Франческа
Шрифт:
Она покачала головой, неуверенно глядя на него. В ее глазах отразилось замешательство. Искренность, прозвучавшая в голосе Маркуса, тронула ее.
— Я… не знаю, — наконец выговорила она. — Не знаю. Сейчас я не могу думать ни о чем. Все случилось так внезапно… Прошу меня простить.
Маркус видел, что она сдерживается из последних сил, и злился на себя за то, что слишком поспешил.
— Все хорошо, моя дорогая, — торопливо произнес он. — Я подожду. По крайней мере, вы не отказались подумать об этом. Только не отвергайте меня окончательно. Передайте мои наилучшие пожелания
Откланявшись, Маркус покинул комнату. Франческа смотрела ему вслед. Они не заметили, что глаза лорда Бодона широко открыты, что он наблюдает за ними и старательно прислушивается. К тому времени, как Франческа повернулась к постели, ее отец успел снова смежить веки.
Глава двенадцатая
Маркус отменил большинство встреч и вернулся на Маунт-стрит на следующий день, в непривычно ранний час, не дожидаясь приглашения. Лорд Бодон ясно дал ему понять, что поиски няни Франческа не может предпринять в одиночку. Поскольку Мадди играла важную роль в судьбе и отца, и дочери, Маркус решил на время забыть о своих обязательствах перед светом.
Встретив его в гостиной, миссис Кэнфилд покачала головой и остановила его, преградив путь к лестнице.
— Вы позволите кое-что сказать вам, Маркус?
Он помедлил, но привычная учтивость одержала над ним верх. Они направились в глубь гостиной.
— Зачем вы приехали?
— Повидаться с лордом Бодоном.
— Ваша доброта мне известна, как никому другому. Но не кажется ли вам, что это несколько… неразумно, Маркус?
— Неразумно? — с оттенком высокомерия переспросил он.
— На некоторое время вы заставили сплетников замолчать. Но неужели вы не понимаете, что чрезмерно частые визиты породят новые слухи? Вам известно, каков лондонский свет. Я решилась заговорить с вами об этом только потому, что я очень привязана и к вам, и к Франческе. Ей сейчас и без того приходится нелегко, так зачем же делать ее предметом двусмысленных догадок?
— Лорд Бодон сообщил, что ему нужна моя помощь. Я прибыл сюда, желая услышать более подробные объяснения. Вероятно, я даже не увижусь с Франческой.
— Разве лорду Бодону не может помочь кто-нибудь другой?
— Видимо, нет. Даже Денвер, — с явным удовлетворением добавил Маркус.
— Вы понимаете, что ваша готовность прийти на помощь может вызвать у посторонних домыслы о том, какие отношения вы поддерживаете с дочерью лорда Бодона?
— Вряд ли. — Глаза миссис Кэнфилд удивленно раскрылись. Маркус продолжал с грустной улыбкой: — Мои намерения останутся тайной. Мария, я рассчитываю на ваше молчание. Когда все будет кончено, я собираюсь сделать Франческе предложение. Говорю вам об этом первой.
— Маркус, это так неожиданно… Я и не предполагала…
— Как вы думаете, она согласится?
В этом вопросе послышалась неподдельная тревога. Должно быть, Мария Кэнфилд посвящена в дела Франчески лучше всех прочих.
— Я… не знаю, — медленно выговорила она.
Маркусу показалось, что она тщательно выбирает слова. — Она к вам… неравнодушна, это точно. Мне известно, что в прошлом вы были знакомы,
— Он никогда не сумеет сделать Франческу счастливой — в этом я полностью уверен.
— Откуда вам знать? По-моему, лорд Денвер — олицетворение всех достоинств, которые девушка мечтает обрести в муже. По правде говоря, я сама бы желала… впрочем, неважно.
— В том-то и дело, Мария! Джордж Денвер — добрейший малый, лучшего друга не пожелаешь. Он мог бы стать превосходным мужем для юной девушки — например, для Лидии. Но Франческа не такая! Она умная и решительная женщина. Они быстро разочаруются друг в друге. Франческа будет задыхаться в атмосфере его постоянной заботы, желания защищать и баловать ее. Ей не удастся всю жизнь сохранять облик, в котором она предстала перед светом, не вступая при этом в борьбу с собственной натурой. А Денвер не поймет ее стремления к независимости, самобытности, желания спорить, ее страсти, порывистости…
Вы считаете Франческу порывистой натурой?
— Вот видите! Даже вы, прожив рядом с ней несколько месяцев, не подозреваете, какова она на самом деле.
— А вам это известно?
— Я знаю Франческу как самого себя. Она… стала частью моей души.
— Это серьезное заявление, Маркус, — заметила миссис Кэнфилд, глядя на него так, словно увидела впервые. — По-моему, я знаю вас достаточно хорошо, чтобы понять, какое значение вы ему придаете. Но… хорошо ли вы подумали? Может быть, Франческа не желает быть настоящей, такой, какой ее знаете вы.
— Что вы имеете в виду?
— С тех пор как Франческа Бодон прибыла в Лондон, она одержима одной целью.
— Найти благопристойного мужа, скромного и послушного. Это мне известно, Мария.
— Дело не в этом. Поиски такого именно мужа — всего лишь симптом. Ее настоящая цель — уберечь себя от боли, испытанной ранее. Судя по всему, тетка обошлась с ней чересчур жестоко. И хотя мне в это не верится, подозреваю, что и вы ранили ее. И вот теперь в своих взаимоотношениях она стремится обрести покой. Привязанность она себе позволяет — вспомните, как она дружит с Лидией. А ее любовь к отцу быстро крепнет. Но сильные, почти болезненные чувства?.. Сомневаюсь, что она отважится когда-нибудь дать им волю.
Нахмурившись, Маркус отвернулся к окну. Молчание продолжалось целую минуту. Наконец он резко произнес:
— Ваши слова укрепили мою решимость. Дайте только срок, и я заставлю ее полюбить меня — так, как она умеет любить. Поступить по-другому значило бы отрицать ее истинную натуру.
Миссис Кэнфилд задумчиво смотрела на него. Наконец она с улыбкой отозвалась:
— В таком случае я желаю вам успеха. Я уверена, что, если Франческа позволит себе полюбить вас, она окажется в надежных руках. Только… вы разрешите дать вам один совет?