Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор)
Шрифт:
— Лучшая защита — нападение. — Возразил один из двенадцати. — Мы не собираемся ждать, когда они нам нанесут оскорбление.
Вновь одобрительный гул поднялся в зале.
— Хорошо. Я понял вашу политику, но если вы пойдете на них сами, то как вы будете добираться до места? Помниться путь к Аскар лежит через пустыню.
— На это есть маги. — Ответил кто-то из зала.
— Маги вам понадобятся в сражении, а вы истощите их перед ним. Тем более, сколько магов потребуется, чтобы перевести все императорское войско? Три сотни на триста тысяч? К тому же еще не известно, что будет
— Нас будет ждать победа и слава. — Гордо ответил Грэд.
— А если нет?
— Именно из-за таких как вы и происходит брожение в обществе. Когда нет уверенности, нет и силы. Без уверенности в себе вы пойдете на дно.
— Если бы все уверенные в себе одерживали победы, то от нашей империи ничего не осталось. Можно верить в себя, когда на то есть повод. После того как просчитаны все «за» и «против». Глупая самоуверенность лишь мешает судить здраво.
— Мы просчитали все «за» уже тысячу лет назад. В тот раз, когда под нашей силой пала темная раса.
— С тех пор прошла тысяча лет как вы и сказали. Тем более, я не думаю, что вы там присутствовали. Как известно людям помогла Теос.
— Божественное вмешательство — это всего лишь легенда.
— Прошлое всегда становиться легендами, однако, не стоит забывать, что они откуда-то появились. Из истины…
— Лишь трусы рассчитывают на божественную помощь. — Возразил гнусавый старичок с костлявыми длинными пальцами, которыми он барабанил по крышке стола. — Мы же рассчитываем на собственную силу.
— Чем же объясняется эта уверенность?
— Численным превосходством, прежде всего. Тем, что мы обладаем сильнейшей армией мира.
— Это если сравнивать со всеми остальными странами поодиночке. Однако они могут объединиться.
— Это не дает им право называть себя сильнейшими. Великая империя такой останется навечно.
— Она такой останется только в том случае, если не дискредитирует себя в войне. Если она одержит победу.
— Так она и одержит. — Опять встрял Григорий. — У нас хватит военной мощи, чтобы противостоять всему миру.
— Да вас хоть одного туда пустите. — Не выдержал Джелли. — Мне кажется, что вы и в одиночку справитесь.
— Только дайте саблю. — Улыбнулся очаровательно Грэд.
— Мы выступим, и мы победим. — Поддержал его статный мужчина с грубыми чертами лица. — За нами пойдет вся империя.
— А вы у империи спросили? — Взмахнул руками Михаил. — Не забывайте, что основная часть вашей армии — обычные солдаты. Расставаться с женами и детьми ради войны не многие захотят, особенно когда она ведется из-за корыстных побуждений. Мало того, что вы своим решением разобьете миллионы семей, так вы еще и должны будете каждого обеспечивать доходом. Заработком. Если вы помните, то солдаты не терпят, когда им задерживают жалование. Начнутся волнения, которые превратятся в массовые восстания. Население быстро устает от войны. Они не поддержат ваше решение. Чем вы собираетесь соблазнить их? Богатыми территориями? Славой? Национальной идеей?
— Тем, что на их родные земли идет сильный враг, который должен быть побежден. Они пойдут защищать свои дома, свои семьи, как вы и сказали, господин генерал. — Проговорил
— Это просто слухи. Где доказательства?
— Наша разведка никогда не ошибалась.
— И все равны, войны можно и нужно избежать. — Покачал головой Мастер Джелли.
— Нет. Нельзя. Я, например, не собираюсь закрывать глаза на то, как за моей спиной собираются мои враги. Я не хочу получить нож в спину. Я хочу нанести первый удар. — Красноречиво сказал Григорий Грэд, с довольной улыбкой слушая одобрительные возгласы советников.
— А как вам такой аргумент: Аскарийцы — превосходные воины ближнего боя. — Попытался в очередной раз Михаил. — Если вы выйдите на бой с ними, пусть даже с численным перевесом, вы можете встретить достойный отпор. Они превосходные мечники. Драгунская конница…
— Не нужно недооценивать нас, господин генерал. — С достоинством произнес Джейме. — У нас есть темные.
— У вас — только один. — Согласился парень. — На всю империю их около сорока. Это получается, что на каждого темного приходиться около двенадцати тысяч вражеских солдат. По-моему, силы не равны.
— Наши солдаты… — Начал было Уорон.
— Ваши человеческие солдаты. — Оборвал его Джелли. — Империя не вступала в войну уже около шестидесяти лет. Основная часть армии — новички. Они психически не выдержат сражения. Начнется паника, которая приведет к массовому дезертирству. После чего пойдут репрессии и аресты. Население будет утомлено войной, а финансы истощены. Промышленность разрушиться, страна впадет в кризис. Еще лет пять вы будете ее восстанавливать. — Михаил глубоко вздохнул прикрывая глаза, после чего выпрямился. — Мое мнение: мы не должны выступать против Аскар, даже если те готовят нападение. Наша стена — высокая и крепкая, мы смогли бы отбить любые атаки в случае штурма, а так потеряем тысячи людей и разорим казну. Это разумное решение, на мой взгляд.
— А на мой — нет. — Твердо ответил Грэд. — За стенами прячутся трусы и женщины. Мужчины предпочитают их защищать.
— Спасибо, Михаил. — Произнес Император, который все это время слушал с несвойственным ему вниманием. — Майор Крус?
— Да, Ваше Высочество. — Пробасил мужчина, вставая, когда Михаил опустился в свое кресло. — Я согласен с господином генералом. Сейчас нам меньше всего нужна война. Тем более, когда половина урожая картофеля и тридцать процентов посевов пшеницы в Дуви погибло из-за обильных дождей. Мы не получили той прибыли, которую ожидали. Бюджет страны потерял почти десять процентов от всей суммы. Об этом может сказать вам министр финансов.
— Можно повысить налоги. — Предложил щуплый старичок.
— Если вы повысите налоги, то создадите себе врага в лице низших слоев общества. — Вскочил Михаил, явно задетый таким предложением. — Вы собрались бороться с врагами, или будете наживать новых?
— Значит нужно усилить гнет на колонии.
— То же самое! Недовольство перерастет в бунт, который совсем не нужен стране. Кроме внешней войны вы получите еще и внутреннюю. Вы рискуете развалить страну.
Зал разразился громким ропотом, который попытался унять секретарь императора, призывая совет к порядку.