Фиолетовый снег
Шрифт:
– А Вы без косметики выглядите моложе, - продолжал болтать он, - как будто Вам лет двадцать!
– Я уже расплылась лужицей от твоих комплиментов.
– Нет, это в салоне жарко! И как Вы в такой машинке помещаетесь?
– Так ты из нее тоже вроде не торчишь никакими местами!
– Вот отучусь в Меде, работать устроюсь и куплю вам джип!
Я расхохоталась: - Я там до руля не достану!
– Ничего, - успокоил меня Ваня, - подушечку подложите!
– Тогда ноги не достанут! – я представила картинку и вытерла выступившие от смеха слезы.
– А куда мы едем? – наконец вспомнил
– Увидишь. – загадочно поведала я.
Мы повернули с главной улицы к домам старой, еще, наверное, дореволюционной застройки. Я сюда ездила в музыкальную школу. А в соседнем дворе, в сером кирпичном доме, располагалась цель нашей поездки: музыкальный магазин Мелодия. Я школьницей сюда приходила покупать ноты. Но был здесь один уникальный отдел: тут продавались не только новые инструменты, но принимались на комиссию и подержанные. Свою истинно итальянскую гитару я увидела именно тут. И сразу влюбилась в ее богатое и сильное звучание! Уговорила отца, и он мне ее купил на день рождения за три месяца до него. Как же я была счастлива! Так что с младых ногтей сюда захаживаю и очень уважаю этот магазинчик.
– Приехали! Вылезай, Ваня! – сказала я, припарковавшись за углом дома. Захотелось сделать маленький сюрприз.
– Ну и что здесь? – вылез Ванька и со значением потянулся.
– Голову о крышу не разбил?
– Нет. – Удивился он.
– Значит, машина большая. Что и требовалось доказать. – Я взяла его за руку. – Вань, закрой глаза на десять шагов. И не подглядывай!
Я осторожно повела его за собой. Мы встали у магазина.
– Открывай! – скомандовала я.
– Вау! – услышала сзади.
– Теперь пойдем внутрь. – Я толкнула маленькую входную дверь, испокон века обитую испачканным коричневым дерматином.
Магазин был небольшой и очень захламленный. Вообще-то у нас в городе два музыкальных магазина: один – современный, находится на длинной центральной улице. Там большой выбор дешевых музыкальных инструментов, нот, партитур, книг, сопутствующего товара. Но истинные ценители стекались именно сюда, в эту настоящую сокровищницу старого и мудрого гнома Иннокентия Кирилловича Бершицкого, бывшего виолончелиста и скрипача. Он однажды тяжело переболел, и его волшебные руки свело ревматизмом. И с тех самых давних пор этот магазин – его единственное и любимое детище.
И вот мы в этой пещере Али-Бабы.
– Иннокентий Кириллович! Ау! – негромко позвала я. Где-то зашуршало. Ванька с энтузиазмом археолога, нашедшего сокровища скифов, крутил головой.
Изнутри на зов к нам спешил хозяин – немолодой, маленького роста и изящного телосложения, седой человек.
– Ланочка! – воскликнул он. – Давно, давно к старику не захаживала!
– Вот, пришла. Очень важное и очень срочное дело, Иннокентий Кириллович! Выручить можете только Вы!
– И связано это дело с молодым и красивым юношей. Так?
Ванька поздоровался и заулыбался.
– Твой, что ли?
– Ее, ее! – встрял Ванька.
– Ну, тогда я весь внимание!
– Иннокентий Кириллович, миленький, нам нужен саксофон. – Ванька округлил глазищи и с удивлением уставился на меня. Я придержала его за рукав. – Но не простой, не ширпотреб, а что-нибудь стоящее,
– А зачем это тебе такая вещь? – ворчливо заметил бывший музыкант. – Ты у нас пианистка. А молодому человеку такими вещами распоряжаться рано. Не дорос еще…
– Нет, Иннокентий Кириллович, это подарок. Подарок Ваниному отцу. Понимаете, я играла с ним вместе, он настоящий виртуоз!
Кирилыч еще раз смерил Ваню взглядом. Тот хлопал ресницами, улыбался и молчал.
– А ты на чем играешь? – спросил он моего ученика.
– На гитаре, пианино – но не мастерски, на флейте с пяти лет.
Старый музыкант отвернулся, порылся под стеллажами, и достал флейту в коробочке. Открыл и протянул Ивану: - Сыграй!
Ваня аккуратно взял инструмент и приложил к губам. Маленький захламленный магазин наполнился чарующей мелодией из Орфея и Эвридики Глюка. Иван не просто выводил ноты, а импровизировал, наполняя известную музыку новым звучанием. Старый музыкант прикрыл глаза и слегка покачивал рукой.
– Джаз по Вам плачет, юноша. – Объявил он, когда Ваня закончил.
– Я немного играл в джазовом коллективе. – Скромно поделился Иван маленькой тайной.
– Так что там про саксофон? – Вернула я их на землю.
– Экая ты прыткая. Все бегом, бегом. Вы, молодой человек, не стесняйтесь, заходите в любое время. – Пригласил Ваню впечатленный Иннокентий Кириллович.
– Обязательно. – Согласился парень.
– Подождите. Я сейчас. – И бессменный продавец и хозяин магазинчика пошел куда-то внутрь. Мы присели на подоконник.
– Хорошая флейта. – Погладил Ваня инструмент и снова прижал к губам.
Я сидела и слушала необычную и очень мягкую обработку мелодий The Beatles. Мои четкие мысли смазались и превратились в поток сознания, который неотвратимо уносило в океан образов и чувств. Из мира грез нас вырвал Иннокентий Кириллович. Шаркая ногами и усиленно протискиваясь сквозь стеллажи, на которых что и где лежит, знал только сам, старый музыкант нес сильно потертый футляр. Ваня опустил флейту и посмотрел на мастера. Наконец застежки щелкнули, и мы увидели Его: старый, но все еще сияющий саксофон. Сбоку стоял логотип одной очень известной фирмы. Ванька не выдержал и потянулся к нему пальцами.
– Можно? – хрипло спросил он.
– Нужно. – ответил Иннокентий Кириллович.
Парень осторожно вытянул его из футляра, кашлянул, поднес к губам и заиграл.
Никогда до этого дня я не слышала Ваниной музыки. Но, положа руку на сердце, могу сказать: все, что он здесь творил, было просто великолепно. Ведь это - блюз. Настоящий американский блюз. Властелин музыкальных сокровищ молча вытирал слезы, текущие по морщинистым щекам…
Я доставала деньги, Ваня обнимал футляр, прикрыв ресницами глаза, когда Иннокентий Кириллович вдруг сказал: - Я одинокий и больной старик. Все, что держит меня за землю – вот этот магазин и мои инструменты. Но эти ценности, к сожалению, туда, - он показал пальцем в небо,- забрать невозможно. А музыка – она прекрасна здесь. Но там, думаю, прекрасней стократ. Мальчик! Я хочу подарить тебе эту флейту. Ты ее достоин. А она – достойна тебя.