Формула счастья – рецепт беды
Шрифт:
– Вроде все просто, – сказал Гродницкий. – Но что-то не нравится мне в этом. Во-первых, у Новицкого и раньше была охрана, а после бойни возле дома он наверняка усилил ее.
– Слушай, Дима, – нерешительно произнес Асташин, – может, откажемся от этого…
– Что? – Гродницкий схватил Асташина за грудки и подтянул к себе. – Даже думать об этом не смей.
– Знаешь, я думал, что все проще будет. Возьмем Антонова, он отдаст нам рецептуру, и запустим мы производство наркотика. Надо было делать по-другому – собрать всех, кто знает о новом наркотике, и объединиться. И давно все было бы: и деньги, и связи. А сейчас что выходит?
– Хорошо. Но если что-то вытечет, я лично прикончу тебя. Годится такой расклад?
– Ты говорить стал как уголовник.
– А ты сейчас говоришь как полный идиот. Мы вплотную приблизились к тому, о чем мечтали. Да, обидно. Мы столько лет пытались получить новый наркотик, а нас обошел мальчишка. Вот-вот, казалось, что получим формулу, так вы уезжаете на международный симпозиум «Наука против наркотиков». – Гродницкий засмеялся. – А по возвращении узнаете, что студент сумел получить новый наркотик. Где теперь наша дружба, уверения – один за всех и все за одного? Если бы не Маргарита и Рената, то не вмешались бы иностранцы. Хотя Юдин знает кое-кого из наркодельцов Востока. Вполне может быть, что он кого-то привлек к делу. Он пропал. Прячется, гадина. Скорее всего с кем-то из восточных друзей. Вполне возможно, он на шаг впереди нас. Черт возьми, ну почему мы не смогли сразу выйти на эту Нелли? А сейчас к ней соваться опасно. Так что отбой, – кивнул он четверым парням. – Отправляйтесь на дачу и ждите. Если понадобитесь, вызову.
– Что делать будем? – тихо спросил Асташин.
– Ехать и брать Антонова, – насмешливо проговорила вошедшая Елена. Мужчины уставились на нее. Она положила на столик листок с адресом. Гродницкий схватил его.
– Красноярский край, поселок Чадобец, – прочитал он. – Трофимов Артем Тимофеевич. Откуда он у тебя?
– Я вспомнила, что капитан Соколов ранен, – ответила Елена, – и подумала – люди не всегда доверяют памяти, тем более менты. Узнать, в какой больнице лежит капитан, труда не составило. Я явилась туда со слезами, представилась женщиной, которая безумно любит капитана, и попросила дать мне его вещи, чтобы привести их в порядок. И нашла в записной книжке это. Вещи отдала в химчистку, и сейчас их уже везут в больницу. Соколов до выписки ничего не узнает.
– Ну ты даешь! – обрадовался Гродницкий. – Тогда все. – Он вскочил. – Труба зовет в путь. Господи… – Он перекрестился. – Я тебя почти люблю. – Схватив Елену за плечи, Гродницкий поцеловал ее. Повернулся к Асташину: – Теперь дело за тобой – твоя дочурка должна замолчать навсегда.
– Но мы же договорились. Она никому ничего не скажет, я уверен.
– А я нет, – ответил Гродницкий. – А ты что думаешь, Елена?
– Она запросто пойдет в милицию, – ответила та.
– Видишь, – сказал Асташину Гродницкий. – Так что вариант один. И сделать это должен ты сам. Слишком серьезное дело, чтобы оставить тебя чистеньким. Твоя дочь сейчас представляет для нас реальную опасность. Сколько можно повторять одно и то же?
– Если убьешь меня, – вздохнул Асташин, – как будешь работать с Антоновым?
– Поэтому я тебе и предоставил выбор. Завтра мы выезжаем за Антоновым. С тобой можно иметь дело, – посмотрел на Елену Гродницкий.
– Эта сучка сбежать хотела, – зло проговорил
– Я к маме хотела уехать, – всхлипнула девушка. – Она…
– Да, – усмехнулся Гродницкий, – никакой дисциплины. Где вы ее остановили?
– В парке. Следы заметили и пошли по ним, а она с чемоданами по снегу лезет.
– А где девчонка? – спросил Гродницкий.
– В институте еще, – ответил мужик.
– Ну что, курица, – Гродницкий подошел к Варе, – куда же ты так спешно собралась? И расчет забыла получить.
– Мама умирает, – сквозь слезы проговорила Варвара, – мне сегодня позвонили.
– Мама, значит, умирает. Ты, курица, – Гродницкий ударил ее по щеке, – почему решила смыться?
– Не убивайте меня! – закрывая лицо руками, закричала Варя. – Я никому ничего не скажу! Я домой уеду! Не убивайте меня!
– Закрой рот, курица. – Гродницкий снова ударил ее по лицу.
– Перестаньте! – В кабинет вбежала Зоя и закрыла собой Варвару. – Как вы можете бить женщину?! Я ее отпустила и дала ей денег, – посмотрела она на отца. – Не трогайте ее.
– Вот все и в сборе, – усмехнулся Гродницкий. – Ну, – посмотрел он на Асташина, – ты с нами или…
– Я это сделаю с удовольствием, – засмеялась Елена.
– Ты зачем явился? – зло спросил стройного парня Олег. – И вообще, как ты нашел меня?
– Дмитрий Андреевич позвонил, – ответил тот, – сказал, чтобы я обязательно приехал.
– Грод? – удивился Олег. – Ни хрена себе. Интересно зачем?
– А я, кажется, понял, – улыбнулся парень. – Сзади трое с пистолетами, и на почетный караул это не похоже.
– И у тебя за спиной двое, – сказал Олег. – Значит, решил подстраховаться, шакал. Не дергайся.
– Пошли, Доллар, – усмехнулся остановившийся метрах в двух от него Рябой. – Босс тебя видеть хочет.
– Зря ты так, конопатый, – усмехнулся Олег, – я ведь и обидеться могу.
– Дернешься, расшмаляем и тебя, и твоего младшего, – предупредил Рябой.
– Ладно, – сказал Гродницкий, – закройте их в гараже, до утра пусть там посидят. Когда уедем, похороните их там.
– Приехал брат Доллара, – сообщил заглянувший в кабинет Рябой.
– Очень хорошо, – улыбнулся Гродницкий. – Уж извини, – посмотрел он на вошедшего Олега, – но ты сейчас мне очень нужен. Самый ответственный момент наступает. Мы съездим в одно место, там сделаем все, что нужно, и тогда твой младший братишка будет жить. Понятно?
– А ты сука, Грод, – сказал Олег. – Только вот что-то не пойму я, зачем ты это замутил? И мать нашу, с понтом, вытащил из огня, а ведь аварию ты сам и устроил.
– Значит, правильно я понял, знаешь ты все. Не скажешь, как узнал? Хотя, наверное, разговор слышал. Ты мне нужен был, сам знаешь зачем. Верных людей нет, а ты опытный солдат. Уговаривать тебя не хотелось, ты же законопослушный гражданин. А тут я и маму спас, и тебя от срока. Вот ты и работал на меня, не щадя живота. А сейчас убивать тебя не могу, ты же все-таки несколько раз жизнь мою спасал. Но и отпустить тоже не могу, не верю я тебе больше, Олег. Поэтому и подстраховался. С Виталием ничего не будет, если все пройдет гладко. Он посидит здесь, а когда дело сделаем – это займет от силы сутки, максимум двое, – он будет свободен. Как, впрочем, и ты. Я заплачу тебе приличные деньги и исчезну из этой страны.