Финал
Шрифт:
Телла с трудом подавила желание слепить снежок и запустить его прямо в лицо незнакомке.
Не ее ли Легендо навещал все те дни, пока держал Теллу взаперти в своих снах? По его словам выходило, что, когда они бодрствовали, он якобы был занят государственными делами, но Телле не следовало безоговорочно доверять ему.
– Рад встрече, Эсмеральда. – Когда Легендо обращался к Телле, голос его был глубоким и низким, зачастую с дразнящими нотками. Но от его нынешнего тона – плотского, с намеком на жестокость и напрочь лишенного игривости – кровь застыла у Теллы в жилах. Однако звучал он с той же легкостью, как и голос, которым он подзадоривал
– Давай уйдем с этого холода. – Женщина взяла Легендо под руку.
Телла ожидала, что он отодвинется или каким-то другим жестом даст понять, что ему это неприятно, но он, напротив, притянул ее ближе к себе, прикасаясь с такой легкостью, о какой в последние два месяца Телла почти уже и забыла.
Негодуя и дрожа всем телом, она крадучись следовала за парой, которая добралась до двухэтажного коттеджа с ярко освещенными окнами. Когда Эсмеральда с Легендо входили внутрь, из открытой двери пахнуло теплом, а Телла осталась в одиночестве стоять на морозе.
Очевидно, она получала извращенное удовольствие от испытываемых страданий, поэтому, вместо того чтобы развернуться и уйти, избавив себя от новых испытаний, отважно перепрыгнула через окружающую дом живую изгородь из колючих розовых кустов, пожертвовав бесполезными перьями своей юбки, и, присев под ближайшим окном коттеджа, стала подслушивать.
Если Легендо обхаживает кого-то еще, Телла хотела знать об этом все. Может быть, именно из-за этой Эсмеральды он бросил ее в последнюю ночь Караваля на ступенях перед Храмом Звезд.
Потирая руки, чтобы окончательно не превратиться в ледышку, Телла чуть-чуть подняла голову и заглянула в заиндевевшее окно. С занимавшим всю стену каменным камином и многочисленными свисающими с потолка свечами коттедж выглядел теплым, как написанное изящным почерком любовное письмо.
Это убежище, казалось, было специально создано для романтических свиданий, но ни поцелуев, ни объятий Телла не увидела. Эсмеральда, как на троне, сидела в кресле у пылающего камина, а Легендо стоял перед ней, точно верный подданный.
Интересно.
Возможно, одинаковые татуировки означали совсем не то, что она себе навоображала. Все же открывшаяся ее глазам картина представлялась тревожной. Телла всегда считала, что Легендо ни перед кем не отчитывается, кроме самого себя, поэтому, кем бы ни была эта очаровательная женщина, Телле она совсем не понравилась. Как не пришлась ей по душе и раболепная поза Легендо, который, почтительно наклонившись к ней и слегка склонив голову, говорил:
– Мне нужна ваша помощь, Эсмеральда. Мойры вырвались на свободу из Колоды Судьбы, в которую вы их заточили.
Кровавые святые!
Телла пригнулась и, пребольно стукнувшись спиной об обледенелую стену коттеджа, с силой втянула носом холодный воздух. Теперь ей стало ясно, кто эта молодая женщина такая. До того, как Легендо освободил Мойр, они были заключены в Колоду Судьбы той же колдуньей, которая наделила его силой. С этой самой колдуньей он сейчас и разговаривал.
Неудивительно, что он обращается с ней, как с королевой. Эсмеральда, по сути, является его создательницей. Когда она произнесла заклинание, обрекающее богов и богинь Судьбы на плен в колоде карт, она забрала половину их
– К сожалению, мне не удалось уничтожить Мойр. И я уже расплачиваюсь за это, – сквозь треснувшее слуховое оконце донесся до Теллы голос Легендо. – Моя магия значительно ослабла с тех пор, как они оказались на свободе. Пока боги и богини Судьбы еще не очнулись ото сна, но, как мне кажется, уже вернули себе часть своих сил. Я же теперь едва способен создать простенькую иллюзию.
Телла подавила желание встать и еще раз украдкой взглянуть на него. «Говорит ли он правду?» — спрашивала она себя. Если Мойрам каким-то образом удалось украсть его магию, это объясняло его внезапное исчезновение из ее сновидений. С другой стороны, она своими глазами видела, как в лесу он использовал чары, чтобы сменить свой наряд на более подобающий случаю. Ей показалось, что сделал он это безо всякого труда.
Конечно, это была лишь маленькая иллюзия, да и сама Телла находилась недостаточно близко, чтобы почувствовать ее. Во время одного из своих первых появлений в ее снах Легендо объяснил ей суть своих способностей: «Магия бывает двух видов, – сказал он тогда. – Обычно те, кто наделен силой, могут либо манипулировать людьми, либо миром. Я же делаю и то, и другое, создавая чары, которые кажутся гораздо более реальными, чем обычные иллюзии. Например, если я вызову дождь, ты не просто его увидишь, но почувствуешь, как он пропитывает одежду и кожу. Если бы я захотел заставить тебя ощутить, что ты промокла до костей, то так и было бы».
Тогда в ее сне как раз начался дождь, и, пробудившись несколько часов спустя, Телла обнаружила капли влаги на своей тонкой ночной рубашке. Волосы ее тоже оказались мокрыми, давая понять, что сны были не просто фантазиями, но настоящими свиданиями с Легендо, и что сила его иллюзий простирается далеко за их пределы.
Возможно, Легендо не лгал, уверяя, что Мойры забрали часть его магии, но он явно не говорил всей правды. Скорее всего, он по-прежнему способен создавать иллюзии, но теперь они недостаточно выразительны, чтобы заставить людей поверить в их подлинность.
Телла подумала о мертвой бабочке, которую обнаружила у себя на ладони сразу после пробуждения. Теперь, хорошенько поразмыслив, она поняла, что увидела бабочку, но не почувствовала прикосновения нежных крылышек к коже, а как только положила насекомое на прикроватную тумбочку, оно исчезло.
– Мойры никак не смогли бы завладеть твоей магией, если только ты сам не освободил их из плена карт, – рявкнула в ответ колдунья.
– Я никогда бы этого не сделал. Неужели вы считаете меня таким глупцом? Да я пытаюсь уничтожить эту колоду с того самого дня, как вы меня создали! – Тон Легендо был резким, как будто его глубоко задело подобное обвинение, но Телла знала, что все это ложь. Вопиющая ложь женщине, которой он обязан своим появлением на свет в нынешней ипостаси. Он в самом деле хотел уничтожить карты, но, когда подвернулась возможность, не воспользовался ею и не сделал этого. Вместо этого он освободил богов и богинь Судьбы, чтобы спасти Теллу.