Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире
Шрифт:
урегулирования кризисов в мировом масштабе. Когда его предложение было
отвергнуто, он заявил о неприятии системы интеграции, закреплённой в
НАТО: «Система, которую назвали «интеграцией» и которая берёт своё
начало …во времена, когда можно было полагать, что свободный мир был
поставлен перед громадной угрозой, не знающей границ, и что мы ещё не
восстановили нашу национальную самобытность, эта система интеграции
отжила своё»35. Отвергая интеграцию, де Голль не отказывался
принимал идею самого тесного сотрудничества с военной организацией
НАТО: стандартизацию вооружений, общую организацию снабжения и
перевозок, координацию стратегических планов и возможность установления
единого командования в случае войны. Но вооружённые силы Франции
34 См.: Vaisse M., op. cit., chapitre X1V : Diplomatie et outil militaire. P. 595-622.
35 Gaulle De Ch. Discours et messages. T.3. P. 125 (3 novembre 1959) .
30
должны были сохранять автономию и не зависеть от решения внешних сил: «Если ей случится вести войну, надо чтобы это была её война»36.
Если здесь мы столь подробно останавливаемся на военно-
дипломатической стратегии де Голля, то это потому, что тенденции, заложенные основателем Пятой республики, стали основой её
внешнеполитической идентичности, а многие из его высказываний
настолько вросли в дискурс французской дипломатии, что следы их
обнаруживаются спустя три десятилетия при обсуждении важнейших
внешнеполитических событий, вроде участия Франции в косовском
конфликте.
Контекстом международной политики де Голля было блоковое
противостояние, но её лозунгом – «преодоление Ялты». Напомним, что в
конце второй мировой войны де Голль – глава Временного Правительства
Французской Республики – не был приглашён на конференцию союзников в
Ялту. Полагая, что мир должен быть основан на согласии между великими
державами, к которым он относил свою страну, де Голль считал отсутствие
Франции на Ялтинской конференции отрицанием этого принципа. По
мнению де Голля, невзирая на блоковую солидарность, его страна должна
была отказаться признать свершившийся факт: раздел Европы на сферы
влияния между СССР и англо-американскими союзниками. Франция должна
была стать мостом, пробивающим «железный занавес». В этом состояло, как
считал де Голль, её историческое призвание в мире, которому навязаны
законы холодной войны. Взятая на себя великая миссия должна была
обосновать особое место Франции.
Однако неправильно было бы полагать, что идея величия была
нацелена на то, чтобы сделать Францию сверхдержавой. Отдавая себе отчёт в
несопоставимости потенциалов Франции и двух сверхдержав, де Голль
стремился разбить блоковую
36 Ibidem. P. 129.
31
наций, которые должны играть в нём роль соответственно их прошлому, их
индивидуальности и их желанию. Таким образом, непререкаемость силового
превосходства СССР и США он желал компенсировать преимуществами
иного рода: моральным авторитетом Франции, её стремлением следовать
своему историческому призванию. Де Голль сочетал реализм с
волюнтаристским видением истории. Он восхищался усилиями и
изобретательностью народов, которые, подобно гражданам Израиля, невзирая на ограниченность ресурсов, стремятся доказать своё право на
независимость (что не мешало ему осуждать агрессию Израиля против
арабских государств). Во время войны де Голль считал необходимым
наделить французов великими национальными амбициями, «способными
скрыть упадок страны»37. Следует согласиться с мнением М.Вайса, который
показал, что величие Франции для де Голля – «это не цель, не то, чего можно
достичь или чем можно обладать, а средство, путь к чему-то, чего не знают, но что возвышает». В доказательство автор книги о величии приводит слова
де Голля, записанные А.Пейрефитом: величие - « это путь, который
избирают, чтобы превзойти себя, подняться над собой, чтобы избежать
посредственности и вновь сделать Францию такой, какой она бывала в свои
лучшие периоды»38.
Все преемники основателя Пятой республики, причем, пожалуй, только Миттеран c тем же упорством, что и де Голль, были едины в
стремлении подчеркнуть особую роль Франции, как модели третьего пути в
биполярном мире, хотя отталкивались они от разных предпосылок и
ценностей. Для де Голля, наследника классической Европы наций, главной
ценностью была именно французская нация, реализующая свою особую
планетарную миссию.
37 De Gaulle Ch. Discours et messages, t. 1. Р. 318 ( 8 aout 1943).
38 Vaisse M., op. cit. Р. 682; Peyrefitte A. C’йtait De Gaulle / A.Peyrefitte.
– P. : Faillard-De Fallois, 1997. P. 121.
32
Ф.Миттеран, апеллировавший к идеалам французской революции, представлял Францию миссионером, борющимся против мирового диктата
двух империй – СССР и США. Кроме того, для него - наследника традиции
революционного мессианства Жана Жореса, речь шла о реабилитации идеи
социализма на французском опыте39. История французского государства, от
королей до революции и традиция левых сил были неразрывно переплетены
в миссионерском сознании президента-социалиста. Дипломатический