Формула счастья – рецепт беды

Бабкин Борис Николаевич

– Ну вот, – Азиз довольно потер руки, – конкурентов нет. Хотя кто-то еще есть. И я даже приблизительно не могу сказать, кто мой конкурент и откуда он. У него есть хорошие связи. Кто убрал Румянцева? Он умно провел многоходовую партию. На месте покушения случайно оказались оперативники. И Румянцев был убит в перестрелке. Хотя перестрелки не было. Кто же ты, неизвестный, и знаешь ли ты обо мне? О профессоре он наверняка знает. Но к сожалению, жертвовать им я не могу: Антонов не будет работать, если не увидит кого-то из знакомых. Соколов наверняка, когда выйдет из больницы, продолжит поиски Юдина. Хотя все скоро решится, и Соколов не успеет выйти на Юдина. Но этот неизвестный мне игрок наверняка знает, где находится Антонов, и постарается

заполучить его. Выходит, у него есть кто-то, кто знает Антонова. Потому что брать его просто так – это то же, что убить. Обе женщины мертвы, Асташин тоже. Тарпинов и заведующий лаборатории убиты. Кого не назвал Юдин? Еще были те, кто употреблял этот препарат. Но кто может помешать неизвестному мне игроку? Если он пытается захватить Антонова, то у него должна быть хотя бы небольшая лаборатория. Однако это не означает, что он имеет отношение к науке. Может быть, он из спецслужб? Он заставил Румянцева сообщить желающим адрес бывшей секретарши Марковского. В результате две группы уничтожили одна другую, а остальных он добил. Но мои люди загрузили гаражи Джамаля и Хасана взрывчаткой, чтоб милиционеры убедились, что не зря брали штурмом оба коттеджа. А посоветовал мне это сделать Виктор Павлович Селин, бывший подполковник Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Значит, это вполне может быть он. Но тогда получается, что Юдин и он в одной команде. Это сомнительно. Селин на крепком крючке и не станет рисковать. К тому же первым он ударил бы меня. Но тогда погиб или был бы арестован и Юдин. Не получается у меня. Надо поговорить с Селиным. Может, он и подскажет, кто играет на той стороне. Румянцева, кстати, дал нам он. Он давно работает на исламских эмиссаров. Надо поговорить с ним. И главное сейчас – Красноярский край. Надеюсь, Черный Буйвол оправдает мои надежды.

Красноярск

– Да, – говорила по телефону Элла, – он там. Все было бы просто, если бы можно было его похитить. Ты же запретил силовой вариант, а путей сближения с этим гением, увы, у меня нет. Точнее, есть один, и я постараюсь его использовать, но это займет не меньше недели, если не больше. Взять силой можно быстро, но в этом случае без шума не обойтись и мне придется пожертвовать людьми. И хорошо, если все погибнут. А если кто-то останется в живых и начнет давать показания? У милиции сразу же появятся вопросы, кому и зачем Антонов понадобился. Так что извини, Илья, но быстро это не получится. Насколько мне известно, кто-то навел на Антонова местного уголовного авторитета Лузу, Александра Лузина. Его сын Толик сейчас в поселке и, как мне сообщили, пытается завязать знакомство с Антоновым. Алик Кабанов и моя дочь тоже там. Надеюсь, у нее шансов гораздо больше, чем у этих придурков. Я очень рассчитываю на свою дочь и уверена, что она сумеет уговорить его поехать с ней в Красноярск. Тогда дело будет за твоими людьми. Но он очень раним и ведет себя…

– Знаю и учитываю это. Все будет как надо. Торопиться, конечно, не следовало бы, здесь ты права. Но все же хотелось бы поскорее. Но напоминаю еще раз – никакого насилия.

– Он прилетит; моей дочери невозможно отказать, – уверенно заявила Элла.

– Ну, как там дела? – спросил Лузин.

– Да он какой-то дикий, – ответил сын. – Мы его с Аликом дважды ждали, но разговора не получилось. Он на «вы» обращается.

– Что я тебе говорил? Короче, Толька, делай что хочешь, но ты должен войти с ним в контакт.

– Да как с ним войти в этот самый контакт? Бесполезно, по-моему. Мы, конечно…

– Не мы, а ты должен с ним подружиться, – перебил отец. – Пусть Алик подговорит местную шпану, чтоб ему морду набили. А ты заступишься. Понятно? Это действует на таких, как он, безотказно. Действуй.

* * *

– Да сейчас там делать нечего, – сказал лежащий на диване мордатый мужчина. – Во-первых, не лето, охотнички на снегу сразу следы увидят и хрен знает что подумают. А найти они запросто найдут и постреляют сдуру. Не любят местные, когда на их территорию чужие заходят. Тем

более ясно сказали: чтоб все было вась-вась, без шуму и гаму. Мы вроде охраны этого студента. Вполне может быть, что его кто-то попытается хапнуть. Там это пустой номер – местные побьют, а в городе запросто. Вот мы и…

– А как мы узнаем, что он в городе появится? – спросил мускулистый мужик.

– Нам скажут, – кивнул мордатый. Третий – крепкий мужчина в камуфляже метал ножи в висящую на двери мишень. – Хорош тебе, Индеец, – поморщился мордатый, – а то стук уже достал.

– Уши заткни, – посоветовал метатель.

– Ты че блатуешь? – Мордатый вскочил.

Индеец не оборачиваясь кинул в его сторону последний, шестой нож. Лезвие вошло в ящик старого комода рядом с ухом мордатого. Тот, покосившись на рукоятку, выматерился и выхватил из-за ремня сзади пистолет.

– Тормози, Сохатый, – сказал мускулистый.

– А чего он? – повернулся к нему Сохатый. – Чуть не пришил.

– Хотел бы – пришил, – посмотрел на него Индеец. – Нож – продолжение моей руки. С десяти метров я в глаз попадаю.

– Хватит вам, – проговорил мускулистый. – На кой черт я с вами пошел, вы постоянно между собой…

– Да просто достал он, – процедил Сохатый. – Я говорил шефу, чтоб не посылал меня с ним А он…

– Вот что, – перебил мускулистый. – Если дело завалится из-за вас, я убью обоих и объясню, почему это сделал. Еще раз цапанетесь, звоню шефу.

– Слышь, Унтер, – спросил Сохатый, – а что за дела с этим мальцом? Надо брать его, а нельзя. И как быть?

– Когда появится в городе, мы должны будем сопровождать его до места, которое нам укажут. Охранять, обходиться с ним уважительно и аккуратно, никакого насилия и грубости. Помните это.

– А кто он такой? – снова спросил Сохатый.

– Ты начал слишком много вопросов задавать, – усмехнулся Унтер.

– Холодно здесь. – Бритоголовый здоровяк, сидевший за столом с чашкой зеленого чая, передернул плечами. – И как они живут в таком холоде? Гремучая Змея всегда боялся холода. Но что поделаешь, надо выполнять приказ правителя. Хотя я не представляю, как можно действовать в такой одежде? – Он кивнул на висевшие на стене шубы и шапки, перевел взгляд на меховые сапоги. – Нас, конечно, готовили к бою в снегу и на льду, но в такой одежде очень тяжело…

– Воин всегда и везде воин, – произнес рослый смуглый мужчина со шрамом на правом виске. – По два часа каждый день проводите бои на улице в теплой одежде.

– Зря ты в это влезаешь, – говорил Котин. – Сама подумай: парень, видно, кому-то перешел дорогу.

– Если это было бы так, – ответила Элла, – его бы убили. А тут просьба – точнее, требование – обращаться с ним ласково, даже нежно. И я хочу узнать, в чем дело. Кто он такой? Кто его родители? Я хорошо знаю своего брата. Илья жесткий человек и просто так ничего не делает. Значит, этот парень может принести ему приличный доход. И я хочу знать как. Я рассчитываю на дочь, на ее обаяние.

– А не рано ты из нее шлюху делаешь? – Пощечины одна за другой заставили его покачнуться. – Ты чего, крыша поехала?!

– Еще раз подобное услышу, убью.

– Ты кем себя возомнила? Да если бы не я, кем бы ты была? Платила бы…

– Кем бы ты был? – насмешливо перебила Элла. – Вон! – Она указала на дверь. – И больше не показывайся.

– Но, Элка, – Котин шагнул к ней, – меня по морде…

– Вон, я сказала!

Услышав шум, в комнату заглянул крепкий молодой мужчина.

– Сама приползешь, – процедил, выходя, Котин.

Мужчина вопросительно посмотрел на нее.

– Он не должен ни с кем встречаться, – негромко сказала Элла.

Кивнув, тот закрыл дверь и кому-то позвонил:

– Котин больше не нужен.

– Сучка гребаная, – бормотал Котин. – Строит из себя крестную мать, а сама… – Он выматерился. Подошел к вешалке. Подскочившие охранники набросили полушубок ему на голову. Он успел садануть одного каблуком, но второй ударил его по голове рукоятью пистолета. Третий – бильярдным кием.