Фокус
Шрифт:
Гертруда казалось, проснулась и повернулась вокруг себя, чтобы посмотреть на ленту. Подъезжая к своему дому, он сделал широкий поворот, въехал на дорожку, ведущую вниз, в расположенный под верандой гараж и остановил автомобиль перед открытыми воротами.
Он заглушил двигатель. Она повернулась к нему. – Что-то произошло, – сказала она встревожено.
Он выбрался из автомобиля, открыл заднюю дверь и достал чемоданы. Она поднялась на веранду и стояла, смотря на угол. Он прошел мимо нее и, даже не оглядываясь, занес чемоданы в дом. Его мать сидела на задней веранде, он поздоровался
– Он подрался с тем человеком, который по воскресеньям приходит сюда торговать газетами.
– Его ранили?
– Нет. Они навалились на окно, и оно треснуло. Твоя мать видела все отсюда. Весь квартал это видел, – сказала она.
Вокруг него все померкло; за спиной как будто раздался глухой рокот.
Когда он заговорил, то услышал собственный голос как будто откуда-то издалека. – Прими душ, – сказал он. – Я загоню автомобиль.
На улице уже совсем стемнело. Миссис Дипо на углу не было. В домах засветились огни. Где-то в квартале громко заговорило радио, потом его сделали тише. Гертруда снова вышла, чтобы посмотреть на угол. Он чувствовал, что она приняла какое-то решение, потому что она едва дышала, когда напряженно думала. – Давай, иди в дом, – сказал он и хотел идти по лестнице вниз, к автомобилю.
Направившись к нему, она остановила его. Он ждал, и она подошла к нему возле лестницы и тихо заговорила. В темноте белки ее глаз казалось, увеличились и как будто светились.
– Что будем делать? – спросила она.
– Не глупи.
– Твоя мать сказала, что Фред состоит в Христианском фронте, – объяснила она.
– Я это знаю, – невозмутимо ответил он.
– Допустим он…
– Не глупи…
– Но допустим…
– Ну не говори же глупости.
– Но тот человек вчера в гостинице…
Он сердито выпалил: – Перестань, наконец-то, говорить глупости. Это нас не касается.
Он повернулся и направился вниз, когда она схватила его за руку. Он быстро взглянул на нее.
Какое то время она так и стояла, удерживая его. Потом сказала: – Иди сюда, я хочу тебе что-то сказать.
Она не отпускала его руки, и они вернулись на веранду и там, в темноте сели на шезлонги. Она взглянула на веранду Фреда, затем повернулась к нему.
Спокойным голосом она сказала: – Твоя мать только что рассказала мне о мусорном баке.
Он продолжал молчать. Внутри все начало неметь.
– Почему ты не рассказал мне об этом? – требовательно спросила она. Она говорила отчетливо, как будто проводила собеседование.
– Я хотел забыть об этом. Хотел, чтобы тебе здесь было хорошо.
– Ты не должен был так со мной поступать, – сказала она.
Теперь он почувствовал, что она боится. – Что ты имеешь в виду,
– Фред состоит в Христианском фронте. Ты должен был сказать мне об этом.
– А что в этом такого?
– Это очень важно.
– Почему, – спросил он, пытаясь лучше ее рассмотреть. Свет из гостиной слегка освещал ее щеку. Он напрягся от выражения тревоги и возмущения на ее лице. – Гертруда, о чем ты? Я не понимаю о чем ты говоришь.
Она начала наклоняться к нему через подлокотник, когда он увидел. Перед его домом останавливался закрытый автомобиль… нет, он проехал немного дальше. Он остановился перед домом Фреда. Из него вышло трое мужчин, молча подошли к веранде Фреда, поднялись по ступенькам и вошли в дом.
Гертруда прислушивалась к звукам из дома Фреда. Через минуту она спросила: – Кто это был?
– Не знаю, никогда не видел их раньше.
– Что у него, вечеринка?
– Герта, я не знаю, – раздраженно повторил он.
– А ведь на самом деле ты с ним не разговариваешь, – обвинила она.
– Мы здороваемся.
– Но ведь когда-то ты с ним больше общался, правда?
– Нет, не намного больше, – сказал он, пытаясь успокоить ее.
– Твоя мать говорит, что ты часто ходил к нему в подвал.
– Это правда.
– Почему же ты больше не ходишь?
– Герта, я не понимаю, зачем тебе это.
– Я хочу знать. Что он говорил, когда ты рассказал, что у тебя опрокинули мусорный бак?
– Он сказал, что ничего не знает об этом.
– Это смешно. Ты ведь понимаешь что это смешно?
– Я не думал об этом именно так, но, похоже, ты права.
– Сначала мусорный бак, потом они выбьют окно или еще что-нибудь сделают.
– Нет, не в моем доме.
– А что ты собираешься делать, что, наблюдать всю ночь напролет, чтобы никто этого не сделал.
– Моему дому они ничего не сделают.
Он увидел, как из-за угла выехал второй автомобиль, увидел, как он поехал по улице и молил, чтобы он не замедлял ход. Но тот притормозил и, виляя, остановился перед домом Фреда сразу за тем, первым. Это был тоже закрытый автомобиль с двумя дверями, но побольше. Одна дверь открылась, изнутри на тротуар вывалился очень толстый человек, который принялся рассматривать дома. Из другой двери вышел еще один человек и остановился рядом с толстяком. Они пытались рассмотреть номер дома Ньюмена. Ньюмен не шевелился. Толстяк что-то сказал своему спутнику и через лужайку Ньюмена подошел к веранде. Ньюмен обернулся только когда почувствовал, что Гертруда вжалась в кресло. Потом он посмотрел на толстяка, который обращался к нему снизу.
– Извините. Где здесь дом номер 41 дробь 39?
– Это следующий дом, – сказал Ньюмен, указывая на дом Фреда.
– Большое спасибо, – сказал толстяк. Вместе со своим спутником он пересек лужайку, неловко поднялся на веранду, и оба вошли в дом к Фреду.
Ньюмен почувствовал, что если он прикоснется к Гертруде, она закричит. Он посмотрел на нее, освещенную неверным светом из гостиной.
– Что…
– Тс-с-с!
Шли минуты. Из дома Фреда ничего не было слышно. По-видимому, они спустились в подвал. Она пошевелила ногой по каменному полу.