Французский «рыцарский роман»
Шрифт:
Конец артуровского королевства описан в последнем романе цикла. Это очень сжатое и, если можно так выразиться, целенаправленное произведение. Сложного переплетения параллельных эпизодов, с чем мы сталкивались в «Книге о Ланселоте Озерном» и в «Поисках Святого Грааля», здесь почти нет. Повествование как бы вытянуто в одну туго натянутую прямую, и эпизоды стремительно следуют друг за другом, и темп их чередования к концу романа все нарастает, а сами эпизоды становятся все компактнее и короче. Атмосфера трагичности в этой книге еще более сгущается. Нет былых празднеств, пышных охот, шумных застолий. Турнир в Винчестере и, который устраивает стареющий король, чтобы возродить среди своего окружения прежний дух веселой и возвышенной героики, не удается: многие ранены, причем тяжело. Красочное празднество обернулось кровавой резней. Дух подозрительности и вражды, проникший в рыцарское братство, еще более усиливается, когда
Et a nostre tens meismes, n’a pas encore cinc anz que Tristans en morut, li nies au roi Marc, qui si loiaument ama Yseut la blonde.
(§ 59, 1,54—57)
Вообще многое в этой книге напоминает «Роман о Тристане». Артур утрачивает черты убеленного сединами мудрого короля. Совсем как король Марк, он сначала не верит нашептываниям соглядатаев, затем начинает следить за любовниками, наконец полностью удостоверяется в их вине (этому помогает одно случайное обстоятельство: король почует в замке Морганы, в той самой комнате, стены которой разрисовал когда-то Ланселот). Начинается война. Королевство Артура погружается в кровавую и бессмысленную междоусобицу. Гибнут Агравейн, Гаэрьет, Герреэт (братья Говена). Войско Артура яростно осаждает Замок Веселой Стражи, где укрылся Ланселот с Боором и Эктором и увезенная ими королева. В одной из схваток Ланселот повергает наземь короля, но дарует ему жизнь. Наступает недолгое перемирие: Артуру необходимо защитить свои земли от вторгшихся туда римлян. В этой новой войне гибнут рыцари Круглого Стола. Собираясь на эту войну, Артур совершает роковую ошибку: доверяет управление своей столицей Мордрету.
Наступает кульминационный момент драмы[152]. Римляне отброшены. Но племянник короля Артура Мордрет (а в действительности его сын от кровосмесительной связи с сестрой) в отсутствие короля захватывает власть и понуждает к сожительству королеву. В данном случае Геньевра остается верна мужу и шлет к нему тайного гонца. Начинается последняя война. Умирает от ран Говен, гибнут в бою Ивейн и Сагремор. Артур и Мордрет в долгом изнурительном поединке наносят друг другу смертельные раны. Умирающий король прощается со своим верным мечом Эскалибором и уплывает на волшебном корабле в страну мертвых — на остров Авалон. Ланселот и его сотоварищи решают отомстить сыновьям Мордрета. В этом побоище погибают остатки Артурова воинства, немногие уцелевшие вскоре кончают свои дни в глухих обителях. Последним уходит из жизни Боор.
Колесо истории совершило полный круг (и столь любимый средневековьем образ Колеса Фортуны возникает в романе неоднократно[153]). Почему погибло Артурово королевство? Внешние, так сказать сюжетные, причины этого ясны: это преступная связь Ланселота и Геньевгры, это мстительность Говена, предательство Мордрета (предуказанное совершенным когда-то Артуром инцестом). Но есть причины глубинные. Таково движение жизни. Оно необратимо и неодолимо. Этому подчиняются отдельные герои и целое общество, в данном случае королевство Артура. Куртуазный универсум обнаруживает свою неуниверсальность. На смену неопределенности и случайности авантюры, детерминировавшей поведение и бытие молодых героев былых романов, приходит определенность и предопределенность судьбы.
И далеко не случайно герои «артурианы» предстают в этом романе основательно постаревшими. Достаточно сказать, что здесь прямо говорится о возрасте Геньевры: ей уже 50 лет, хотя все продолжают восхищаться ее красотой.
Et la reine estoit si bele que touz li rnonz s’en merveilloit, car a celui tens meismes qu’ele iert bien en l’aage de cinquante anz esj toit ele si bele dame que en tout le monde ne trouvast Ten mic sa pareille.
(§ 4, 1.18—23)
Герои романов бретонского цикла, как мы помним, не имели возраста: они были либо бесконечно стары, как Артур, либо совершенно юны. Теперь их далеко не юный возраст усиливает драматизм их переживаний: безумно влюбленный пятидесятилетний рыцарь — это совсем не то, что впервые познавший любовное томление юноша.
Но герои не просто постарели. Они заметно устали. Они все еще наносят мощные удары, поднимают тяжелые мечи, пришпоривают своих могучих лошадей. Но как бы чувствуется, что это дается им с трудом. Особенно показательны в этом смысле поединки Артура с Ланселотом и с Мордретом: рыцари наносят
Это чувство усталости, предела физических возможностей нигде прямо не названо. Это передается жестом. Вообще, у автора книги, которого Ж. Фраппье не без основания назвал «роматтистом-психологом», передача душевного движения через жест является излюбленным, хорошо разработанным приемом. Вот, например, Артур, убедившийся в неверности жены, сталкивается с Ланселотом и — гневно отворачивается. Вот королева Геньевра тщетно ищет рыцаря, который согласился бы выступить на ее стороне в судебном поединке; она обводит взглядом Собравшихся в дворцовом зале и скорбно опускает голову.
Есть жесты для своего времени исключительные по психологической глубине и тонкости. Вот король Артур выслушал рыцаря Мадора, обвинившего королеву в отравлении его сородича, и понял, что обвинение справедливо; он ничего не говорит, он лишь смотрит в окно, как течет в речке вода:
Li rois... estoit as fenestres de la sale, et regardoit contreval la riviere, et estoit moult pensis et maz por la reine.
(§ 70, 1. 4—7)
Психология персонажей раскрывается в романе, однако, и иными средствами. Вся книга наполнена диалогами, точнее обменом короткими репликами, что несомненно усиливает драматическую напряженность повествования. Монологи в романе не несут такой психологической нагрузки, как подобные короткие стремительные диалоги, хотя в некоторых из них (например, в монологе Геньевры перед судебным поединком) внутренний мир персонажа раскрывается достаточно глубоко. Автора особенно занимают характеры Ланселота, Артура, Геньевры, Боора, Говена. Между прочим, в этом романе наибольшую трансформацию претерпевает характер последнего. Из традиционного весельчака, донжуана, бездумного искателя приключений постаревший Говен превращается в мстительного завистника и озлобленного забияку. Именно он, по сути дела, развязывает ту братоубийственную войну, которая приводит к гибели артуровское королевство.
Один из последних романов «артурианы», «Смерть Артура» не стала произведением эпигонским. Этим, конечно, а не только сюжетом, объясняется исключительная популярность книги на протяжении всего средневековья. Впервые напечатан роман был уже в 1488 г.
Если «Смерть Артура» сохранилась почти в 50 списках, что говорит о популярности произведения, то еще более популярен был прозаический «Роман о Тристане» (до нас дошло более 75 его рукописей), о котором мы уже кратко говорили в предыдущих главах.
Прозаический «Роман о Тристане» [154] сохраняет основные мотивы романов стихотворных, такие, как печальная история родителей героя, битва юноши с ирландцем Морхольтом, узнавание юного рыцаря по осколку меча, любовный напиток, «Божий суд» и многие другие. Но появляется огромное число новых эпизодов и новых персонажей, разрушающих лаконичную экспрессию первоначального сюжета. Отныне легенда прочно связывается с артуровским циклом, а протагонисты последнего — Ланселот, Говен, Персеваль — становятся ведущими персонажами прозаического романа. Об их авантюрах рассказывается подробно и заинтересованно. Приключения же нашего героя получают теперь иную мотивировку. Из любовника, всецело поглощенного своим чувством, Тристан превращается в обыкновенного странствующего рыцаря, бездумного искателя приключений. Циклизирующие тенденции сказались и в появлении подробной генеалогии героя, предки которого, якобы, восходят к самому Иосифу Аримафейскому. Изменился и мотив трагического рождения Тристана. Отец его Мелиадук (а не Ривален) теперь не погибает, он просто исчезает на некоторое время. Потом же он снова женится, и это дает возможность автору рассказать о преступном коварстве мачехи, задумавшей извести ненавистного пасынка.
Герой в прозаическом романе не оказывается таким убежденным однолюбцем, как это было в стихотворных версиях. Уже в одиннадцать лет ему случилось иметь любовную интрижку с одной молодой принцессой. Да и позже Тристан оказывается втянутым в разные любовные авантюры. Интересно отметить, что в прозаическом романе появляется новое объяснение увлечению героя ирландской принцессой. Первоначально он к ней довольно равнодушен. Но он проникается к Изольде глубокой страстью после того, как замечает, что ею увлечен сарацинский рыцарь Паламед. Этот персонаж, вечный неудачливый соперник Тристана, остается тем не менее верным другом героя. В прозаическом романе Паламеду отведено заметное место, и он обрисован с нескрываемой симпатией. Он исключительно благороден и учтив, великодушен и справедлив, в чем он намного превосходит своего более счастливого соперника. Паламед имеет б романе и свои собственные «авантюры»; это позволило позже выделить их в самостоятельный «Роман о Паламеде», сложившийся в XIV в.