстетика необузданно дикой природы.
Мы поползли вокруг, прощупывая каждый выступ и каждую впадину. Вход, ау!
Вход не откликнулся.
А как сюда подъезжают автомобили? Мы ясно видели на зеленой схеме, что красноватые точки авто время от времени накладывались на синюю капельку. Что уж они там привозили– не знаю. Не руду же! И не уголь для компьютерной топки! Но – везли.
Я замерла. Прислушалась. Песок шуршал как обычно. Никакого постороннего движения не ощущалось. Если компьютерный автопарк и сообщался с центром управления, то делал это совершенно неошутимо для такого постороннего наблюдателя, как я.
Ладно, продолжим обход.
Когда Михаил придержал меня за руку и обратил внимание на стоящий рядом каменный бугор нашего Камаза, я поняла, что круг замкнулся. Мы обошли вычислительный центр (он же «земной источник Божьей воли»). Прогулка была восхитительна, но безрезультатна.
Я потянула руку Михаила вверх, показывая, что не прочь заняться таким экстремальным видом спорта, как альпинизм. Что подумал о моих прихотях супруг, так и осталось неясно, но по круче вслед за мной полез.
То ли мы маршрут удачный выбрали, то ли эта вершина не относилась к высшей категории сложности, но восхождение завершилось удачно. Отдыхать мы улеглись уже на площадке, венчающей нашу скалу.
Впрочем, сколько можно отдыхать, подумала я, когда обнаружила, что руки-ноги уже совсем не трясутся от напряжения. А подумав, попыталась принять привычную позу. Но подняться на четвереньки не удалось – спина ударилась о камень.
Мы оказались под карнизом? Да не было тут никакого карниза, когда мы ложились!
Я толкнула Михаила. Судя по движению его руки, которую я держала, он осторожно прощупал нависшую массу. И потянул меня к краю скалы.
Я отступила вслед за ним, но, как только сделала это, любя ший супруг что есть силы рванул мое плечо вперед, направляя на прежнее место. с Что за шутки? Я, конечно, подчинилась. Но, переползая, обнаружила под собой уже не ровную площадку, на которой мы так мирно отдыхали, а каменистый бугор. К тому же проваливающийся подо мной.