Фотографическая карточка

Смарт Голи

— Филипп, — ответила она, — будет так, как вы пожелаете.

— Стало быть, дорогая, вы принадлежите мне! — воскликнул он, обнимая ее и целуя. — Теперь, Бесси, я хочу задать вам несколько вопросов. Что вам известно о вашей матери?

— Почти ничего, как я и говорила доктору Ингльби. Я редко виделась с ней. Она — статная и красивая женщина, с очаровательным голосом и прекрасными манерами; ее поцелуи и ласки были сдержанны, стоило войти моей тетке, как она сразу же становилась церемонна и холодна. Я уверена, что у них с ее сестрой существовал какой-то уговор на этот счет. Когда я упрашивала мать позволить мне навещать ее, она

говорила, что это невозможно, и я даже не знаю, где она живет. Мне кажется, мы с матушкой полюбили бы друг друга, если бы имели возможность не скрывать наших чувств; но в последнее время мы с ней виделись очень редко.

— А ваша сестра?

— Сестра? — удивилась Бесси. — Я не знала, что у меня есть сестра!

— Она от другого отца; но мне говорили, что Нид Фоксборо очень хорошая и милая девушка.

— Как приятно! У меня есть сестра! Встречусь ли я когда-нибудь с ней? — тихо спросила Бесси.

— Да, вы непременно с ней встретитесь и даже будете с ней часто видеться. Вы слышали, что у меня сейчас гостит один университетский товарищ?

— Вы нам сказали это за чаем.

— Его зовут Герберт Морант, и он помолвлен с мисс Фоксборо. Я намерен сделать моего друга пивоваром и компаньоном фирмы «Сомс и сын». Теперь только от Герберта зависит, устроит ли он свое будущее. Но, когда человек влюблен, можно не сомневаться в его решимости, — с улыбкой заключил Филипп.

— Вы должны привести этого Моранта к нам и познакомить нас. Мне будет приятно поговорить с ним о моей сестре!

— А он-то как будет рад! — подхватил Филипп. — Я с трудом преодолеваю желание заговорить с ним о вас; но если бы я и начал, он просто не дал бы вставить мне слова! Герберт все время твердит о вашей сестре. Она прехорошенькая девушка, судя по фотографии, но на вас нисколько не похожа, хотя я и слышал, что она — миниатюрная копия своей матери.

— Мама высокого роста, — заметила Бесси.

— А Нид, как называет ее Герберт, совсем малышка. Она прелестна и одарена всевозможными добродетелями. Едва ли нужно говорить, что суждения мистера Моранта пристрастны, ведь если человек не пристрастен к своей невесте, то он не влюблен.

— Ах! Как бы я хотела послушать мистера Моранта! Я всегда мечтала иметь сестру, тем более что, судя по вашим словам, она мила.

— Извините, но не я это говорю, а Герберт. Он ее знает, я — нет. Могу лишь сказать, что на фотографии она довольно хорошенькая.

— Когда я ее увижу? — спросила Бесси.

— Этого я не знаю. Все зависит от расследования. Кажется, мнение полиции изменилось, но мисс Фоксборо лучше сюда пока не приезжать.

— О, я всей душой желаю, чтобы мистера Фоксборо оправдали, иначе это станет препятствием между мной и Нид.

— Сейчас возможно. Но в будущем с какой же стати?

— Должна ли я открыть свою тайну миссис Фосдайк, Филипп? — спросила Бесси.

— Да, расскажите ей обо всем, только предупредите заранее, что вы дали слово быть моей женой.

— Я сделаю так, как вы хотите, — ответила Бесси, — но мне кажется, что это огорчит миссис Фосдайк.

Филипп Сомс улыбнулся:

— Разумеется, сначала миссис Фосдайк испугается, но вы, конечно, растолкуете ей, что никогда не видели вашего отчима. Вы удовлетворите ее любопытство рассказом о вашей прошлой жизни, а известие о том, что вы помолвлены, обрадует ее. Вы не хуже меня знаете, Бесси, что миссис Фосдайк не пошла бы на безрассудный шаг

и не стала бы сватать нас, но она никогда не скрывала, что ей было бы приятно, если бы мы понравились друг другу. Проводите меня до калитки, Бесси…

— Вы уверены в том, что мне действительно надо рассказать обо всем миссис Фосдайк? — спросила девушка, когда они шли по дорожке.

— Непременно! Ведь рано или поздно она все узнает. Нам пришлось сообщить о вашем прошлом сыщику из Скотленд-Ярда, и хотя он пообещал сохранить это в секрете, очень может быть, что обстоятельства потребуют разглашения вашей истории…

— О, Филипп!.. Правильно ли вы поступили?

— Думаю, да. Никто не имеет права скрывать сведения, которые имеют отношение к важному преступлению. Сыщик полагает, что мы оказали Фоксборо хорошую услугу. Я пока не понимаю, в чем именно, — сержант еще не объяснил, — но тем не менее уверен, что мы совершили правильный поступок. Теперь, милая Бесси, поцелуйте меня и отправляйтесь к миссис Фосдайк. И помните, что я возвращаюсь домой истинно счастливым человеком.

С этими словами Филипп заключил девушку в объятия и поцеловал ее в губы.

— Ступайте же, — сказал он наконец, отпуская Бесси. — Не придавайте большого значения слезам миссис Фосдайк, — а они наверняка польются ручьем после вашего рассказа, — в конечном итоге она будет рада, что вы ей доверились. Прощайте!

Бесси возвращалась домой с легким сердцем: она теперь принадлежала Филиппу. Он все о ней знал, но прижимал к себе, называл своей будущей женой и смеялся. Как она могла подумать, что история ее жизни что-то изменит в его отношении к ней? Мисс Хайд теперь было все равно, пусть бы даже о ней заговорил весь свет, — она ведь теперь стала невестой Филиппа.

XXVII. Кодемор начинает беспокоиться

Одна из аксиом геометрии, которая гласит, что если две точки соединить прямой, то она и будет кратчайшим расстоянием между ними, так же неоспорима, как и то, что мужчины испытывают необъяснимое влечение к женщинам.

Конечно, Кодемор имел причины прельститься Нидией Фоксборо. Она была очень хороша собой и к тому же прекрасно воспитана; но она никогда не поощряла чувств Кодемора, да тот и не имел возможности ухаживать за ней. Несмотря на это, ростовщик твердо решился жениться на девушке. Он всеми силами старался прибрать «Сирингу» к рукам и уже вовсю распоряжался в театре, на что не имел совершенно никаких прав. Теперь его огорчало не равнодушие Нид — этого он ожидал, — а готовность ее матери отдать «Сирингу». Кодемор уже отказался от надежды достигнуть своей цели простым сватовством, но рассчитывал, что контроль над театром поможет добиться желаемого. Но, к его великому сожалению, миссис Фоксборо не сильно дорожила «Сирингой».

Еще одно обстоятельство тревожило ростовщика: его сопернику Герберту Моранту сопутствовал успех. Кодемор располагал несколькими векселями молодого человека и думал, что тот скоро попадет к нему в лапы; но, к его огромному удивлению, мистер Морант расплатился по векселям в срок и не изъявил желания выдавать новые.

Из разговора с миссис Фоксборо Кодемор узнал, что полиция уже не считает ее мужа преступником. Ростовщик был расстроен: он находил для себя выгоду в том, что Фоксборо обвиняли в убийстве. Кодемор решился зайти к Стертону и выведать, что думают в Скотленд-Ярде о тех сведениях, которые предоставил знаменитый портной.