Формалин
Шрифт:
Парень тормозит у двери, начав рыться в карманах.
– Что это за место? – мой голос по-прежнему слаб, ведь я сорвала его.
– Это квартира моего тренера, - отвечает.
Мои глаза лезут на лоб, как и брови:
– Ничего себе, кем же он работает на самом деле, если может себе позволить подобное? – оглядываюсь. – Там тоже, небось, богач какой-нибудь живет.
Дилан изогнул бровь:
– Там его домашний зал.
Я раскрываю рот, кивая. О’Брайен находит в кармане ключи, и моя челюсть готова отпасть:
– Он доверил тебе ключи от зала
Думаю, сегодня я точно лишусь своей нижней челюсти: квартира просто огромная, в стиле модерн, если не ошибаюсь.
Кажется, что она не обставлена, но такая простота мне нравится. Словно, здесь никто не живет. Серые цвета присутствуют во всем, как и белый. Пол блестит, ведь бледный паркет покрыт лаком. Дилан машет ладонью у моего лица:
– Снимай куртку.
Я опомнилась:
– А ничего, что мы здесь? – оглядываюсь, когда входная дверь автоматически закрывается.
– Тренер дал мне ключ, когда я ушел из дома. Мне было десять. Я ночевал в зале, пока меня не раскрыли, - Дилан идет к столешнице, бросая рюкзак на диван. – Он, из-за работы, не часто здесь бывает.
– Может, он киллер, - пытаюсь пошутить, но парень хмурится, кивая:
– Да, возможно.
Проглатываю язык:
– А сейчас он где?
– Уехал на свадьбу своей подруги.
Мой взгляд останавливается на длинных шторах, покрывающих всю стену напротив меня. Иду к ним:
– Теперь, мне еще больше хочется познакомиться с ним.
– Он завтра вернется, - Дилан открывает холодильник. – Старпер, кроме напитков и алкоголя ничего толкового.
Я берусь за край занавески, отводя ее в сторону, что дается мне с трудом, ибо она тяжелая. Бледный свет проникает в комнату. На моем лице проявляется улыбка.
Это окно.
Развожу ткань в стороны.
Окно на всю стену, которая метров десять в длину. Дилан роется на полках:
– Я нашел чай, кофе и горячий шоколад. Ты что будешь?
– Только не горячий шоколад, он калорийный, - я не поворачиваю голову, отвечая, ведь не могу оторвать глаз от прекрасной картины: все, как на ладони. Виден лес, похожий на синее море, крыши домов, дороги, люди – муравьи, птицы, взмывающие в белое, серое небо. Я могу уловить падающую каплю дождя.
Это, правда, красиво.
Дилан вздыхает:
– Значит, я тебе сделаю горячий шоколад.
Заставляю себя отвернуться. На столе стоит круглое зеркальце. Я перелезаю через спинку длинного темно-серого дивана, взяв его. Моргаю, трогая волосы.
Ужасно.
Осматриваюсь:
– А где я могу взять ножницы?
Дилан хмурится, повернув голову:
– Зачем они тебе?
– Хочу привести волосы в порядок, - объясняю. Парень качает головой:
– Только под моим присмотром, - начинает возиться с кофе-машинкой. Я надуваю щеки, хмурясь:
– Окей.
К слову, мы опять не обсуждаем произошедшего. Возможно, слова нам и не нужны, но тяжесть в груди никуда не исчезла. Парень
– Ужасно, да?
– Хмурюсь, грустно вздыхая. Дилан наклоняет голову, разглядывая мое лицо:
– Впредь будешь знать, что ножницы детям - не игрушка, - выпрямляется, делая глоток кофе.
Усмехаюсь.
Повисло молчание. Мне страшно вновь открывать рот, ведь любой мой вопрос, да еще и неправильно поставленный, может вывести его из себя. Как-то много мороки.
– Я хочу кое-что рассказать, - я подскакиваю, когда Дилан, хоть и шепотом, произносит эти слова.
Он заговорил первым? Да и к тому же хочет что-то рассказать?
Грею руки, держа в них кружку, и внимательно смотрю на Дилана, который провел рукой по волосам, вновь поднеся напиток к губам. Он хмурится:
– Я никому об этом не рассказывал, да и не собирался.
Я реагирую, приоткрывая губы:
– Ты не заставляй себя, если не хочешь.
Парень взглянул на меня, отчего на моем лице появилась улыбка:
– Думаю, если это что-то серьезное, то нужно время. Я готова подождать, так что, - замолкаю, ведь на самом деле мне не интересно, а важно знать. Я должна, наконец, понять его.
Дилан откашлялся, согнувшись:
– Я расскажу один раз, так что не перебивай и не задавай вопросов, а то я, - щурится.
– А чего я могу против тебя?
– Задает вопрос в пустоту, делая очередной глоток.
– Так что слушай, Кэй-лин, - тянет мое имя, цокая языком.
Я напрягаюсь, ведь он не смотрит на меня, начиная:
– Когда мне было шесть, я жил у отца. Мать снова пропала куда-то. Кажется, она поехала в Лос-Анджелес. Не в этом суть, - Дилан говорил спокойно и тихо, но я ощущала его напряжение.
– Мой отец работал в клубе. Он до сих пор там работает. В то время он часто водил женщин к себе домой, - облизывает губы.
– Одну из самых постоянных звали Меган.
Я хмурюсь, желая открыть рот, чтобы спросить, о той ли самой Меган он говорит, которая приходила к ним домой, но терплю, продолжая слушать.
О’Брайен крутит кружку в руках, уставившись на нее:
– Пока мой отец уходил в душ, чтобы, так скажем, приготовиться к бурному общению с ней, она, - быстро моргает, - приходила ко мне.
Я отвожу взгляд, начиная собирать отдельные части мозаики. Дилан отпивает кофе из кружки, но давится.
– Короче говоря, в шесть лет меня впервые хорошенько оттрахали, - проглатывает половину слов, но я все внятно слышу, чуть ли не подскакивая на месте. Сильнее сжимаю кружку в руках.