Фоторобот в золоченой раме
Шрифт:
– Там, – сообщил Алексей. – В десять вечера приехали, да так и не вылезали.
– До встречи. Скоро будем.
Было уже полседьмого. А в семь оперативники выставились около адреса Левицких, рассредоточившись, чтобы не мозолить глаза.
– Может, раньше войдём? – предложил следователь, который вместе с Платовым и Шведовым устроился в просторном салоне «аудюхи».
– Нельзя, – возразил Шведов. – План по минутам рассчитан.
В семь десять
– Мы на выезде из посёлка, – сообщил он. – Мимо нас не проскочит.
– На вас вся надежда, – сказал Шведов и сложил мобильник.
– Ну, теперь остаётся ждать. – Платов поудобнее устроился на заднем сиденье и прикрыл глаза. Можно и расслабиться. Работы сегодня предстоит много. А пока не их время. За адресом присматривает «наружка». А оперативникам пока заняться нечем.
На Платова навалилась лёгкая дремота, перешедшая в сон. Ему было уютно и тепло. И совершенно не хотелось просыпаться.
Тут, как и полагается при проведении приличной операции, подошёл момент, когда первоначальные планы летят к чертям.
Встряхнул ситуацию звонок от группы контроля по телефону Носорога. Девушка с мелодичным голосом сообщила:
– Объект пятнадцать минут назад выходил на связь. Созванивался с телефоном 788-90-07. Сказал дословно «я сваливаю на просторы».
– Откуда территориально был звонок?
– Мы не определяем базовые станции. Это вам в другую службу нужно.
Шведов потряс Платова за плечо:
– Валер, проснись и пой. Враг у ворот. У нас балаган начинается.
Въехав в ситуацию, Платов угрюмо кивнул:
– Похоже, Носорог всё знает. Его кто-то предупредил.
– Сейчас главный вопрос – куда он валить будет.
– Со своей мультивизой сядет на любой самолёт до Европы. И пишите письма мелким почерком…
Один из главных штампов детективов – преступник скрывается, даётся приказ перекрыть все аэропорты, автовокзалы. Теперь предстояло выяснить, как это делается на практике.
Перво-наперво Шведов позвонил оперативнику, скучающему в штабе в Газетном переулке. Тот заявил, что понятия не имеет, кому и как звонить, и вообще он простой опер, по званию капитан, и никто его не поймёт, если он будет везде названивать.
Следующая попытка – звонок дежурному по МВД России.
– Да не могу я этого сделать! – Сидящий в дежурке полковник был не простым опером, но включил ту же музыку – мол, человек маленький, кто его слушать будет. – Бумагу пишите, тогда мы сможем что-то предпринять.
– Какую
– А без письма мы что можем сделать?
Ещё полчаса Шведов поразвлекался, названивая разным должностным лицам и дежурным по различным учреждениям. Метался по заколдованному кругу. Погранцам тоже нужна бумага, да ещё с высочайшей подписью. Управление внутренних дел на транспорте готово поработать, естественно, тоже при наличии соответствующей бумаги, потому что снять с поезда или самолёта человека без основания прав у них нет. Но для начала надо найти, откуда он улетает. По системе «Розыск-Магистраль» не видно, что Омаров покупал куда-то билеты, так что, скорее всего, тревога эта ложная.
Под конец Шведов, захлопнув телефон, в сердцах выдал:
– Система ниппель. Хрен кого заставишь работать.
– Бог с ним, с Носорогом. – Платов похлопал по циферблату командирских наручных часов – они показывали уже восемь утра. – Пора Левицких брать.
Левицкие уже выспались, готовы для разговора с правоохранительными органами. Пора начинать…
Просачивались сотрудники полиции в подъезд по одному – чтобы клиенты не заметили суеты. В результате на лестничной площадке скопилась целая толпа. Только бы тут не было замаскированной видеокамеры.
Спецназовцы были в гражданских куртках, но, как положено, в бронежилетах, с автоматами, средствами проникновения в помещение.
Платов, прислонив ухо к двери, прислушался и сообщил:
– Там они. Телевизор работает. Вода льётся. Как заходить будем?
– Отключим электричество – сами выскочат. А не поможет – дверь вынесем, – Шведов кивнул на скучающего в обнимку с кувалдой спецназовца.
Дверь была деревянная, и кувалда вполне подходила в роли отмычки.
Шведов щёлкнул выключателем на распределительном щите, и телевизор за дверью заткнулся.
Минуты две была тишина. Спецназовцы и оперативники, затаив дыхание, прижались к стенкам… Защёлкали замки. Нижний, верхний. Щеколда.
Дверь стала приоткрываться.
Спецназовцы рванули вперёд.
– Полиция! – самурайский крик во всю глотку, рассчитанный на то, чтобы у противника душа в пятки рухнула, а вместе с ней и способность к сопротивлению.
Подножкой Левицкого завалили на один вдох. Тот не успел понять, что происходит, а уже лежал с завёрнутыми руками, на запястьях – наручники. Рядом валялся газовик – всё-таки побоялся открывать дверь просто так.
Конец ознакомительного фрагмента.