Физик против вермахта
Шрифт:
По аэродрому, как тараканы под тапком, бегали летчики и механики, пытавшиеся забиться в пару военно-транспортных Ju-57. Неповоротливые тушки железных птиц даже начали свой разбег по полосе. Один из транспортников, в который плотно набились люди, пробежал до края аэродрома, где с видимой тяжестью оторвался от земли. Летчик сразу же резко крутанул штурвал вправо, стараясь спрятать тяжелую машину за грядой скал. С надрывом ревели двигатели юнкерса, толкавшие его вперед и вверх. Когда же скальная верхушка уже была рядом и спасение транспортника казалось неизбежным, с земли протянулся неровный ярко-красный луч. С высоты он напоминал средневековый фламберг
— А-а-а-а! — внутри потерявшегося управление самолета воцарилось настоящее безумие; раздавались выстрелы, лилась кровь, ногтями раздирался металл люков транспортника. — А-а-а-а-а!
Вскоре плазма настигла юнкерс, за один заход испепелив сначала его правое крыло, затем хвост и левое крыло. С захлебывающимся воем искалеченная птица несколько раз кувыркнулась в воздухе и понеслась к земле.
В какой-то момент плюющийся во все стороны огнем бронепоезд прекратил стрелять. Умолкли обе башни с 85-миллиметровыми орудиями, перестали трещать крупнокалиберные пулеметы из амбразур бронированных вагонов. Затих главный калибр состава, исходил паром раскаленный ствол плазменной пушки.
Вот и все…
Кстати, еще пара книг о попаданцах на Великую войну
1) старый ШОУМЕН попал в 1941 год и развернуть против немцев ИНФОРМАЦИОННО-ДИВЕРСИОННУЮ ВОЙНУ в самых страшных традициях будущего https://author.today/reader/318440/2908317
2) ДРУИД из мира магии попал в 1941 год, дал ЗВЕЗДЮЛЕЙ немцам, отжал у Сталина Белорусию https://author.today/reader/262130/2357408
Глава 29
На каждую отрубленную голову дракон выращивает две, а то и три новых
За несколько текущих недель на европейском театре военных действий сложилась уникальная ситуация, которая была совсем не характерна для военных действий такого масштаба и характера. Ни у кого из союзников и противников ни в антигитлеровской коалиции, ни в странах ОСИ не было полной ясности о происходящих событиях. Каждая из сторон обладал только своим небольшим куском этой огромной мозаики и могла лишь догадываться, что было у другой стороны.
Советское руководство прекрасно представляло разрушительную мощь нового оружия, видела последствия его применения, но не знала, где его изобретатель и какие его планы. Направленные по его следу истребительные и бомбардировочные авиаэскадрильи вернулись ни с чем. В разветвленной железнодорожной сети восточной Европы бронепоезд, как в воду канул. После потери десятка с лишних самолетов и десантных групп поиски было приказано прекратить.
Высшее партийное и военное командование Рейха в это время судорожно пыталось хоть как-то восстановить боеспособность сильно потрепанных танковых и моторизованных дивизий группы армий Центр и Север. На оголенные стратегические направления срочно перебрасывались мощные войсковые соединения из центральной Германии и Франции. Готовились к отправке
В Британском Содружестве и Северо-Американских соединенных штатах имели еще более куцее представление о произошедших событиях, которые основывались в основном на туманных донесениях своих агентов из Германии и дешифрованных сообщениях командиров из кригсмарине. Им пока было ясно лишь одно — под Москвой и Ленинградом немцам было нанесено серьезное поражение и виной всему скорее всего было изобретение господина Теслы. Конкретики, правда, почти не было: мелькали названия нескольких десятков потопленных кораблей и подводных лодок на Балтике, поразительно большое число фамилий награжденных посмертно офицеров кригсмарине и странный слух о Седом дьяволе на Летучем Голландце…
Берлин. Величественное здание имперской рейхсканцелярии раскинулось на четыре сотни метров по фасаду и на двадцать метров в высоту. Огромный прямоугольный параллелепипед с гигантскими окнами в пол, исполинские колонны, величественный имперский орел над парадным входом, невероятно протяженная анфилада просторных залов, богато декорированных драгоценным итальянским мрамором. Все в немецком Версале должно было символизировать величие тысячелетнего Рейха, внушать восхищение перед властью и гением фюрера, на что «работали» и титанические пропорции помещений, и вычурная помпезность и поражающая роскошь отделки внутренних помещений.
В этот самое время тот, ради которого и было все это построено, стоял перед высоким зеркалом в своей кабинете и внимательно рассматривал отражение. Подходило время совещания, и нужно было настроиться, поймать то состояние абсолютной убеждённости и уверенности и почти мистического знания, которое он всегда считал своим божественным даром, знаком своего отличия от остальных людей, своей избранности. А сейчас это было просто жизненно необходимо.
В излюбленной манере, уже давно ставшей привычкой, он дёрнул головой, задирая вверх подбородок. Челка откинулась назад, взгляд приобрёл ещё большую пронзительность и потустороннюю глубину, словно намекавшую о неком сокровенном, недоступном для остальных, знании.
Глубоко задышав, резко вскинул руку в древнем приветствии римских легионеров. То ли приветствовал своё отражение, то ли весь Рейх в своём лице. И долго так стоял, даже не делая попытки пошевелиться.
— Р-р-райх… Р-раз превыше всего, — звук «эр» выходил необыкновенно низким, грудным, рычащий, словно его издавал не человек, а дикий зверь. И это ему доставляло особенное удовольствие, заставляя ощущать присутствие этой особой мистической силы. Улыбка, впервые за весь день, коснулась его губ. Он чувствовал, что готов. — Р-раз…
Ещё раз окинув взглядом отражение, одернул тщательно отутюженный коричневый пиджак, поправил повязку со свастикой на рукаве. Сейчас всё должно быть безупречно.
— Райх — народ — фюрер, — говорил медленно, едва не чеканя каждую букву. — Фюрер — народ — райх, — повторяя вновь, первым поставил себя. Ведь он и есть воплощение немецкого народа, его первобытной силы, его не избранности для господства над всем миром. — Фюрер — народ — райх… Именно так, и никак иначе!
Все, теперь можно. Вышел из кабинета и, направился в зал для совещаний.