Флора и фауна
Шрифт:
— Я высплюсь в самолете, обещаю. А сдвиги мне не страшны, я даже рад немного повредиться умом, слишком уж я был нормальным. Невелика цена за знания, согласитесь. Благодарю.
— Я бы на вашем месте ругалась.
— Глупости, — надел пиджак, встал и, пошатываясь, побрел в коридор, слабо соображая, что делает. Очнулся уже у зеркала и вспомнил — плата. Но, к сожалению, при нем лишь мелочь, с три тысячи долларов, не больше, однако есть кредитные карты. Вытащил одну на сто тысяч. — Ничего, что так? — протянул женщине.
— Я ничего с вас не возьму.
— Не привык быть должником.
— А вы им и не станете. Обещайте, что найдете ее — это и будет ваша плата.
— Вам что до того? — нахмурился, не понимая.
— Если вы настолько связаны, то скорей всего ей так же плохо без вас, как вам без нее. Но вы теперь знаете, отчего злитесь, совершаете неправильные поступки, отчего ожесточились, а она нет. Помогите ей.
— Рассказать, что мы были вместе в прошлой жизни? — криво усмехнулся мужчина. — Извините, но меня действительно примут за ненормального…
— А она поймет, если вы найдете именно ее, — заявила женщина твердо. Бройслав промолчал: в этом заявлении был здравый смысл.
Он вытащил всю мелочь, что у него была, положил на тумбочку в прихожей и кивнул женщине:
— Найду, не сомневайтесь. Благодарю, вы помогли мне. До свидания.
И вышел из квартиры.
Бройслав долго стоял во дворе дома Лидии и смотрел в небо, грея свою ладонь как раз там, где виднелось небольшое родимое пятнышко.
Охрана переглядывалась, не понимая, что с хозяином, но потревожить его не решалась.
— О-о, Галина! — всплеснула я ладонями, делая вид, что изумлена и рада ей. — Леонид! И вы здесь. Ах, как мал шар земной! — села, закинув ногу на ногу напротив них, и взяла конфету из вазы на столике. Самолет уже набрал скорость и можно было шалить всласть. Что я и сделала: сунула в рот конфету и скривилась, выплюнув ее под ноги Гарика. — Гадость какая! Принеси что-нибудь съедобное, — и переключилась на парочку, что сидела в обнимку и мило ворковала… до моего явления. Моя физиономия не вызвала у них удивления, но особо бурной радости тоже.
— Вы же позже улетать собирались, Леонид, — сказала, очищая банан. — А вы, Галина, насовсем с милым в шалаш или на каникулы?
— Навсегда, — тихо ответила она с раздражающей меня улыбкой: милой и незлобивой. Курица!
— Как же Родина?
— Причем тут Родина?
— Ну, вы же покидаете ее и предаете, между прочим. Вы вообще в курсе, что Ленчик у нас агент. Как я. Правда, я не похищаю людей, как похитили меня, и не использую их, как используют вас.
— Вам плохо? — озадачила меня вопросом женщина. Да, — было бы правдой, но вместо этого я рассмеялась:
— Что вы! Мне лучше всех, уж лучше вас, точно. У меня нет жениха, который меня использует и выкинет, как вас.
Леонид
— Витислав не агент…
— Ах, он не агент! Но и не Леонид. Здорово! А кто он, извините?
— Прекрасный человек.
— "Розовый фламинго, дитя заката"!.. — заблажила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не запустить в лицо этого «фламинго» банановую шкурку. — Вы не поняли, Галя? — качнулась к дурочке. — Вас вытащили из России, чтобы использовать и далеко не в супружеских целях.
— Ты неправа. Если это намек на профессию Гали, — открыл, наконец, рот Леня-Витислав.
— Я знаю, что нужно было Витиславу, знаю, кто он. Он все рассказал давно, — заверила женщина.
— И что именно поведал вам потрепанный Дон Жуан?
— Отчего ж "потрепанный"? — возмутилась Перетрухина.
Как она за него вступается-то! Завидно даже! — перекосило меня.
— Галя станет моей женой, а не работником. Никто не заставит ее делать, что ей не по душе, — сказал Витислав так, что и не усомнишься.
— Она может поверить — я нет, — и уставилась на Галю. — И не верю, что вы будете хранить тайны, не сольете им информацию. Ведь за ней, а не за вами они охотились. Я даже могу с точностью до девяносто процентов сказать, что именно их интересовало. И еще вопрос: вас не беспокоит, что в эту аферу втянули и меня, причем если вы по собственному желанию рванули за иностранным принцем, то я к вам в компанию не просилась!
— Но ты сама согласилась познакомиться с моим другом, — вставил мужчина.
Ах, вот в чем дело. Вот какой романс он пропел влюбленной лапушке Галочке!
Я бросила шкурку от банана прямо в вазу с россыпью маленьких леденцов и они фонтаном брызнули из нее наружу.
— А ничего, что я не девочка с Тверской?! Ничего, что в гроб ложить себя не просила?! Ничего, что знать не знаю вашего друга и не желаю быть игрушкой ни в ваших, ни в его руках?! И не буду! — заверила, не скрывая дикой злости, от которой любой другой послабже нервами скончался бы на месте.
— А кто тебя спрашивает, милая? — протянул Гарик, облокотившись на край дивана за спиной Винислава.
— В гроб? — нахмурилась Галя.
— Да!! — отшвырнула я вазу.
— Дергаться будешь, положу опять, — предупредил Гарик, недобро сверкнув глазами, только мне плевать было на его предостережение.
— Она шутит, — попытался успокоить любимую влюбленный «фламинго».
— Я похожа на фантазерку?! Ничего, Галя, вы еще поймете, с кем связались, и открытия вас не порадуют!
— Неврастеничка, — пожал плечами Гарик.
— Диплодок!
— Кто? — нахмурился.
— О, мое интеллектуально продвинутое дитя, кроме шекспировских драм, энциклопедии смерти и прайса оружия, существует еще масса другой познавательной литературы!