Флорис. «Красавица из Луизианы»

Монсиньи Жаклин

— Ну и порку же я ей устрою! — пробурчал Флорис, вскакивая на ноги.

— Ах так! Кому же это? Мне или твоей кобыле? — съязвила Батистина.

Флорис только пожал плечами. Он огляделся. Деревня, должно быть, находилась в трехстах туазах отсюда. Неподалеку возвышалась старая овчарня, крытая соломой. Флорис схватил Батистину за руку и поднял, собираясь нести под крышу столь желанного убежища.

— Ты мне за это заплатишь, грубиян! Ты не смеешь обращаться со мной, как со всеми! Клянусь! — кричала Батистина. Она толкалась и брыкалась, раздавая удары направо

и налево. Флорису очень хотелось дотащить ее до укрытия за волосы, но он еще крепче сжал девушку в объятиях и понес.

Ударом ноги он распахнул дверь сарая. В углу стояла пушка и громоздились ядра. Флорис поставил Батистину на пол. Она доставала ему до середины груди.

— Я тебя ненавижу, Флорис! Я тебя ненавижу! — четко выговорила Батистина и гордо выставила вперед крохотный подбородок.

— Знаю, знаю! Ты мне это уже говорила! — спокойно отозвался Флорис. — Лучше бы не повторялась, а скинула с себя это вонючее грязное тряпье!

Батистину трясло, зубы стучали.

— Я испортила из-за тебя мое самое красивое платье! — яростно завопила она.

— Да, но ведь его все равно надо было бы возвращать «владельцу»! — саркастически засмеялся Флорис.

Они смотрели друг на друга как смертельные враги. Их глаза метали такие же молнии, что распарывали небо.

— Дай мне твой плащ, — сухо сказала Батистина. Она отвернулась и сняла свои тяжелые вымокшие нижние юбки, помятые фижмы и выпачканное грязью шелковое платье. Флорис быстро собрал в кучу разбросанные по овчарне дрова, какие-то веточки, солому и с помощью огнива высек искру. Весело затрещал огонь.

— Ты собираешься держать меня здесь как пленницу? — злобно прошипела Батистина.

— Путь свободен, дорогая! Прошу! — Флорис распахнул дверь и поклонился. Раскаты грома следовали один за другим. Батистина инстинктивно спрятала голову под плащ. Флорис расхохотался. В эту минуту Батистина, будь у нее силы и оружие, могла бы его убить. Он вновь захлопнул дверь и подпер ее поленом, чтобы не открывалась от порывов ветра.

— Ну, не будь же дурой! Иди погрейся! — смягчился Флорис.

С недовольной миной Батистина соизволила приблизиться к огню, хотя на самом деле, конечно, очень замерзла. Но чтобы продемонстрировать свое дурное расположение духа, она села спиной к противнику.

Лицо Батистины было сейчас серо-зеленого цвета. Девушка дрожала так, что зуб на зуб не попадал. Тяжелая ткань не согревала ее. Флорис снял сухой кафтан. Он подошел к девушке, чтобы накинуть ей на плечи мягкий теплый бархат. Батистина отстранилась. Зеленые глаза Флориса грозно блеснули:

— Ну, перестань! Не строй из себя идиотку! Я вовсе не хочу, чтобы ты заболела!

— О, разумеется! Ведь это разрушит твои гнусные планы! — не полезла за словом в карман Батистина.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать, но не будь же ребенком! — ответил Флорис снисходительно, чувствуя, что взбесил Батистину.

— А ты прекрати обращаться со мной как с маленькой девочкой! — вскричала в отчаянии Батистина.

Движимый благими намерениями, Флорис усмехнулся. Он ощущал свое превосходство, а потому

схватил Батистину за руку и счел своим священным долгом хорошенько растереть ей спину. Батистина слишком замерзла, чтобы возражать, поэтому она и позволила этим горячим крепким рукам разгуливать у себя по спине. От прикосновения рук Флориса девушка совсем ослабела и размякла. Она с трудом проглотила набежавшую слюну.

— Ну вот… хорошо… Ты же видишь, это пошло тебе на пользу… Ну, успокойся же… Ты ведь знаешь, я не злопамятен… Я больше на тебя не сержусь! — великодушно предложил мир Флорис, но последняя фраза все испортила.

— Ах вот как! Ты, значит, на меня больше не сердишься! Ну уж это слишком! Спасибо! Какое великодушие! Какое благородство! Скажите на милость… Оставь меня… оставь меня в покое… Я не могу тебя больше выносить! Ты мне отвратителен, мерзок! — пронзительно завизжала Батистина.

— Смею надеяться, ты вовсе не думаешь и не чувствуешь так, а только говоришь! — холодно ответил Флорис.

— И напрасно! Потому что ты — самое гнусное создание из тех, кого я встречала! — всхлипывала Батистина.

Флорис склонился над девушкой, чтобы заглянуть ей в глаза. Она со всего размаху влепила ему пощечину. Не помня себя от гнева, Флорис схватил ее за руки. Никогда ни одна женщина не обращалась с ним подобным образом! Он весь побелел от бешенства и едва не вернул ей пощечину, как бывало в детстве. Страшным усилием воли Флорис сумел овладеть собой.

— Я хочу, чтобы ты поняла кое-что, моя малютка. Ты можешь делать все, что тебе угодно. Мне на это наплевать! Ты мне совершенно безразлична! Но я не позволю позорить нашу семью, наше славное имя маленькой потаскушке, которая будет переходить от одного к другому! — заявил Флорис, словно забыв о договоре с королем.

Батистина вскипела:

— Ну это уж слишком! Посмотрите-ка на этого красавца! И он еще смеет говорить о чести!

— Я женюсь на тебе только для того, чтобы не уронить честь семьи! — заревел Флорис, перекрывая громовые раскаты.

— Лжец! Гнусный, подлый, низкий лжец! Меня тошнит от твоих лживых слов! Лучше бы ты сыграл на меня в кости, как те дезертиры! — бросила Батистина Флорису в лицо.

— Что ты сказала?! — взревел он.

— Что я сказала, что сказала… Да всего лишь то, что ты — последний, кто имеет право упрекать меня в чем бы то ни было… Я слышала все, весь твой замечательный торг с королем! Ну и типы же вы оба! Один стоит другого! А ты теперь знатный вельможа со всеми твоими рентами! Дешево же ты рассчитываешь меня купить! Или продать? А?

От ярости оба тряслись, стоя друг против друга.

— Я вовсе не чувствую себя счастливым от того, что богат! Я ненавижу это золото и… и я согласился на эту сделку с королем только потому, что был уверен в своей победе! Ты не имеешь права меня оскорблять! — громко ревел Флорис, чувствуя себя виноватым.

— Ха-ха-ха! Конечно! Ты был уверен, что выиграешь меня в карты, кости или лотерею! Да ничего бы ты не выиграл, потому что я тебя презираю!

— Ну и презирай на здоровье! Пожалуйста!