Флиртуя с огнем
Шрифт:
[6] хабанеро или капсикум китайский — растение, плоды которого считаются одними из самых острых среди стручковых перцев, обладают сильным жгучим вкусом, признаются самыми острыми среди распространённых в культуре.
[7] энчиладас — традиционное блюдо мексиканской кухни, представляет собой тонкую лепёшку из кукурузной муки, в которую завёрнута начинка, чаще всего мясная, но может состоять и из яиц или овощей.
[8] гуахильо — вид
На следующий день после сессии для календаря Кинси сидела за своим столом и пыталась проанализировать что, черт возьми, стало причиной вчерашнего возмутительного поведения. Как человек логики, она была полна решимости докопаться до истины.
Она не могла винить алкоголь, хотя, к слову, ей стоило бы припрятать в столе бутылку Grey Goose[1] для чрезвычайных ситуаций.
Она не могла винить определенные дни месяца, не то, чтобы она когда-либо использовала это как оправдание.
Ей на ум пришла еще одна возможность. Профессионалы пиара были более чем знакомы с понятием стадного чувства, идеей того, что толпа может начать вести себя как единое существо и влиять на людей, находящихся рядом. Эффект массовости. Нахождения рядом с той толпой женщин в ПО №6, похотливый свист, неистовый эстроген, истинное воплощение — все этого щелкнуло по переключателю и пробудило в Кинси пещерную женщину.
Дело должно быть в этом. Не в рельефном теле Люка. Не в его коварной бывшей жене. Даже не в том, каким несчастным он выглядел, когда рассказывал о своем неудачном браке. Все эти причины могли бы повлиять на женщину, обладающую меньшей долей самоконтроля, но не на Кинси. Она просто была заложницей момента, как одурманенная девушка на грязном девичнике в стриптиз клубе.
Ну и что, что этот мужчина был достаточно горяч, чтобы расплавить масло? Связываться с пожарным Алмэйда было возмутительно неуместно, пока она решала, может ли он вернуться к выполнению своих обязанностей. Вероятно, именно поэтому он в первую очередь и поцеловал ее.
Погоди-ка секундочку, Тэйлор. Ни его мотивы, ни явный этический конфликт не имели значения, — просто связываться с ним было неправильно. И точка. Он был мужчиной, который слишком сильно поддавался влиянию своей животной натуры. Она не видела ни одного плюса, кроме потенциально крышесносного секса, в сближении с таким инстинктивным животным, как Люк Алмэйда.
Кроме секса.
Который, судя по этому поцелую, будет великолепным.
Но она никогда этого не узнает, потому что после Дэвида, мужчин и секса в ее меню не было. Только работа имела значение. К слову о которой...
Грохот, прозвучавший как стадо несущихся носорогов, сотряс фундамент мэрии. Кинси же было интересно только, почему это заняло столько времени.
Она попыталась расслабить мышцы лица, стараясь принять
— Кинси! — раздался рев мэра.
Джози, благослови ее Господь, предприняла символическое усилие в виде бормотания "Позвольте мне проверить, свободна ли она" перед ее кабинетом, но Кинси могла быть на встрече с президентом США, а Эли Куперу не было бы до этого никакого дела.
Два...
Ее дверь распахнулась настежь и громыхнула, ударившись о стену.
Один.
Нейтральное, будь все проклято. Кинси улыбнулась хмурому лицу своего боса.
— Объяснись, — он захлопнул дверь за собой, однако, если его целью была приватность, то он мог вычеркнуть ее как полное фиаско. Без сомнений, Джози уже разнесла новости о потере самообладания мэра по каналам сплетен мэрии, в кабинетах которой постоянно витали неиссякающие слухи.
— Полагаю, мы говорим о Летней обучающей программе, — совершенно невинно проговорила Кинси. — Речь в прессе прекрасно прозвучала на WGN[2]. Ты действительно продал это.
Одну руку он в гневе запустил в свои темные, волнистые, густые волосы. А в другой у него был iPad старой модели, который он использовал как запасной. Уф, это было нехорошо.
— "И вот снова, наш уважаемый мэр был замечен в компании нарушителей с Чикагского пожарного отдела", — прочитал он с iPad-а, или, если точнее, из сегодняшнего утреннего обзора с Трибьюн[3]. Сэм Кокрэйн заявлял, что его сотрудники имели редакторскую независимость, но все эти комментарии звучали подозрительно похожими на обычное хвастовство.
— "Сначала мы видим муниципальных служащих из ПО №6 дерущимися со своими братьями по оружию из полицейского департамент и допустившими ошибку, позволив заснять себя на видео. Теперь мы платим им за то, что они раздеваются в городской собственности и воссоздают "Супер Майка"[4] для хора административных работников. На протяжении всего этого зрелища мэрия практически не работала, срочные вызовы для ПО №6 были приостановлены и...", — мэр поднял руку в драматическом жесте прислушайся-к-этому, — "всем им заплатили".
Ярость исказила черты Эли, делая его похожим на одну из горгулий Городской библиотеки Чикаго, смотрящих на Стэйт-стрит.
— Это гребаная пиар катастрофа. Предполагалось, что ты прекратишь это, а не превратишь их в Чиппендейлз[5]. О чем, черт побери, ты думала?
Приложив палец к губам, Кинси попыталась выглядеть раскаивающейся, но у нее это никогда хорошо не получалось. Честность подходила ей куда больше.
— Я думаю, что, возможно, знаю как делать свою работу лучше, чем ты.
Она обошла стол и взяла iPad у него из его рук.
— А что другой сломался?
— Угу, — выдавил мэр.
Это был третий планшет, из тех, что сломались у мэра за ее примерно четыре месяца работы здесь. Технологии были слишком хрупкими для мужчины с таким взрывным характером, или который подвергался нападкам со стороны прессы.
— Веришь или нет, у меня тут разработана стратегия, — ее взгляд упал на iPad и губы дернулись в улыбке. Редакция не могла бы быть более идеальной, как будто она сама ее продиктовала.