Флот вторжения (Книга 2)

Тeртлдав Гарри

– Ну не сучье ли отродье?
– воскликнул водитель, словно прочитав мысли Сэма.
– Этому мосту было всего каких-то двадцать пять лет. Мой старик как раз вернулся из Франции и видел, как его открывали. И все полетело к чертям собачьим...

На северном берегу белоснежный небоскреб компании "Ригли" выглядел целехоньким, если не считать разбитых окон. Однако другой небоскреб, стоявший напротив и принадлежавший редакции "Чикаго Трибьюн", был разворочен до неузнаваемости. Иджер усмотрел в этом определенную долю нравственной справедливости. Даже превратившись из-за

нехватки бумаги в тощий еженедельник, эта газета продолжала наносить удары по президенту Рузвельту за то, что он "ничего не предпринимает против ящеров". Что именно нужно было предпринять оставалось неясным, но этого президент действительно не предпринимал. И газета продолжала его упрекать.

Вместе с остальными машинами конвоя автобус свернул с Гранд-авеню направо, к Военному пирсу. Утреннее солнце отражалось от поверхности озера Мичиган, которое казалось бескрайним, словно море. Пирс вдавался в озеро более чем на полмили. В восточном конце располагались игровые площадки, танцевальный зал, летний театр и аллея для прогулок - свидетели более счастливых времен. У причала, где когда-то швартовались прогулочные теплоходы, стояло старое ржавое судно - водный эквивалент расхлябанных автобусов, на которых Иджер ездил всю свою взрослую жизнь.

Прибытия конвоя ожидали также две роты солдат. В небо были устремлены стволы зенитных орудий. Если самолеты ящеров вздумают напасть на конвой, их здесь тепло встретят. И все равно Иджер предпочел бы, чтобы пушки находились в другом месте. Насколько ему доводилось видеть, они в большей степени привлекали ящеров, чем сбивали самолеты пришельцев.

Но приказы Сэма распространялись только на его подопечных.

– Выходите, ребята, - скомандовал он, пропуская ящеров вперед.

По его приказу Ульхасс и Ристин направились к судну, на борту которого было выведено "Каледония".

Солдаты сгрудились возле подъехавших машин, словно муравьи. Иджер улыбнулся пришедшему на ум сравнению. . Одна за другой машины разгружались и спешно отъезжали в сторону Чикаго. В эти дни любой работоспособный транспорт был на вес золота. Наблюдая, как они удаляются в западном направлении, Иджер одновременно смотрел на величественную панораму Чикаго и на следы увечий, нанесенных городу ящерами.

Подошла Барбара Ларсен и встала рядом с Сэмом.

– Меня отнесли к мелким сошкам, - печально сказала она.
– Вначале размещают физиков, затем - их драгоценное оборудование. Ну а потом, если останется место и хватит времени, разрешат подняться на борт таким, как я.

С военной точки зрения такая расстановка приоритетов казалась Иджеру логичной. Но Барбаре требовалось сочувствие. а не логика.

– Вы же знаете, что существуют три вида мышления: правильное, неправильное и армейское, - усмехнулся Сэм.

Она засмеялась, возможно несколько громче, чем заслуживала эта затертая шутка. В это время порыв холодного ветра с озера попытался задрать вверх ее плиссированную юбку. Барбара инстинктивно вцепилась в нее обеими руками: наверное, этому жесту женщины научились еще в пещерные времена. Но юбка все равно не согревала, и Барбару

пробрала дрожь.

– Брр! Жаль, что на мне нет брюк.

– Чего ж вы не надели?
– спросил Иджер.
– Когда системы отопления полетели к чертям, уверяю вас, в брюках вам было бы намного удобнее. Я бы не хотел отморозить... в общем, я бы не хотел замерзнуть в юбочке из-за какой-то моды.

Если бы Барбара прислушалась к тому, что Сэм начал было говорить, она не решилась бы продолжить. Но этих слов она не слышала, а потому сказала:

– Если я разыщу подходящие брюки, то, думаю, непременно их надену. Пусть даже армейские.

Иджер немного потешил себя, вообразив, как он стаскивает с Барбары армейские брюки, пока кто-то не прорычал:

– Пошевеливайтесь, затаскивайте этих чертовых ящеров на борт. Мы не собираемся торчать здесь целый день!

Сэм велел Ульхассу и Ристину идти вперед, и тут ему пришла в голову счастливая мысль. Схватив Барбару за руку, он сказал:

– Ведите себя так, будто вы тоже состоите при ящерах, понятно?

Барбара быстро сообразила, что к чему, и двинулась вслед за ним. Руку она не выдернула.

Оба пленных тревожно зашипели, когда под ними закачался трап.

– Не волнуйтесь, - успокоила их Барбара, разыгрывая свою роль.
– Если трап не сломался, когда люди заносили тяжелое оборудование, он не сломается и под вами.

Иджер уже достаточно знал характеры Ульхасса и Рис-тина, чтобы понять, насколько им приходится плохо, но ящеры продолжали взбираться на борт. Оказавшись на палубе "Каледонии" и обнаружив, что судно слегка покачивает, они вновь зашипели.

– Он перевернется и поместит всех нас на дно воды, - сердито сказал Ристин. Он не знал соответствующих английских слов и выражал свое опасение, как умел.

Иджер посмотрел на потускневшую краску, на ржавчину, проступающую из-под заклепок, на истертое дерево палубы, на замасленные брюки и старые шерстяные свитера команды.

– Я так не думаю, - пожал он плечами.
– Этот корабль достаточно поплавал на своем веку. Думаю, он еще послужит.

– Я считаю, что вы правы, Сэм, - сказала Барбара, желая одновременно успокоить Ристина и подбодрить себя.

– Эй, с дороги!
– крикнул Иджеру морской офицер.
– И отведите проклятых тварей в каюту, которую мы для них выделили.

– Слушаюсь, сэр, - отдав честь, сказал Иджер.
– Простите, сэр, а где эта каюта? На берегу мне ничего не сообщили.

Офицер закатил глаза:

– Почему это меня не удивляет?
– Он схватил за руку проходившего матроса.
– Верджил, отведи этого парня и его диковинных зверюшек в девятую каюту Она запирается снаружи. Вот ключ.
– Офицер повернулся к Барбаре: - А вы кто, мэм?
– Когда она назвала свое имя, он сверился со списком, потом сказал: - Если хотите, можете идти вместе. Похоже, вас не тяготит общество этих существ, от которых у меня мурашки по коже. А каюта ваша - четырнадцатая, прямо по коридору. Надеюсь, все будет в порядке.
– Разумеется, как может быть иначе? сказала Барбара.