Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна
Шрифт:
Экклстоун утверждал, что его неприязнь к СБА и Сильверстоуну продиктована чисто коммерческими соображениями. Правительства разных стран умоляли доверить им Гран-при, хотя ежегодно выплачивали по 30 миллионов долларов в течение десяти лет и вполне могли понести многомиллионные потери. Именно на таких условиях получила свой этап Малайзия — это был лучший способ заявить о себе на весь мир. Того же добивалось правительство Сингапура, да и другие страны буквально выстраивались в очередь, чтобы заплатить за известность. От всех Экклстоун требовал выполнять его требования в точности. Дубаи так и не получил Гран-при, потому что Экклстоун, как договаривались, приехал в лондонский отель «Карлтон-Тауэр»,
Он пытался донести до СБА, что «Формула-1» пользуется бешеной популярностью. Джеки Стюарт знал: команды согласны лишь на шестнадцать гонок в год, и один из этапов придётся отменить, чтобы освободить место для азиатской гонки. Как заявил Экклстоун, из календаря будет исключён Гран-при Франции (хотя сам он в 1999 году и приобрёл автодром «Поль Рикар»), а дальше может прийти очередь Сильверстоуна.
Хотя членство в Союзе автогонщиков не зависело от происхождения, Экклстоуна — простого паренька с рабочей окраины — многие ни в грош не ставили. Люди, близкие к президенту СБА лорду Хескету, открыто заявляли, что «автоспортом заправляют торговцы подержанными автомобилями», а когда Уокиншоу оставил Союз без гроша и Экклстоун, выступая в набитом под завязку зале, предложил свою помощь, ничтожества в задних рядах зашипели: «Забирай свой деньги, мерзкий коротышка! Карлик!»
Экклстоун притворился, что его это не волнует, но впоследствии назвал руководство Союза испорченными, ленивыми, жадными, некомпетентными и самодовольными снобами, помешанными на традициях. Вместо того чтобы радоваться славе, которую он принёс стране, создав «Формулу-1», эти люди грызутся у всех на виду, словно пауки в банке.
— Сильверстоуном управляют не бизнесмены, а аристократы, — жаловался он, проклиная их неспособность построить нормальную трассу. — Если автодром не будет соответствовать предъявляемым требованиям, его просто исключат из календаря.
Первое пятилетнее соглашение о проведении Гран-при Великобритании в Сильверстоуне было подписано в мае 1986 года, и с тех самых пор шли непрерывные дискуссии, не стоит ли окончательно перебраться на реконструированный автодром в Доннингтоне или в Брандс-Хэтч. В 1999 году спор разгорелся с новой силой. Двадцатитрёхлетняя Никола Фулстон унаследовала автодром в Брандс-Хэтч и рассчитывала купить и закрыть Сильверстоун, после чего перенести гонку на свою модернизированную трассу. Не найдя понимания в СБА, она пришла к Экклстоуну. Тот давно привык к таким играм, но если уж игрушкой на этот раз оказался Сильверстоун, то нужно было добиться максимально выгодных условий, тем более что Джеки Стюарт возражал против плана Фулстон.
Экклстоун согласился с 2002 года проводить Гран-при Великобритании в Брандс-Хэтч, а не в Сильверстоуне за 10 миллионов долларов сразу и ещё по 10 миллионов каждый год с ежегодной же прибавкой в 5%. Фулстон не желала тратить 60 миллионов на реконструкцию автодрома и нашла покупателя.
Спортивно-маркетинговая группа «Октагон» находилась в Нью-Йорке, а её глава сэр Франк Лоу был горячим поклонником «Формулы-1». Компания «Фулстон» стоила 13,2 миллиона долларов и ежегодно приносила ещё 9 миллионов, однако с учётом возможности заполучить Гран-при она потребовала 192 миллиона долларов. Хотя на компании «Фулстон» висело много ненужных контрактов, Лоу готов был принять её предложение при условии, что будет получено разрешение на реконструкцию автодрома, а Экклстоун поддержит переезд Гран-при.
Ещё до того, как Экклстоун поставил свою подпись, к
— Гран-при останется в Сильверстоуне, но на тех же финансовых условиях: 10 миллионов плюс 5% ежегодно.
— Но ведь это вдвое больше, чем мы платим сейчас! — возмутился Рохан.
— Таковы мои условия.
— Слишком дорого, — заявили оба.
14 мая 1999 года Экклстоун подписал с «Фулстон» контракт, по которому гонка с июля 2002 года переезжала в Брандс-Хэтч. «От этого предложения невозможно было отказаться», — объяснил он.
Гоночная аристократия пришла в бешенство. Власти графства Кент дали разрешение на реконструкцию, и в начале декабря 1999 года Лоу приобрёл Брандс-Хэтч за 120 миллионов фунтов, что обеспечило Фулстон 50 миллионов прибыли.
Сказали своё слово и силы природы. Гран-при Великобритании всегда проводился в июле, в 2000 же году Экклстоун перенёс его на 23 апреля. Дождь, разумеется, лил не переставая. Стали прибывать машины, и автодром мигом превратился в сплошное болото. Тысячи зрителей бродили по колено в жидкой грязи, их автомобили увязли и не могли тронуться с места. Эта неудача лишь подчеркнула справедливость критических слов Экклстоуна в адрес СБА.
— Он намеренно поставил нас в дурацкое положение, — жаловался один из представителей Союза.
Через пять недель довольный Экклстоун улетел в солнечный Монако.
Томас Хаффа закатил вечеринку на своей яхте, пришвартованной возле паддока, и пригласил Экклстоуна со Славицей. Настроение у немца было приподнятое. Его акции, сообщил Хаффа, скоро подорожают вдвое (на той неделе курс составлял сто двадцать евро) и он вот-вот затмит самого Диснея. В стремлении Хаффы взобраться на вершину мировой индустрии развлечений Экклстоуну виделось что-то трогательное. «Милый парень, любит покрасоваться», — отметил он про себя.
Глядя на петляющую по набережной трассу, Хаффа признался:
— У меня лучшие места.
Дела у немца явно шли хорошо. Экклстоун с улыбкой подумал: «Он просто хочет пройтись со мной по пит-лейн. Всё нормально».
Пауэрс что-то заподозрил и быстро продал свой пакет акций EM.TV, что принесло, по его собственному признанию, всего 100% прибыли вместо запланированных 300%. Ланфере поверил обещаниям Хаффы и решил ещё повременить.
Ждать пришлось недолго. Почти сразу после гонки Хаффу обвинили в фальсификации бухгалтерской отчётности, и акции рухнули. Началось расследование, однако наказания ему удалось избежать. Акции Ланфере, стоившие 325 миллионов долларов, упали в цене до 6 миллионов. Всего год назад «Морган Гренфелл прайват эквити» объявили «компанией года в области прямых инвестиций» — а теперь её постиг полный крах. Ланфере лишился работы. Экклстоун был удивлён трагедией Хаффы и её последствиями. Он не слишком разбирался в тонкостях финансовых рынков и не мог предвидеть, что банкротство Хаффы даст командам повод для недовольства продажей доли, а заодно как-то повлияет на его право распоряжаться «Формулой-1».
Внезапно объявился нежданный спаситель, и опасения команд обрели под собой почву.
Лео Кирш давно стремился завладеть «Формулой-1». Кирша, как и многих, влекли деньги, шик и новые перспективы для его телесети. Он выкупил акции EM.TV за 550 миллионов долларов и одним махом заполучил половину «Формулы-1». Деннис и Монтеземоло были в бешенстве. Обоим не нравилось, что Экклстоун вообще затеял продажу акций, не посоветовавшись с ними. Если недовольство Денниса вполне можно было предвидеть, то Монтеземоло оказался в стане противников Экклстоуна, лишь познакомившись с Хаффой в Маранелло.