Фракс и оракул
Шрифт:
Анумарида Громовая Молния сидит с вожжами в руках, повозка медленно катит вперед, когда армия вновь продолжает путь. Приветствует она меня лишь для виду. Сомневаюсь, что она восхищается капитаном Фраксом хоть немногим больше Лисутариды. Я решаю прикорнуть на какое-то время. Возможно, меня посетит вдохновение, когда я высплюсь. Прежде чем отхожу ко сну, на меня обрушивается мысль. Стараюсь выкинуть ее из головы. Мысль никуда не девается. Издаю проклятие и сажусь. Припоминаю времена, когда бывал в Маттеше с Гурдом. Этот никчемный симниец Колбеши тоже там ошивался, обманом получая свой кусок хлеба, корча из себя наемника.
Еще одно имя всплывает у меня в голове. Полдий. Лисутарида сказала, что отца Тирини звали Полдием. Мелкий придворный чиновник, уважаемый человек. Всю жизнь я прожил в Турае и никогда не слышал это имя среди знати. Заставляю себя встать и просовываю голову через полотнище поближе к вознице, чтобы потолковать с Анумаридой. Ее длинный чародейский плащ весь запылен, а лицо обмотано шарфом.
– Ты когда-нибудь слышала о турайце с именем Полдий?
Для разговора она сдвигает вниз шарф.
– Как-то не приходилось.
– Уверена? Он, вроде как, из твоего сословия.
Анумарида убеждена, что никогда о нем не слышала.
– Не знаешь часом, где можно найти Дазиния? Дворцовый писец, занимался турайскими беженцами, когда те прибывали в Самсару. Отправился он в путь с армией?
– Если так, то он должен быть среди нестроевых турайских чиновников в административном подразделении. Их фургоны метрах в ста позади, чуть правее.
Я спрыгиваю на землю, выбираюсь на свободный участок дороги, постоянно сохраняемый между повозками в движении, и жду, пока армейские части медленно тянутся мимо. Когда замечаю вереницу фургонов под турайским флагом, что трепыхается над ними и ездоками преклонного возраста, я устремляюсь к ним наперерез и спрашиваю Дазиния. Меня направляют к одной из турайских повозок, где на переднем сиденье сидит дворцовый писец с вожжами в руках. Как и Анумарида, он обмотал нижнюю часть лица шарфом для защиты от пыли, поднимаемой армией на марше. Он с кислым видом глядит на меня.
– Зачем явился?
– Немного потолковать о населении Турая.
К его явному неудовольствию, я забираюсь к нему на сиденье. Похоже, никто из чиновников, знакомых мне со службы во дворце, не поминает меня добрым словом. Сословные предрассудки, я бы сказал.
– В прежние времена ты работал в дворцовой канцелярии, так ведь? Регистрировал рождения, и смерти, и свадьбы, и тому подобное?
– Я был главой отдела.
– Слова его звучат с гордостью. Я же никогда не считал, что тут есть, чем гордиться.
– Всплывало там у тебя когда-нибудь имя Полдий?
– Нет.
– Уверен?
– Да, уверен. В Турае не было Полдия.
– Может, ты просто с ним никогда не встречался?
Дазиний приспускает шарф и награждает меня злобным взглядом.
– При моем возрасте и без того тяжко быть изгнанным из Турая, а тут ты еще лезешь с вопросами, Фракс, бывший дворцовый следователь. За что тебя выгнали? За пьянство? Лень? Или растрату?
– Лучше ответь на вопрос, Дазиний. Я личный офицер безопасности Лисутариды.
Пожилой чиновник смеется.
– Гнев Лисутариды? Да и черт с ним. Моя жизнь окончится в сражении с орками, которые захватили мой город и обставили нас по всем статьям. Лисутарида ничего тут не поделает.
Очевидно, боевой дух турайцев не так высок, каким мог бы быть.
– Так что там о Полдии?..
– Нет никакого Полдия. Я бы узнал это имя.
– Во всем Турае нет Полдия? Вообще?
– Черт тебя дери, Фракс, сколько раз я должен повторять?
Минуту-две размышляю над этим. Дазиний кашляет и натягивает шарф обратно на рот.
– А Полдакс?
– А о нем что?
– Он был чуть старше меня. Одно время сражался как наемник в Маттеше.
– Знаю, помню его. Я заполнял его брачное свидетельство. И свидетельство о смерти, лет пятнадцать назад.
– Кем он работал?
– Городским служащим. Трудился по найму Управления общественными работами для проверки канализации.
– Дети у него были?
Дазиний слегка задумывается.
– Одна дочь. Тирина.
Его знания о жителях города-государства воистину впечатляют. Интересно, о каждом ли он так осведомден.
– Тирина? Что с ней сталось?
Дазиний пожимает плечами.
– Не знаю. Не припоминаю ни одного свидетельства, выданного на нее - ни о свадьбе, ни о смерти, ни о чем-то еще. Возможно, она покинула город.
Я благодарю Дазиния. Оставив его, я быстро иду вперед между строгими вереницами медленно едущих фургонов, пока не нагоняю свой. Анумарида все еще правит, Дру так все и дрыхнет. Надо бы и мне чуток подремать. Подкладываю плащ под голову вместо подушки и ложусь. Появились новые сведения, над которыми следует поразмыслить. Нужен отдых.
Глава 16
На следующий день в армии множатся слухи. Внезапно имя Дизиз Невидимой оказывается у всех на языках. Похоже, всем известно, что самая могучая колдунья орков прямо в сердце армии, незамеченная. Оптимизм солдат сменяется дурными предчувствиями. Буря, что приостановила поход, прежде казалась злополучным природным явлением, теперь же воспринимается, как доказательство силы Дизиз. Жестокий удар по боевому духу. Даже несмотря на то, что наше воссоединение с ниожцами было отсрочено, армия отличалась высоким духом. Теперь же нет. Слухи, поражающие воображение, оставляют неизгладимое впечатление. Везде, куда ни глянь, солдаты с подозрением посматривают на соседей, гадая, не оркский ли это шпион или оркская колдунья. Вера в Лисутариду-военачальника подорвана.
Я угрюмо сижу в глубине фургона, когда туда забирается Дру с полупустой бутылкой вина в руке. Дрянного урожая, но тут ничем не помочь. Если б не чудесное чутье Дру на сэкономленные запасы выпивки, я бы находился в гораздо худшем состоянии.
– Дизиз - коварный орк, - бормочу я, изрядно отхлебнув из бутыли вина.
– Она распространяет слухи о своем же собственном присутствии. Теперь все подразделения охвачены тревогой, а Лисутарида выглядит в дурном свете.
Могло быть хуже. Если Дизиз решит отправить ниожцам анонимное послание о визите Лисутариды к оракулу, нашему союзу, возможно, придет конец.