Физиология и биохимия грибов
Шрифт:
Для получения ответов на поставленные вопросы применялась следующая методика. В синтаксических работах по каждому из отобранных языковых явлений каждой языковой области в каждый период из каждого источника, представляющего определенный жанр, выявлялось языковое употребление, производившееся путем подсчета процентного соотношения между конкурирующими синтаксическими конструкциями. Такая методика позволила вычислить средние показатели как по отдельным ландшафтам, так и по отдельным жанрам, к которым относятся разные источники. Эти показатели помогли выяснить уровень развития каждого текста, представляющего как местность, так и жанр. С помощью этой методики были составлены также средние показатели для каждого из двух периодов; сопоставление обоих показателей позволило выявить тенденцию развития языка в период между 1470 и 1730 гг.
Аналогичный подход имел место в лексикологических работах; правда, в них основное внимание было уделено лингвогеографическому
Результаты исследования дают пока основания к суждениям и выводам об употреблении языка и его динамике только в рамках анализа отобранных языковых явлений. Поэтому вполне возможно, что анализ другого набора объектов дал бы еще более многообразную и дифференцированную картину развития литературного языка. Подобное же ограничение значимости полученных результатов вытекает из выбора источников. Привлеченный к анализу материал представляет собой, естественно, лишь малую частицу всего массива сохранившихся языковых свидетельств периода с 1470 по 1730 год; возможно, другой набор источников или анализ большего числа их принес бы другие результаты, поскольку результаты по каждой выборке могут носить случайный характер. Тем не менее авторы сочли возможным на основании полученных данных сформулировать выводы, которые не могут быть существенно поколеблены отдельными выпадающими из общей концепции фактами. Основанием для такого утверждения служит, во-первых, тщательный отбор источников, при котором были охвачены типичные для каждого отрезка времени произведения, а во-вторых, результаты исследований, которые показывают, что при довольно разнообразных объектах исследования, несмотря на дифференцированный в своих частностях процесс нивелирования, в нем можно обнаружить единую основную направленность развития.
2. О некоторых проблемах и результатах исследования процессов нивелирования в период между 1470 – 1730 гг.
2.1.1. Исследования процессов нивелирования в области синтаксиса ограничены сферой простого предложения. Уже с самого начала не планировалась обстоятельная, охватывающая все частные области разработка синтаксиса простого предложения для обоих периодов с указанных методических позиций. Целью было провести первичное исследование вопросов языкового употребления с точки зрения определенных формальных изобразительных средств. В отношении употребления конкурирующих форм рассматривались следующие темы:
· Выражение субстантивным определением принадлежности и происхождения (М.Э. Фрице);
· Формы и грамматическая структура рядов слов с сочинительной связью (Г. Кетман);
· Причастие I в качестве прилагательного и составной части прилагательного; его развитие в рамках класса прилагательных (Г. Крамер);
· Отрицание в предложении (Ф. Пензель);
· Глагольное сочетание, состоящее из глагольных составных частей (Г. Шиб);
· К созданию рамочной конструкции предложения (И. Шильдт).
Следовательно, в работах рассматриваются субстантивные, глагольные и адъективные элементы предложения, которые имеют значение для структурации и формы синтаксических единств. Такой широкий круг тем должен помочь избежать одностороннего выделения какого-то одного элемента структуры. Следствием ориентации всех указанных работ на одинаковые методические установки и цели является то, что в каждом из этих исследований нельзя исчерпывающе раскрыть весь круг связанных с данной темой вопросов. В этих исследованиях вопрос поставлен таким образом, что они служат в качестве специальных иллюстраций к основной всеобъемлющей научной теме.
2.1.2. В последующем изложении мы остановимся на некоторых основных результатах исследований; мы это сделаем не в форме перечисления отдельных выводов, а подчеркнем характерные особенности, общие для всех этих работ. При этом мы в первую очередь будем касаться тех проблем, которые мы выделили вначале.
Для первого периода ряд исследованных явлений позволил обнаружить, что в процессе нивелирования лингвогеографические факторы играют большую роль, чем факторы, обусловленные жанровой спецификой произведения. Например, для выражения отрицания в простом предложении служат в основном два средства: отрицательная частица nicht и проклитическое en– , причем оба могут выступать также в соединении с другими носителями отрицания, такими, как kein, nie, niemand. В их употреблении сильно сказывается ландшафтный колорит. Так, проклитическое en– , употребление которого наряду с nicht относится к остаточным явлениям, в восточносредненемецком и западноверхненемецком вообще не встречается, тогда как в нижненемецком, напротив, оно сравнительно часто, реже – в западносредненемецком
Нормальным в сфере синтаксиса обычно является доминирование влияния жанра при одновременной ландшафтной детерминированности, как это показали исследования рамочной конструкции предложения, рядов слов с сочинительной связью, а также субстантивного определения, обозначающего принадлежность. Во всех этих случаях отклонения от средних показателей в зависимости от жанров были всюду выше, чем по ландшафтным критериям. Проиллюстрируем это на следующем примере. В восточносредненемецком варианте языка преобладает завершенная в своем формировании жесткая рамочная конструкция типа
nahent darbej stiegen wir 16 staffeln Abwertz
(«неподалеку от этого места мы спустились на 16 ступенек»);
для специальной прозы, напротив – как и для других относящихся к этому жанру произведений других ландшафтов, – характерен лишь сравнительно низкий процент таких предложений, то есть воздействие жанра превалирует над ландшафтной нормой. В этом аспекте также не снимается, естественно, вопрос о том, какие ландшафты в плане развития языка имеют тенденции, направленные в сторону современного немецкого языка, а каким, наоборот, свойственны отживающие черты. Влияние ландшафтов хотя и ограниченно, но не исключается полностью. Так, например, в аспекте формирования рамки предложения в восточносредненемецком, западноверхненемецком и нижненемецком вариантах частота употребления полной рамочной конструкции, превращающейся в норму, выше среднего уровня, а в восточноверхненемецком и западносредненемецком вариантах – ниже среднего уровня.
Примеры того, что ландшафт и жанр влияют в равной мере, в рамках данных синтаксических исследований единичны. В частности, это употребление причастных прилагательных по классу прилагательных в восточносредненемецком и восточноверхненемецком, которые относятся к кругу ландшафтов, характеризующихся тенденциями, из которых выросло современное употребление.
В отличие от описанных выше случаев в развитии глагольной группы, состоящей из глагольных компонентов, языковые ландшафты почти или совсем не играют роли. Это относится к количеству составляющих (до 5 компонентов), к структуре глагольной группы, то есть к ее внутреннему членению, к виду (глагольный, местоименный, именной, наречный) и форме составных частей. Лишь в двух случаях удалось обнаружить, что в одном ландшафте определенные изменения появляются раньше, а в другом позже. Так, возглавляет процесс перехода к современной норме восточносредненемецкий вариант с типом будущего времени wird tun («сделает»), нижненемецкий вариант с типом kann tun (в значении «может сделать»). Если в отношении первого временного периода задаться вопросом, какие ландшафты характеризуются современными, близкими сегодняшнему немецкому языку чертами и их особенно частым употреблением, а для каких характерны устаревающие черты, то окажется, что восточносредненемецкий вариант, оставляя далеко позади все остальные, представляет собой тип передового в плане языкового развития ландшафта. Его отличают
· употребление исключительно nicht, а не en– ;
· преобладание полной рамочной конструкции предложения по сравнению с частичным рамочным охватом и произвольной формой конструкции;
· предпочтение постпозиции определительного генитива, а не его позиция перед именем;
· высокая доля употребления причастных определений.
К восточносредненемецкому частично примыкает восточноверхненемецкий, другие же диалекты примыкают к нему лишь в отдельных своих чертах. Противоположный полюс представляет западносредненемецкий вариант, где при отрицании проклитическое en– встречается наряду с nicht, а частота употребления жесткой рамочной конструкции предложения, как и причастного прилагательного, низкая. Правда, характеризуемое таким образом общее состояние развития западносредненемецкого диалекта полностью не исключает появления новых тенденций (частое по сравнению с другими ландшафтами применение более позднего в плане языкового развития моносиндетического типа сочинительной связи рядов слов из трех и более членов). В целом очевидно, что указанные тенденции развития осуществляются одновременно в нескольких языковых ландшафтах и, следовательно, для исследуемого времени изменения, происходящие лишь в отдельных ландшафтах, нетипичны.