Франция. Большой исторический путеводитель

Дельнов Алексей Александрович

То обстоятельство, что замок был еще и жилищем феодала и его семьи, привнес в его архитектуру элементы дворцовых построек. Зал для приемов и трапез с огромным камином, супружеская опочивальня, не так уж редко - библиотека. И множество других помещений, жилых и хозяйственных, которые постоянно пристраивали и перестраивали. Планировка получалась замысловатая, и в темных извилистых проходах было место, где затаиться наемному убийце - чтобы всадить кому надо кинжал по самую рукоятку. Как же без этого в мрачном средневековье?

Формально кто угодно, по одному своему хотенью, возвести замок не мог. Верховным правом на строительство укреплений обладал король. Он делегировал

его своим самым высокопоставленным вассалам, те, в свой черед, давали разрешения своим - и так далее. Но все равно находились субъекты, для которых закон не писан, и они сооружали свои гнезда (часто разбойничьи) самочинно.

Иногда сеньоры разрушали такие плоды самодеятельности, но обычно предпочитали не связываться. Заденешь одного, заденешь другого- примут близко к сердцу, забеспокоятся остальные… Неизвестно, чем дело кончится. Клятва в верности - это само собой, но ведь во время оммажа и сеньор клялся всячески блюсти интересы своего вассала. А эти ребята хоть и небогатые, но все как на подбор, одно слово - рыцари.

До сих пор по всей Франции, среди прекрасных ее пейзажей высится около пяти тысяч рыцарских замков, приведенных в состояние, достойное этой преуспевающей, насквозь буржуазной страны. А еще про примерно такое же количество известно, что они были - но от них или следа не осталось, или их следы - объекты археологических раскопок.

***

Помимо взаимных наскоков, феодалы значительную часть своего досуга посвящали охоте. В почете была соколиная охота (ястреб из-за его низкого полета считался непрестижной птицей). Но больше всего любили конные облавы с собачьими сворами. Высшим шиком считалось заколоть кабана мечом прямо с седла.

От такой забавы могли страшно пострадать крестьянские поля, по которым очертя голову, дикой ордой проносились десятки всадников. Но тем - было бы о чем горевать. А мужики лишь молча сжимали кулаки. Не было ли это отчасти атавизмом взаимоотношений завоевателей и покоренных? Но была и законодательная база: собственник всей земли - сеньор, и он охотится в своих владениях, где ему вздумается (пройдет немало времени, прежде чем такой порядок будет пересмотрен - по крайней мере, на бумаге).

У крестьян могли возникнуть и другие поводы для обиды. Многие леса объявлялись заповедными, и охотиться - даже находиться в них - могли лишь избранные (например, те вассалы, которым сеньор даровал такое право в знак своей милости). Все прочие, застигнутые там, могли оказаться и в петле. А ведь для крестьянской семьи лесная дичь зачастую была основным источником мяса. Господа же охотились ради удовольствия, добыча была для них лишь сопутствующим деликатесом - мясо они преимущественно покупали на бойнях.

***

Еще одно излюбленное аристократическое времяпрепровождение рыцарские турниры. Возникли они во Франции в середине XI в. На широком поле два конных отряда, предводительствуемые знаменосцами, вступали в ожесточенную схватку почти всерьез: разве что слегка притуплялось оружие и высказывалось пожелание - до смертоубийства дело по возможности не доводить.

Для молодых рыцарей такие ристалища были отличной тренировкой перед настоящими битвами. В случае успеха можно было и неплохо поживиться: поверженный противник считался пленником и должен был заплатить изрядный выкуп, его конь и оружие тоже доставались победителю. Но главное - победа в нешуточном состязании приносила славу

герою. Поэтому необходимо было, чтобы все узнали и запомнили, кто ты такой. Вот откуда пошли яркие гербы, красующиеся на щитах - чтобы издалека было видно (не будем забывать, что на рыцарях к тому же были закрывающие лицо шлемы - так что без герба никак не можно). Здесь же - один из важных побудительных мотивов развития геральдики.

Король, царедворцы, крупные сеньоры часто были устроителями турниров и рассылали по всей округе уведомления о них. Но у церкви было свое мнение на этот счет. Собор, состоявшийся в 1130 г. в Клермоне, постановил: погибшие в подобных нечестивых баталиях лишаются христианского погребения. Может быть, церковь иногда действительно поступала так сурово, но популярность турниров росла год от года.

Вскоре характер турниров существенно изменился, а подтолкнули к этому «жюте» - поединки совсем молодых, только что посвященных рыцарей, предварявшие большие командные столкновения. Зрители нашли, что дуэль более азартна и зрелищна, чем обезличенная свалка отрядов - и турниры стали такими, какими мы их и представляем с детства.

Длинный барьер, с разных концов которого металлизированные храбрецы несутся во весь опор навстречу друг другу с копьями наперевес. Красочные герольды - распорядители состязания. Трибуны, заполненные возбужденной нарядной публикой - все сплошь высшее общество. Здесь же - дамы сердца соперников. Одна из них повяжет свой платок на локоть гордого и радостного победителя, а другой останется досадливо прикусить губу.

ЧТО МОГУТ КОРОЛИ?

Трудновато было королевской власти в таких феодальных обстоятельствах утверждать свои права и свое достоинство. Трудновато, но надо. Капетинги никогда не забывали о славе и могуществе своих предшественников Хлодвига и Карла Великого.

Сама жизнь заставляла сплачивать страну под королевской властью. Со времен Оттона внушала серьезные опасения Германия (теперь уже «империя германской нации»), неподалеку были владения могучих арабов и Византии. Совсем под боком - боевитые и беспокойные Нормандское и Бретонское герцогства. Жить среди таких с растопыренной пятерней - жди беды.

Да и король - он ведь верховный сюзерен, первый сеньор среди других сеньоров, и никакие сеньорские амбиции ему не чужды. У него были и свои персональные владения - королевский домен.

Вот только домен этот поначалу был невелик - область Иль-де-Франс с центром в Париже. 8 тыс. кв. км между Луарой и Уазой, где-то семидесятая часть современной Франции. Правда, это был процветающий край, где скрещивалось много речных и сухопутных дорог. А население Парижа уже перевалило за стотысячную отметку, и жили в нем люди дельные.

Знаковой была идея, прозвучавшая в окончательно сложившейся тогда же, в начале тысячелетия, «Песне о Роланде». Там умирающий герой-граф последние свои слова обращает сначала к «милой Франции», и только потом - к королю.

А простой народ «милой Франции», в свою очередь, все отчетливей осознавал, что сильный единоначальник может защитить его от произвола феодалов, от их постоянных буйных разборок. Только тогда безопасными станут дороги и полнокровней хозяйственная жизнь.

А еще королевская власть - от Бога. Она передается по единокровному династическому принципу. В Реймсе, где крестился Хлодвиг, в храме Божьем происходит коронация и миропомазание властителя. Он клянется там защищать святую церковь, хранить мир и справедливо судить своих подданных.