Флотские байки
Шрифт:
При создании лаборатории и установке действующих дизельных агрегатов, макета 49-цилиндрового дизеля была, например, найдена бронзовая печать для сургуча. В центре надпись «Для пакетiв», а по окружности — «Варварiвський райпарком Миколаiвськ. округи». Видимо, и эта контора здесь располагалась.
Проходя мимо, Ф. Т. Каминский увидел, что посреди пыльного двора на каком-то мраморном бюсте сидит матрос и немецким штык-тесаком с упоением рубит бюсту уши. Музейщик мимо пройти не мог. Подойдя ближе, он обнаружил, что матрос восседает на бюсте адмирала М. П. Лазарева. На увещевания остановиться, так как он гробит частицу истории флота, матрос пошел со штыком на «контру недобитую». Только вмешательство коменданта позволило пресечь вандализм. За 3 рубля был нанят извозчик и бюст переправлен в краеведческий музей. Позже бюст с частью найденного оборудования библиотеки был переправлен
Несколькими годами позже по стране прокатилась чудовищная волна изъятия из соборов, церквей и других объектов религиозного культа раритетов и предметов, содержащих драгоценные металлы и камни. Не обошла стороной она и Николаев. Была создана специальная комиссия. Первым «набегу» подвергся Николаевский Адмиралтейский собор, бывший долгое время главным собором Черноморского флота. В соборе хранились национальные раритеты — кормовые флаги с легендарных кораблей российского флота, ластовых экипажей, а также флаги и значки с захваченных в боях турецких, египетских и прочих кораблей. Все эти флаги были в специальных многослойных чехлах и размещались в бронзовых ритонах по обеим сторонам главного входа.
Тогда же был вскрыт склеп основателя города Николаев М. Л. Фалеева. На облицованном камнем постаменте находился чёрный гроб, покрытый Андреевским и крепостным флагами. В головах гроба лежала треуголка, а по бокам постамента стояли морской палаш и шпага гражданского чиновника высокого ранга. Предмет вожделения — пуговицы мундира оказались не золотыми, а позолоченными. Останки основателя города перевезли на кладбище и поместили в склеп семьи адмирала Н. А. Аркаса. Не обошли стороной и молельный дом, который был напротив собора и располагался на месте, где сейчас размещается «Дворец творчества молодежи» (бывший дом политпросвещения). Там молился народ недворянских кровей. Ценностей там не оказалось, кроме посеребренной купели да простой иконы Николая Чудотворца. Поверх оклада иконы дугой шла медная пластина. На ней выгравированы слова: «Николаевскому Адмиралтейскому собору от моряков Черноморского флота на вечное хранение». Это была легендарная икона с линейного корабля «Три Святителя» Черноморского флота.
Когда в период Крымской войны возникла реальная угроза прорыва вооруженных пароходов противника на внутренний рейд Севастополя, после долгих споров и колебаний было принято решение затопить на входе несколько старых парусных кораблей флота. Выбор адмирала Корнилова пал на пять линейных кораблей: «Три святителя», «Силафаил», «Варна», «Силистрия», «Уриил», а так же на два фрегата: «Сизополь» и «Флора». Затопление должно было начаться по сигналу, поднятому на флагштоке башни «Офицерской библиотеки». Утром 11 сентября этот сигнал появился. Первым под воду ушёл один из фрегатов, за ним последовательно ушли в пучину четыре линейных корабля, спустя некоторое время второй фрегат. Линейный корабль «Три Святителя», несмотря на то, что в днище и в бортах были прорублены отверстия и подрублены мачты, осел в воде, но не тонул. При затоплении каждого корабля по толпе жителей Севастополя, стоявших на набережной, прокатывались стон и плач. Наблюдая агонию «Трех Святителей», кто-то из членов команды вспомнил, что на корабле забыта икона Николая Чудотворца — покровителя моряков. Один из матросов на ялике вызвался сходить на корабль. В залитой водой корабельной церкви он нашел эту икону. Корабль медленно оседал в воду, с берега это было едва заметно, поэтому пароходо-фрегат «Громоносец» получил приказ ускорить затопление корабля, ведь на внешнем рейде с утра уже стояли французские пароходы. Три выстрела ядрами с расстояния картечного выстрела произвели в районе переменной ватерлинии страшные разрушения, и около 13-ти часов «Три Святителя» ушёл на дно Севастопольской бухты. Позже при оставлении Севастополя эта икона и была передана в собор Николаева.
В годы Великой Отечественной войны следы этой иконы затерялись.
Может быть, кто-то из читателей знает дальнейшую судьбу иконы.
Она же святыня Черноморского флота…
О пехотных погонах
Очередной дальний шлюпочный поход студентов военно-морская кафедра Николаевского кораблестроительного института имени адмирала
Из-за постоянных штормов мы прошли лишь до Бакальской косы в северо-западной части Крыма, где на конце косы виднелись останки корпуса известного крейсера «Червона Украина». После гибели у Графской пристани в Севастополе во время войны, поднятый из воды корабль стал мишенью для морской авиации.
Подождав у моря погоды, наш отряд двинул через Каркинитский залив домой. Почти у корня Тендры догнали шлюпки курсантов Севастопольского высшего военно-морского инженерного училища, они при обеспечении со стороны тральщика и пары других судов совершали переход в Болгарию. Нам было приятно встретить коллег, тем более, что один из нас был в первом наборе этого училища. После обмена любезностями, обозначив на их карте переменно существующую вблизи знака «Тендровский железный» промоину в Тендре, ушли домой в город на Буге.
Ректорат организовал торжественную встречу, ректор поздравил командира похода с присвоением очередного воинского звания. Студенты привели лодки в порядок, занесли в эллинг имущество и по домам.
Володе завтра улетать к родителям в Калининград, но у него одна загвоздка — он никогда ничего не пришивал, всё делала жена, а она в янтарном крае. Ехать надо в форме, так как дома папа — отставной капитан 1-го ранга. Содрав с Володи символическую плату — бутылку коньяка, идём к нему домой, закупив по дороге наплечно-нарукавную мишуру. Пока новоиспеченный капитан 2-го ранга оплачивал покупку «позументов», прошу продавщицу отдать мне флотские черные погоны старшего офицера, ему же в сверток положить парадные пехотные погоны с красными просветами и основанием.
Когда дома поздним вечером была очищена от старых регалий тужурка, Володя достал пакет. Красные погоны оказали на него эффект красной тряпки на быка. Нет, вначале был ступор. Ведь на дворе полночь, всё закрыто, в кармане билет на самолёт. В позе роденовского мыслителя он воссел посреди комнаты. Нисколько не сочувствуя, назидательно говорю ему: «Вот к чему приводит отказ обмыть новое звание до пришивки погон». Новоиспеченный костерит весь военторг и его продавцов в частности. Поиздевавшись, достаю флотские погоны и, напомнив, что друзья всегда выручат, вручаю их. Домашняя швабра едва справилась со слезами благодарности. Обмыв очередного воинского звания в узком кругу состоялся, рейс на Калининград — тоже.
Вывод — не нарушай флотских традиций, папа подождёт, он флотский, поймёт.
Остров Змеиный
Отплавав много лет на подводных лодках на разных океанах и морях, совершив со студентами НКИ много шлюпочных походов, так и не удалось осуществить давнюю мечту — побывать на острове Змеином в Черном море — недалеко от гирла Дуная.
В октябре 2006 года, переключая каналы телевизора, наткнулся на репортаж об этом острове. Закончился репортаж, с грустью говорю жене, что не осуществилась моя мечта. Но не прошло и десяти минут, как раздался телефонный звонок. Звонят из Одесской ассоциации моряков-подводников, предлагая поехать на остров Змеиный в составе группы ветеранов разных городов Украины. Поездку обеспечивают одесситы под эгидой губернатора города Одессы.
Поехать на остров Левки (Белый), Ахилла, Федониси (Змеиный), Лепкарон (Блаженный), Филоксия, Илан-Ада (Змеиный) и, наконец, просто наш Змеиный. Вот удача!
Не сомневаясь ни минуты, даю «добро», даже не думая, как к этому отнесутся начальство в университете и жена. Университетская и домашняя «таможни» дали «добро». И через несколько часов наша николаевская группа уже в Одессе.
Здесь ещё раз повезло — мы познакомились с отличными людьми — членами штаба Одесской ассоциации моряков-подводников. В отличие от подавляющего большинства ветеранов, «забивающих козла», дегустирующих пиво и ему подобное, они заняты делом. Создали музей Александра Маринеско, выдвинули идею создания в Одессе памятника Джевецкому и открыли его, организовали один из всемирных конгрессов ветеранов-подводников, пишут книги по истории флота, подбирают материал для идентификации погибших в годы войны наших подводных лодок и многое, многое другое.