Фрагменты прошлого
Шрифт:
Мы оба улыбались. Все это для нас было в новинку, и мы ужасно хотели остаться наедине.
– Увидимся, Джесса, – бросил мне в спину Джулиан, и его слова прозвучали предупреждением.
Парни на балу как на подбор оделись в однотонные черные или темно-серые костюмы, и Калеб среди них выделялся. Цвет костюма подчеркивал его голубые глаза и стройную фигуру. Я помню ощущение ткани под пальцами, когда прильнула к нему, тепло его ладоней на своей спине, движение наших тел под музыку. Тот вечер остался в памяти буйством цвета и смеха.
Танцевальным залом на балу служила школьная столовая. В ее большие окна, занимавшие целую стену, заглядывала полная
Я отгоняю мысли о пиджаке, небрежно брошенном на заднее сиденье автомобиля. О развязанном галстуке в цвет моего платья без бретелек. О том, как мои пальцы расстегивали пуговицы на белой рубашке. О ладонях Калеба на моих обнаженных плечах во время нашего поцелуя. О том, как после поцелуя он сказал: «Вот те раз, Джесса Уитворт. Похоже, я в тебя влюблен». Он частенько говорил «вот те раз» или «ну и ну», когда хотел, чтобы его слова прозвучали шутливо.
На следующее утро за завтраком Джулиан меня предупредил:
– Держи ухо востро с этим парнем, Джесса. Он старше тебя.
– Всего на год, – возразила я, и брат посмотрел на меня так, словно напрочь упустил из виду то, что я уже не ребенок, играющий в переодевалки и поющий под караоке в своей спальне. – К тому же он друг Макса.
Я знала Макса с начальной школы – так же, как знала большую часть ребят из бейсбольной команды брата. Они просто присутствовали в моей жизни. А я – в их. Когда я перешла в среднюю школу, целая орава парней уже знала, что я – сестра Джулиана, Джесса. Калеб был исключением. Макс с Калебом были на год старше меня, а Джулиан на год старше них. В отличие от меня, с девятого класса занимавшейся бегом, Макс начал бегать только в этом году, чтобы быть в хорошей форме к началу бейсбольного сезона. В лето нашей с Калебом встречи Джулиан перешел в двенадцатый класс, Макс с Калебом – в одиннадцатый, я – в десятый.
– Макса я бы тоже для тебя не выбрал, – проворчал брат.
– В таком случае мне повезло, что выбираешь не ты.
Джулиан постепенно оттаял, насколько это было для него возможно. Он не вмешивался в наши отношения и при встрече с Калебом смотрел на него с легким удивлением, словно у него каждый раз вылетало из головы, что мы с ним встречаемся.
Я застегиваю пакет, складываю его пополам и осторожно укладываю в коробку поверх поло. Закрывая верх коробки, отвожу взгляд. Голубое платье с прошлогоднего школьного бала нетронутым висит в моем шкафу в полиэтиленовом пакете из химчистки. В этом году я не пошла на бал. Он проходил в прошлом месяце, в ясный и свежий субботний вечер. На платье, купленном мной на бал в конце лета (Хейли сняла его с вешалки и с сияющими глазами протянула мне: «Ты должна взять его, Джесса. Оно потрясающее. И идеально тебе подходит»), все еще висит бирка.
Я купила это платье, потому что оно продавалось со скидкой и потому что я оптимистка. Но я обманывала саму себя. Пыталась вернуть то, что уже было утеряно между нами.
Расстроенная гитара
Когда я выгребаю из шкафа остальную одежду Калеба, раздается глухой стук о заднюю стенку и тихое, звенящее гудение. Я сдвигаю в сторону вешалки и нахожу гитару. Она прислонена к стенке между сдутым футбольным мячом и сложенным запасным одеялом, на котором собралась пыль. Я хватаю гитару за гриф, задевая пальцами струны, и тишину пустой комнаты прорезает резкий
Стоял ноябрь. Только-только закончилась сдача экзаменов, проходивших утром. Те, кому предстояло сдавать экзамены еще и днем, пошли в школьную библиотеку, а освободившиеся ребята или отправились обедать в столовую, или разошлись по кружкам. Мы решили позаниматься у Калеба.
– У меня дома никого, – сказал он.
Мия училась в третьем классе, Ив подрабатывала в агентстве недвижимости, а Шон в зависимости от проектов работал то в ночные, то в дневные смены. Из компьютерных колонок лилась музыка – похоже, Калебу она помогала сосредоточиться, а меня, наоборот, отвлекала. Я сидела за письменным столом, опустив тетради по математике на колени, и вращалась под музыку на компьютерном кресле. Калеб, лежа на кровати, читал записи по физике. Я не занималась, а смотрела на его отражение на мониторе, поэтому сразу заметила, как он внезапно напрягся. Он потянулся рукой к столу, прикрутил звук в колонках и нахмурился.
– Ты чего? – спросила я, но тут и сама услышала то, что его потревожило. Медленные шаги на лестнице.
Глаза Калеба широко раскрылись. Он положил ладони мне на плечи и мягко подтолкнул меня к шкафу.
– Тсс, – шикнул он.
Меня поглотила темнота, вокруг сомкнулись рубашки. В узкой полоске света мелькнуло бледное лицо Калеба, затем он плотно прикрыл дверцу шкафа. Я постаралась дышать потише, чтобы не выдать себя лишним звуком.
– Калеб? – Дверь в комнату со скрипом приоткрылась, и кто-то вошел. – Мне показалось, я тут кого-то услышал. – Голос у Шона был низким и хриплым. Прокуренным. Хотя я никогда не чувствовала в их доме запаха сигарет.
– Ага. Меня.
– Ты разве не должен быть сейчас в школе? – прозвучали обвинительные нотки.
– У нас экзаменационная неделя. Я готовлюсь к тестам. – Голос Калеба изменился под стать голосу Шона. – А ты что делаешь дома?
Раздался шелест – что-то взяли и положили на место.
– Мы сегодня рано закончили. Учишь физику?
Шон, наверное, брал с кровати учебник Калеба. Послышалось легкое позвякивание, когда он шагнул ближе к шкафу: звякнула его цепочка от карманных часов, прикрепленная к ременной петле.
– Или бездельничаешь? Мне бы не помешала твоя помощь. Нужно оттащить кое-что из гаража в пункт переработки.
Повисло молчание. Казалось, воздух дрожит от напряжения. Я задержала дыхание, уверенная, что в наступившей тишине меня запросто можно почувствовать. Так, как чувствуешь присутствие другого человека, не видя его. Я – лишь шорох в стенах, лишь тень в шкафу. Не смотрит ли сейчас Шон под закрытую дверцу шкафа?
– Знаешь, – заговорил наконец Калеб, – а пойду-ка я лучше в библиотеку.
Шон издал звук, похожий на смешок. Я не видела позу и выражение его лица в этот момент, поэтому мне трудно было понять, смех это или нет. Что-то уперлось мне в спину, и я вздрогнула. Показалось, это чья-то рука. Я потянулась за спину и схватила помеху. Пальцы коснулись струн, и я сжала ладонь на грифе, чтобы они не зазвенели. Гитара в шкафу? Интересно. Понятия не имела, что Калеб умеет играть на этом инструменте.
Я замерла с гитарой в руке, слушая удаляющиеся шаги Шона. Калеб не сдвинулся с места, пока где-то под нами не закрылась дверь. Затем он открыл дверцу шкафа, и я раздраженно оттолкнула его рукой. Он засмеялся, потирая якобы ушибленное плечо.