Фимбулвинтер. Пленники бирюзы
Шрифт:
– Здесь, говоришь, она сидела? Ты смотри, даже пепла не осталось, – он засмеялся и нажал сильнее.
За спиной хрустнуло. Эсдар резко обернулась, готовая выстрелить, ударить, отпрыгнуть в сторону, – да всё, что угодно. Но ничего из этого пока не требовалось. В противоположной стене туннеля открывался проём.
– Другое дело, – хмыкнул Хёд.
Дверь ушла в паз. Открывшаяся дыра выглядела такой же тёмной и пустой, как туннель, в котором они стояли. Эсдар осторожно шагнула к ней.
– Погоди! – остановил её Хёд.
Вскинул
– А ты говорила, «развалины». Может быть, снаружи сюда никто и не заглядывал. Но изнутри…
Он вынул из кармана антигранату. Присел, катнул её к входу. Вновь вспыхнул экран и сразу погас.
– Быстро!
Они прыгнули одновременно. Тут медлить нельзя, если мощность силовой установки достаточно велика, то антигранаты хватит от силы на секунду. И если экран включится в миг, когда ты будешь пересекать его плоскость, тебя перережет пополам, как сосиску ножом. И комбинезон не спасёт.
Они успели проскочить. Экран обиженно сверкнул за их спинами, и каменная дверь тут же поползла на место.
Эсдар быстро огляделась. На стенах ничего похожего на рептилию не было. Зато на самой двери имелась выемка для управления запорным механизмом. Зазор между дверью и экраном небольшой, не втиснешься. Всё это очень походило на ловушку.
– И как мы назад выйдем?
Хёд только отмахнулся – потом, мол, разберёмся.
Этот коридор отличался от предыдущего. Ни пыли, ни запаха запустения, и стоило сделать несколько шагов, как на потолке начали разгораться люминофоры.
Коридор привёл в просторный полусферический зал. Посреди стояли в ряд пять кресел с потёртой серовато-синей обивкой. И ещё одно, бордовое, впереди. Перед ним возвышался небольшой постамент с… Да, это, несомненно, был старинный пульт, как в музеях: сенсорные кнопки, верньеры и переключатели, крохотные дисплеи.
Однако людей здесь не было.
– И где же техники? – Эсдар повернулась к Хёду. – Мне кажется, ты ошибся.
– А мне кажется, нет. Нечто подобное я и ожидал найти. Когда-то здесь был их штаб, отсюда они следили за Мегаполисом. Но для захвата власти наверняка построили кое-что надёжнее и современней.
Он подошёл к бордовому креслу, уселся в него, положил руки на пульт. Помедлил, изучая надписи под сенсорами, и принялся нажимать. Как ни странно, древний пульт действовал. Несколько прикосновений, и он ожил, засветился разноцветными огоньками. А затем вспыхнула полусфера над головой.
Эсдар удивлённо уставилась на лабиринт разноцветных точек, чёрточек, стрелок, надписей, на столбцы чисел, возникающие и пропадающие рядом с точками.
– Что это? – спросила.
– Карта нашего мира.
– План Мегаполиса? Не может быть, он выглядит совсем иначе.
– Разве я сказал «план Мегаполиса»? Это карта обжитой человечеством части галактики, реальный её вид.
– А-а-а… И зачем она
– Подожди, не отвлекай.
Взгляд Хёда медленно двигался по экрану, губы беззвучно шевелились. Эсдар пожала плечами, отвернулась. Её самой хватило минуты на две. Понятно, что точки изображали отдельные планеты – рядом были номера и названия созвездий. Те, что соответствовали секторам Мегаполиса, она помнила наизусть, как и положено спасателю. Но встречались и незнакомые. А что означали чёрточки, стрелки, столбцы чисел, было и вовсе неясно.
Она обошла зал по кругу, выглянула в коридор, снова погрузившийся в беспросветную тьму. Потом вернулась к креслам, уселась в крайнее справа. Прикинула, как они будут выбираться из этой западни. Если пульт работает, то отключить экран, наверное, не сложно.
Прошёл час, прежде чем Хёд удовлетворённо заявил:
– Вот оно!
Эсдар открыла глаза, поймала себя на том, что задремала. Заснуть во время боевой операции?! Как такое возможно? И в то же время она не могла отделаться от ощущения, что всё происходящее с ней предопределено. Случится именно то, что должно случиться.
Она проследила взглядом за световой указкой, которой Хёд тыкал почти в самую середину обзорного экрана. Там светилась крошечная алая точка. «Астрофизическая обсерватория “Ковчег-2”», – прочла она надпись.
– Почему ты решил, что техники там? – поинтересовалась. – По-моему, это какое-то заведение научников.
– Да? Линия коммутации с этой «обсерваторией» обозначена тройной сплошной. Кто бы, интересно, дал научникам высший приоритет? Но это ещё ничего. Знаешь, как назывался бункер, куда мы с тобой забрались? «Ковчег-1». Делай выводы.
Эсдар внимательнее всмотрелась в алую точку. Судя по рисунку, обитаемых планет в той звёздной системе не было. Или вообще планет не было?
– И как мы туда попадём? Флиппером далековато будет, нет?
Хёд обиженно нахмурился.
– Опять издеваешься? Да, какой-нибудь звездолёт нам был бы в самый раз. К сожалению, ни одного не сохранилось, даже в музее.
Он вздохнул, поднялся с кресла, подошёл к Эсдар.
– Значит, ничего другого нам не остаётся, как напроситься к господам техникам в гости. Войдём через их транспорт-кабину.
– Какую кабину? – Эсдар с недоумением огляделась. – Здесь нет транспорт-кабин.
– Ошибаешься, есть. Весь этот зал – транспорт-кабина.
И в следующий миг всё утонуло в ярком белом свете т-перехода.
Хёду прежде не доводилось бывать в астрофизических обсерваториях. Но он сильно сомневался, что те выглядят именно так. Помещение, куда они попали, было круглым, как предыдущее, но раза в три меньше диаметром. И потолок плоский, а не сферический. Приятный для глаза пастельно-зелёный цвет, мягкое бестеневое освещение, упругий пол под ногами, едва уловимый аромат – то ли «альпийская свежесть», то ли «морской бриз». И пустота, ни людей, ни предметов.