Финальная точка
Шрифт:
– И с самокритикой - тоже, - бурчит фея.
– Но все это я делал втайне от своей семьи, - возвращается к основной теме разговора Велигд.
– И когда получил на руки извещение о том, что меня зачислили, просто пришел и поставил их перед фактом.
Ана замирает, чувствуя, что сейчас Велигд подошел к особенно тяжелому моменту.
– А они… - почти шепотом произносит она.
– А они закатили мне скандал. Собственно, нормальная реакция моей семьи на то, что делается против их воли. Собрались мои родители, дед, тетя с дядей. И понеслось. Это была самая крупная ругань за всю мою жизнь. Мне припомнили все. Мне угрожали, говорили, что разочаровались во мне, попрекали тем, что я неблагодарная тварь, и в конце концов перешли на шантаж. Если в самом начале я еще и пытался хоть как-то вывести
– Знаешь, пытались воззвать к моей совести или чему там еще, требовали, чтобы я сейчас же отказался от места в университете. И если я этого не сделаю, то у них нет больше сына, внука, племянника. В тот момент я предпочел с ними согласиться, просто призвал свой чемодан, который давно уже собрал на такой вот случай, так как догадывался, что именно этим все и закончится, и ушел, хлопнув дверью. У меня, увы, оказались другие ценности, и выбор я сделал в пользу себя, - заканчивает Велигд.
А Ана замирает, во все глаза уставляясь на него.
– Это… Смело, - честно признается она.
– Надо иметь большую волю, чтобы так поступить. Нет, ты точно бунтарь.
– Может быть, - не отрицает Велигд.
– Просто хоть эти люди и были мне семьей, но они не были мне близки. А, чтобы ты понимала, я прислушиваюсь к мнению только тех людей, кто либо представляет для меня определенный авторитет, либо что-то значит.
– И кто например?
– Ты, - без ужимок сообщает Велигд, - мне не безразлично твое мнение.
Ана даже невольно вздрагивает, но широко улыбается от его слов. Она встает со своего места и подходит к столу, ставя на него почти полную чашку с остывшим чаем. Велигд молча провожает фею долгим взглядом, но ничего не говорит. Затем Ана возвращается на свое место, задумчиво подпирая щеки руками. В голове не укладывается то, что рассказал ей Велигд. Она на секунду пытается представить, а что делала бы сама, оказавшись на его месте, и вздрагивает.
– И все-таки это и правда смело, - произносит она.
– Я бы так не смогла. Пойти наперекор всему и вся…
– Да, наверное, для кого-то это и правда сложно. Но они действительно были для меня уже чужими людьми. После того как в семнадцать лет я ушел из дома и поступил и в университет, они ни разу за все это время не пытались выйти со мной на связь. Да и я не горел желанием.
– Восемь лет, - в ужасе подсчитывает Ана.
– Восемь лет, - задумчиво тянет Велигд, - ну надо же, как быстро время летит.
– И ты по ним… Не скучаешь?
– осторожно интересуется фея. Она все еще не совсем уверена, что конкретно испытывает Велигд, вспоминая о своей семье. Тот на ее предположение лишь слегка морщится.
– Нет. Скорее воспоминания обо всем этом просто вызывают у меня неприятные эмоции. Ничего хорошего по отношению к моей семье у меня не осталось, - честно отвечает он.
– Нет, я благодарен им и все такое, но не более. Свой выбор они сделали, и я контактировать не хочу. Не вижу в этом нужды. Не потому, что во мне сидит какая-то там грызущая меня обида. У меня уже давно не осталось никаких чувств к этим людям. Мне почти все равно.
– Да, - слегка хрипловатым голосом отзывается фея музыки, - я понимаю. И если ты думаешь, что я буду тебя осуждать… Нет. Я понимаю. Думаю, у тебя были причины так поступить. Я тебе верю, - она смотрит Велигду прямо в глаза, и тот слегка улыбается.
– Поэтому я всегда поддержу тебя во всех твоих начинаниях, - продолжает он, - потому что знаю, каково это, когда тебе не дают развернуться. Я исхожу из того, что каждый человек сам должен делать свой выбор. И даже если он кажется странным и не понятным остальным.
– Зато в отношении нас у тебя все было прям с точностью наоборот, - Ана не может не удержаться и не поддеть его. Ее вообще порой удивляет, что Велигда это не задевает, наоборот, он даже не оспаривает это. Как и сейчас.
– Это уже другое, милая, - Велигд подходит к Ане и, присаживаясь рядом с ней, успокаивающе гладит ее по руке.
– Но основную мысль, надеюсь, ты поняла?
Ана слегка кивает, а затем кладет голову Велигду на плечо и слегка прикрывает глаза. Она пытается представить, что значит остаться в семнадцать лет одному, без семьи, без поддержки, в чужом городе, где никому, собственно,
– Да, первое время было не то чтобы очень здорово, - Велигд словно мысли ее читает, - но мне особо некогда было переживать.
– Я просто в очередной раз поражаюсь тебе, - честно признается Ана.
– А вообще… - задумчиво бормочет она.
– Бизнес… Мне все это очень хорошо знакомо. Мой отец занимается этим, правда, в куда больших масштабах, чем твоя семья, и…
– Я даже догадываюсь, чем именно, - вдруг как-то даже оживленно произносит Велигд, от чего Ана поднимает голову и вопросительно смотрит на него.
– Я сильно сомневаюсь, что даже в таком большом городе, как Магикс, найдется две разных семьи, носящих такую редкую фамилию, как Ирантарёк.
Ана автоматически морщится при упоминании своей фамилии.
– Спасибо, что напомнил, - цедит она, - всегда любила свою фамилию. До безумия.
– Успокойся, я тоже не в особом восторге от своей, - чуть улыбается Велигд.
– Но откуда ты…
– Когда я только начал преподавать в Алфее, то насколько помню, там вроде как проводили очередные выборы в законодательные органы нашего прекрасного города, - усмехается он, а Ана улыбается, потому что Магикс - это для нее святая святых. И знать, что Велигд по-своему тоже любит этот город, для нее - приятная новость.
– Не скажу, что меня сильно интересует политическая ситуация, но тут и там попадались какие-то новости о том и другом кандидате. А я вроде каким-то случайным образом набрел на список… Зацепился взглядом за фамилию Ирантарёк, слишком уж редкая. Потом, правда, подзабылось, но когда еще в самом начале учебного года я просматривал списки третьего курса… Анастейша Ирантарёк. Вспомнил не сразу, но тогда ради интереса забил в поисковике фотографии. И ты очень похожа на своего отца, - заканчивает Велигд.
– Так что я в курсе, из какой ты семьи.
Ана почти задыхается. Потому что она тоже особо не говорила Велигду, кто ее родители, просто как-то было все это не к месту. А теперь выходит, что он еще тогда…
– Но почему ты не сказал раньше?
– уставляется она на него.
– Просто я решил, что если ты посчитаешь нужным, то расскажешь. А так, если не говоришь… Возможно, просто не хочешь или еще что. Да и эта тема не была таким уж насущным вопросом, - пожимает плечами Велигд.
– Да, пожалуй, что так, - соглашается Ана, после чего решает, что теперь настала ее очередь делиться откровениями.
– Знаешь, у меня была тоже не очень веселая ситуация. Моя мама умерла, когда мне не было еще года, совершенно ее не помню, потому и не скучаю. А вот отец… Ты знаешь, я не скажу, что у нас плохие отношения, нет, я люблю его, и, как мне кажется, он любит меня тоже. Просто мы… Очень далеки друг от друга. Он почти с самого детства давал мне полную свободу. Выполнял любые мои просьбы. Принимал любые мои решения. Поступила в Алфею? Хорошо. Изъявила желание изучать магическое право? Замечательно. Но и только. Может, это прозвучит глупо, но… Мне всегда хотелось, чтобы он проявил чуть больше внимания к моей жизни. Может, даже бы вмешался в нее. Ему же… Такое чувство, что ему по-своему было все равно. Будучи подростком, я очень страдала из-за этого. Даже пыталась привлечь его внимание, но в итоге поняла, что это бесполезно. И сейчас я начинаю понимать… - она задумчиво вздыхает.
– Почему был Шейн. Из-за того, что при живом отце я мучилась от нехватки родительского участия в своей жизни, из-за того, что я хотела, чтобы кто-то заботился обо мне… Я искала недостающей любви на стороне. Именно мужчин, потому что мне чертовски нужен был отец. Шейн казался мне образцом… Даже не знаю чего. Я видела в нем что-то, что мне было тогда нужно, я тянулась к нему, думая, что он сможет заменить мне отца, но вышло то, что вышло, - неоднозначно хмыкает фея.
– Блейн… Тут вообще получилось все очень странно. Но, возможно, я тянулась к нему, потому что думала примерно так: древнее зло, значит, есть опыт. Но на самом деле мы были невероятно похожи и все-таки в первую очередь являлись именно друзьями. Просто в какой-то момент начали встречаться, у нас возникли романтические чувства, но это все очень быстро закончилось. Оно вряд ли бы продержалось долго, как я теперь понимаю. А потом появился ты… Кажется, по тому же принципу, что и Шейн, - здесь Ана прерывается и грустно вздыхает.